Роберт Сильверберг - Железная звезда
Повинуясь внезапному порыву, Брауер вставил карточку запроса в пишущую машинку, старинную модель с ручной клавиатурой, и отпечатал короткое требование: ПРИШЛИТЕ ВСЕ НЕРАСКРЫТЫЕ ДЕЛА.
Он пробежал взглядом написанное, нахмурился и добавил: ВРЕМЕННОЕ ОГРАНИЧЕНИЕ — ПОСЛЕДНИЕ ТРИДЦАТЬ ЛЕТ. ПРОСТРАНСТВЕННОЕ ОГРАНИЧЕНИЕ — ГАЛАКТИКА.
Подумав, он внес в текст еще одно добавление: ПОТОРОПИТЕСЬ, НЕ ТО Я ОБОЛЬЮ КЕТЧУПОМ ВАШИ ТОКОПРОВОДЫ.
Брауер вытащил карточку из пишущей машинки и ввел ее в компьютер. Мгновением позже над его столом вспыхнула красная лампа, указывающая, что машина хочет ему что-то сообщить. Брауер прочел ответ: ПРИНУЖДЕНИЕ ЛИШАЕТ ТРЕБОВАНИЕ ЗАКОННОЙ СИЛЫ ПОЖАЛУЙСТА, СНИМИТЕ ЕГО, ИЛИ ВЫ БУДЕТЕ НАКАЗАНЫ.
Брауер мог представить, какую бурю вызвала его смехотворная угроза в электронном мозгу компьютера. Вероятно, принимались экстренные меры по защите охлаждающей системы, энергетической установки и всего прочего, что подпадало под понятие «токопроводы», от бурного потока кетчупа.
ПРИНУЖДЕНИЕ СНЯТО, — ответил он, — КЕТЧУП НЕ ГРОЗИТ УНИЧТОЖЕНИЕМ.
Красная лампа погасла. Компьютер успокоился.
Мгновение спустя стол Брауера захлестнул бумажный потоп.
Он просил нераскрытые дела, он их и получил. Карточки, заполненные аккуратной машинописью ТОТИВАКа, одна за другой сыпались из компьютера. Брауер растерянно мигал, глядя, как у него на столе вырастает бумажная гора. Галактику заселяли массы людей, так что совершалось множество преступлений… Даже если малая их часть оставалась нераскрытой…
Брауер вздохнул. Остановить машину он уже не мог. Компьютер так и будет рыться в своей памяти, перебирая все до самого дна, выуживая все случаи, скопившиеся за тридцать лет. По меньшей мере пять тысяч карточек уже лежало у него на столе, но поток все не уменьшался.
Мелодично звякнул селектор. Брауер нажал кнопку и услышал рык начальника:
— Брауер, чем ты занят?
— Провожу расследование, — спокойно ответил Брауер. — Машина немного перестаралась, вот и все.
— Какое еще расследование?
— Я бы предпочел не говорить о нем до завершения, шеф. Возможно, мне понадобится краткосрочный отпуск.
— Полагаю, это можно устроить, — прохрипел шеф и отключил связь.
Брауер сердито оглядел карточки, громоздящиеся на столе. Итак, он заявил, что над чем-то работает. Теперь следовало определить, над чем именно.
Из чрева компьютера появилась вторая пятитысячная порция, и Брауер ожидал, что ТОТИВАК вот-вот выдаст и третью, но вместо этого вспыхнула красная лампа и показалась одинокая карточка: ПЕРВИЧНАЯ ПРОВЕРКА ЗАКОНЧЕНА. ДАЛЬНЕЙШЕЕ ПОСТУПЛЕНИЕ ЧЕРЕЗ СТО ВОСЕМЬДЕСЯТ СЕКУНД, НЕОБХОДИМЫХ ДЛЯ ПРОСМОТРА МИКРОПЛЕНОК.
— Только не это! — в сердцах крикнул Брауер и быстро отпечатал: ДЛЯ ЗАВЕРШЕНИЯ ПРОЕКТА ПОЛУЧЕННЫХ ДАННЫХ ДОСТАТОЧНО. ДАЛЬНЕЙШИЕ ПОИСКИ ПРЕКРАТИТЬ.
После короткой паузы последовал ответ: ПОДТВЕРЖДАЮ ПОЛУЧЕНИЕ. ПОИСКИ ПРЕКРАЩЕНЫ.
— Слава богу! — с жаром воскликнул Брауер.
От вида карточек глаза ею округлились, он чувствовал себя учеником волшебника. Но все же карточный водопад ему удалось остановить.
Он взял самую верхнюю карточку. Высокий, тощий уроженец Сириуса подозревался в магазинной краже, совершенной в Третьем городе Веги-IV без малого тридцать лет назад, арестовать подозреваемого не удалось. Подробности предлагалось прочесть на оборотной стороне.
Вторая карточка оказалась еще менее перспективной. Широкоплечий длинноволосый мужчина утащил у ребенка домашнюю зверушку. Это произошло 7 июля 2561 года на планете Земля. Зверушку так и не нашли. Подробности также находились на оборотной стороне.
Эти сведения сохранялись в ТОТИВАКе тридцать лет. Кто-нибудь оказал бы обществу немалую услугу, подумал Брауер, очистив банки памяти от подобного мусора. Зверушка, если это была не галапагосская черепаха, уже давно сдохла, а ребенок вырос. Но тем не менее «преступление» все еще числилось нераскрытым.
Брауер потянулся за третьей карточкой. Как и в предыдущих, содержащиеся в ней сведения были введены в компьютер тридцать лет назад. Но они оказались куда более интересными. Брауер внимательно прочел лицевую сторону, затем перевернул карточку и ознакомился с подробностями.
«Чаркет, Эд вард Хэммовд. Родился 21 декабря 2530 г. в г. Нью-Йорке, Земля (Сол-III). Преступления: мелкая кража, арестован 8 ноября 2547 г., приговорен к исправительным работам на 1 месяц. Освобожден за хорошее поведение. Похитил ребенка, арестован 12 января 2558 г., бежал 17 января 2558 г., вновь арестован 11 июня 2558 г., приговорен к пожизненному заключению 4 октября 2559 г. Отправлен 7 ноября 2559 г. на Про-цион-IV. Начал отбывать срок 11 января 2560 г., бежал из исправительной колонии 12 мая 2560 г. По-прежнему на свободе (см. лист 101 доп. информации в картотеке разыскиваемых преступников)».
Двумя пальцами Брауер перегнул карточку и глубоко задумался, перебирая в памяти, не столь всеобъемлющей, как у ТОТИВАКа, но весьма неплохой для человеческого существа, случаи из времени своей юношеской увлеченности криминалистикой, когда еще не было никаких разочарований.
Эдвард Чаркет. Да, он помнил это имя, хотя дело Чаркета получило широкую огласку через месяц или два после рождения Брауера. Чаркет был мелким воришкой. Но тридцать лет назад попался на похищении ребенка. И если Брауеру не изменяла память, оказался единственным, кому удалось бежать из исправительной колонии на Проционе-FV.
Резким движением Брауер смахнул гору карточек в приемный люк компьютера ^напечатал новое требование: ПРИШЛИТЕ ЛИСТ 101 ДОПОЛНИТЕЛЬНОЙ ИНФОРМАЦИИ НА ЧАРКЕТА, ЭДВАРДА ХЭММОНДА Мгновение спустя лист лежал у него на столе. Брауер не ошибся: за все время существования колонии на Проционе только Чаркету удалось бежать оттуда. Каким-то образом он сумел украсть одноместный звездолет и уйти в подпространство, прежде чем узнали о побеге. До сих пор неясно, как Чаркету удалось пробраться в звездолет, но, поскольку ни до, ни после никто из заключенных не смог бежать с Проциона-IV, все сошлись на том, что повторить побег невозможно. Осталось загадкой и местопребывание Чаркета
Дополнительный лист содержал показания, более или менее достоверные, всех тех, кто сталкивался с Чаркетом после побега. Его видели или вроде бы видели в планетных системах дюжины звезд, более или менее укладывающихся на прямую, проведенную от Проциона до Беллатрикс, где след Чаркета терялся. Выборочный поиск на шести планетах, обращающихся вокруг Беллатрикс, ни к чему не привел.
Мысли бурлили в голове Брауера.
Не имело значения ни кто такой Чаркет, ни то, что, убежав из колонии, побег откуда считался невозможным, он посадил в лужу пенологов, ни серьезность совершенного им преступления. Нет, Брауера занимало совсем другое.
