Роберт Хайнлайн - Пришелец в земле чужой
Он боялся, что по следу Джилл к его воротам придет полиция, и начнется скандал. Непременно придет и непременно начнется. Эта девчонка наверняка наследила, как корова в валенках.
До каких же пор люди будут стучать к нему в дверь, задавать вопросы, взывать о помощи? А он будет принимать решения и помогать. Ему уже надоело думать и действовать, мысли о будущем раздражали.
Трудно ожидать разумного поведения от человеческого существа; большинство людей прямо-таки напрашиваются на предостережения. Почему до сих пор они не оставили его в покое? Он отгораживался как мог. Ему казалось, что, предоставленный самому себе, он достигнет высшего блаженства, уйдет в нирвану, растворится в воздухе, как индийский факир. Когда же его оставят в покое?
Около полуночи он отложил сигарету — двадцать седьмую за день — и сел в постели. Зажегся свет.
— Ближняя! — крикнул он в микрофон.
Вошла Доркас, в халате и шлепанцах.
— Слушаю вас, босс, — зевнула она.
— Доркас, в течение последних двадцати или тридцати лет я был никчемным паразитом.
— Это не новость, — снова зевнула Доркас.
— Нельзя успокаиваться. В жизни каждого человека наступает время, когда он забывает о благоразумии. Он встает во весь рост и выступает на борьбу со злом во имя добра и свободы.
— О-о-о-о!
— Перестань зевать! Пришло время бороться!
— Я оденусь для начала.
— Разумеется. Разбуди остальных. У нас много работы. Вылей на Дюка ведро воды и вели ему отыскать и отремонтировать эту болтавилку. Я хочу послушать новости.
— Починить стереовизор? — испугалась Доркас.
— Вот именно. Если Дюк будет упрямиться, скажи ему, пусть идет в любом угодном ему направлении. Живо! У нас много дел!
— Хорошо, — неуверенно согласилась Доркас, — но, может быть, сначала измерить вам температуру?
— Успокойся, женщина!
Дюк настроил стереовизор как раз вовремя. Передавали второе сфабрикованное интервью с Человеком с Марса. В комментариях сообщили, что Смит, по непроверенным пока сведениям, отправляется в Анды. «Дважды два — четыре», — подумал Джубал и до утра повис на видеофоне. На рассвете Доркас принесла ему завтрак: шесть сырых яиц, смешанных с бренди. Поедая яйца, Харшоу сделал вывод: долгая жизнь хороша тем, что успеваешь узнать много влиятельных людей и в трудный момент есть кому позвонить.
Харшоу заготовил бомбу, но взрывать ее не спешил. Он ждал, чтобы сильные мира сего сами спровоцировали взрыв. Он понимал, что власти снова могут засадить Смита в больницу, ссылаясь на его невменяемость. С юридической точки зрения Смит был действительно невменяем, с медицинской точки зрения его можно было считать психопатом.
Харшоу определил у него сильный ситуационный психоз, происходящий, во-первых, оттого, что Смит был воспитан чуждой цивилизацией, а во-вторых, оттого, что он был пересажен опять-таки в чуждую цивилизацию. Будучи грудным младенцем, то есть, находясь в начале развития, Смит успешно прижился в инородной среде. Сейчас он взрослый человек, с полностью сформировавшимися привычками и определившимся мышлением. Сумеет ли он подстроиться под новые условия столь же успешно? Доктор Харшоу намеревался это выяснить. Впервые за много лет он почувствовал интерес к медицине.
Кроме того ему хотелось поддразнить власть имущих. В нем было больше стремления к свободе, чем полагается по праву каждому американцу. Возможность противопоставить себя планетарному правительству приятно щекотала самолюбие.
Глава 11
Вокруг заурядной звезды G-типа, расположенной на задворках средних размеров галактики, согласно модифицированному обратному линейному закону, формирующему пространство, спокойно вращались планеты, как вращались миллиарды лет до того. Четыре из них были достаточно велики для того, чтобы их можно было назвать планетами. Остальные — мелкие камушки, невидимые в свете звезды или затерянные в темноте космоса. Все, как это водится, были заражены странной формой энтропии, называемой жизнью. Температура на поверхности третьей и четвертой планет колебалась вокруг точки замерзания оксида водорода, поэтому там получили развитие сходные формы жизни, между которыми вполне возможен был достаточно успешный контакт.
Марсиан, живущих на четвертом камушке, не особенно волновали контакты с Землей. Куколки радостно прыгали по планете, учась жить; восемь из девяти куколок погибали в процессе обучения. Взрослые марсиане, совершенно иные, чем куколки по облику и сознанию, жили в сказочно красивых городах и были настолько же тихими, насколько куколки были буйными. Они занимались умственной деятельностью.
Марсиане также много работали, в человеческом понимании этого слова: существовала необходимость управлять планетой — указывать растениям когда и где расти, собирать и развивать выживших куколок, лелеять яйца, вышедшие из куколок, наблюдать за ними, поощрять их правильное созревание. Нужно было воспитывать яйца, уговаривать их отказаться от ребяческих выходок и пройти метаморфозу. Это была еще далеко не вся жизнь, а лишь незначительная ее часть, как, например, прогулка с собакой для директора транснациональной корпорации. Впрочем, при взгляде на Землю со стороны, прогулка с собакой может показаться очень важным делом.
И марсиане, и люди были разумными существами, но развитие их разума происходило в совершенно различных направлениях. Все мотивы человеческого поведения, все людские страхи и надежды проистекали от трогательно прекрасного способа размножения людей. То же самое было верно для Марса, только в зеркальном отражении. Размножение марсиан происходило по обычной для этой галактики двуполой схеме, но совершенно иначе, чем на Земле. Земной биолог мог считать такое размножение половым, земной психолог — никогда! Все куколки на Марсе были женского пола, а все взрослые марсиане — мужского. Такое разделение существовало лишь с точки зрения биологической функции, социального же разделения, определяющего всю жизнь человечества, на Марсе не было. Там нельзя было вступить в брак. Взрослые марсиане были огромными, как пещерные люди. Они были физически бездеятельны, но умственно активны. Куколки были толстенькими пушистыми колобками, полными бездумной энергии. В психологии марсиан и людей не наблюдалось ничего общего. Полярность человечества являлась одновременно и движущей, и направляющей силой всех человеческих поступков — от сочинения сонетов до создания атомной бомбы. Если кто-то сочтет это преувеличением, давайте посмотрим, много ли в патентных бюро патентов на создание бесполых существ, много ли в музеях портретов евнухов?
![Роберт Хайнлайн - Чужак в чужой стране [= Чужой в чужой земле, Пришелец в земле чужой, Чужак в стране чужой, Чужак в чужом краю, Чужой в стране чужих]](/uploads/posts/books/116183/116183.jpg)
