Андрей Фролов - Падение «Хрустального Бастиона»
Невесело вздохнув, Павел достал «Шершня».
В эту же секунду плечистые парни со всех сторон бросились к ним, уже не пытаясь изображать случайных прохожих. Телескопические дубинки в их руках с характерным свистом приняли боевой вид. Двое бросилось к Матвееву, остальные попытались навалиться на Покрышкина.
Отскочив в сторону, Павел успел выстрелить всего один раз. По двору метнулся сочный щелчок выстрела, тут же потерявшись в нагромождениях многоэтажек.
Схватившись за короткую иголку, торчащую из груди, первый нападавший отшвырнул ее прочь, но было поздно. Ноги его подкосились, голова безвольно запрокинулась. Сделав в сторону джипа еще пару неуверенных шагов, он завалился на землю, роняя оружие. А потом пистолет выбили из руки Павла.
Удар пришелся по предплечью, снизу вверх. Не успев отдернуть руку, Покрышкин заскрежетал зубами от боли, выпуская «Шершня», и тот по плавной дуге скрылся за машиной. Что произошло дальше, Матвеев рассмотреть не успел…
Справа и слева навалились, первый метко и больно пнул в бедро, а затем что-то обожгло плечи, будто под теплозащитную куртку вылили стакан кипятка. В принципе, Леша умел драться, кулаки в ход приходилось пускать не только в школе. Но против таких противников шансов не имел, и понял это почти сразу.
Вскинул руки, пытаясь прикрыться от следующего удара, но воздух со свистом рассек телескопический штырь, и вдруг стало невозможно вдохнуть. Попробовал прикрыть ухо, но второй нападавший ловко сместился, кулаком припечатав в затылок. Сразу стало тяжко, мир поплыл, а сила притяжения увеличилась в сотни раз. На Алексея вдруг надвинулась земля – плотно утрамбованная ногами горожан, с проглядывающим из-под пыли старым растрескавшимся асфальтом.
Он упал на правый бок, сквозь мутную пелену на глазах наблюдая, как еще двое противников избивают его шефа. Стараясь не потерять сознание, Матвеев с чувством едкой гордости успел подумать, что Покрышкина врагам так просто не взять…
Один из них уже отлетал к джипу, выронив оружие и зажимая руками вмятый в лицо переломанный нос. Ударился о багажник, срикошетил на асфальт, где и остался лежать неподвижно. Второй все еще пытался свалить Павла на землю, в основном целя по ногам или в голову. Но не сумел – отпрыгнув, Покрышкин подхватил упавшую дубинку, принявшись с ловкостью мушкетера парировать сыпавшиеся на него удары.
Если неизвестные дрались молча, сосредоточенно и даже как-то скупо, то начальник Матвеева не ограничивал себя в эмоциях. Он что-то выкрикивал при каждом ударе, успевал осыпать врага отборной матерщиной, когда рвал дистанцию, и столь же злобно ругался, пропуская случайный удар. Темные очки, разбитые пополам, слетели с его лица.
Однако вскоре бой вновь стал неравным – свалившие Лешу крепыши бросились к машине, замахиваясь, словно по команде. Павел, по лицу которого уже стекала кровь, отпрыгнул. Прижался спиной к электромобилю, поднимая дубину и потянувшись за боевым пистолетом. Было ясно – если успеет, картина боя изменится. Если нет…
Призвав на помощь всю злость и отчаяние, Алексей попробовал подняться, чтобы броситься на выручку и хотя бы отвлечь на себя внимание. Но грудь вновь сковала лютая боль, рука подкосилась, и он тяжело упал обратно, подняв облачко горячей пыли. Со стоном задрав голову, Леша увидел, как трое двинулись в атаку, заходя на его начальника с разных сторон…
Воздух расколол выстрел.
Не сухой бесцветный хлопок «Шершня», но сочный и яркий грохот настоящего залпа. Заметавшись среди бетонных гигантов, эхо бросилось вверх, еще несколько секунд звеня в ушах Матвеева надоедливым гулом.
Все трое противников Покрышкина застыли, будто выключенные роботы. Обернулись.
Павел мгновенно воспользовался заминкой, выхватывая «Грача». Отбросил дубину, рванул затвор, твердо прицелился в лицо ближайшему.
Всё изменилось. Нападавшие вертели головами, медленно пятясь от машины, но и к лежащему у подъезда Алексею не приближались. Изнывая от боли, он заставил себя перевернуться на спину, взглянув на дом Мастер-Чифа. Радостно вскрикнул, тут же скривившись от нового спазма.
Роман Давидович стоял на пороге подъезда, сжимая в руках огромный, самого страшного вида дробовик. Из ствола, нацеленного поверх голов, еще вился дымок. Волосы старика были до сих пор собраны в седой хвост, глаза щурились недобро и презрительно.
– Всем застыть на месте, порешу без раздумий, я свое пожил! А тебя, Паша, ни на секунду оставить нельзя, – хмыкнул он, левой рукой почесав выпирающий кадык. Тяжелый ствол в руке даже не дрогнул. – Сразу с хулиганами связался…
Но Покрышкин не стал тратить время на разговоры со стариком. Держа на прицеле ближайшего из трех мужчин, он быстро сместился к их распростертому на земле товарищу, усыпленному «Шершнем». Присел, все так же не опуская пистолета, другой рукой быстро обшарил карманы нападавшего.
Оставшиеся на ногах крепыши не торопились что-то предпринимать. Рассмотрев боевого «Грача», они послушно побросали дубинки, подняв руки. Молчали, словно продолжая оценивать обстановку, но по бесстрастным лицам и легким кивкам Алексей догадался, что они используют ларингофоны.
Словно в доказательство этого, Павел сорвал с шеи спящего противника крохотный передатчик, чувствительный настолько, что позволял не открывать рта. Обучали умению внятно излагать свои мысли в режиме сжатых губ явно не в средних школах города, а потому Мастер-Чиф понимающе присвистнул.
– Ну, друзья, – трогая языком опухающую губу, поинтересовался Покрышкин, – рассказывайте, что все это значит?
Его пальцы продолжали профессионально шарить по одежде спящего. Нашли легкий кастет, связку ключей без брелока, тонкий бумажник с несколькими рублями и без каких-либо карточек или бумаг. А затем на свету полуденного солнца блеснул электронный ключ с маркировкой службы безопасности, но без логотипов или иных опознавательных знаков.
Заметив, что Покрышкин нашел карточку, один из нападавших все же заговорил. Сухо, безжизненно, будто пленный солдат в застенках вражеской контрразведки.
– Это силовое предупреждение, – негромко отчеканил он, глядя то на Павла, то на Матвеева. – Подробностей не знает ни один из нас.
– Ух ты, – усмехнулся Мастер-Чиф, прицеливаясь точно в говорящего. – Смотри-ка, Паша, а ведь ты кому-то крепко дорогу перешел…
Повернувшись к старику, крепыш смотрел точно в ствол жуткого ружья.
– Пожалуйста, уберите оружие, – столь же бесцветным голосом попросил он. – Если вы позволите нам уйти, мы гарантируем, что не доложим начальству о вашем вмешательстве.
– И кто у нас начальник? – с недоброй усмешкой поинтересовался Павел, вертя пластиковый ключ перед глазами.
