Борис Пшеничный - Человек-эхо и еще кто-то (Сборник)
Как ни странно, без сопровождающего он чувствовал себя увереннее. Одно присутствие Джеймса — не то шофера, не то телохранителя — наводило на всякие мысли. Да еще автомат на сидении, непрерывные оглядывания, когда в каждом, кто пристраивался сзади, чудился преследователь. Зря он в тот раз не пошел по магазинам. И в павильон следовало бы зайти, повидаться с этим, будь он неладен, Роджером Гликоу, чтобы больше не думать о нем.
Записка в оранжевом конверте уже утратила интригующее и даже несколько зловещее значение, которое придал ей поначалу Марио. Сейчас, подъезжая к выставке бытовых приборов, он не испытывал ни малейшего беспокойства. Разве что слегка разбирало любопытство.
Выставка, похоже, особого ажиотажа не вызывала, тем не менее посетителей оказалось в этот час не так уж и мало. Автостоянка, рассчитанная на полтора десятка машин, была забита. Вовсю работали пищевые автоматы — почему-то каждый, прежде чем осмотреть экспозицию, считал необходимым подкрепиться. А у билетной кассы даже очередь. Есть, оказывается, люди, которые интересуются бытовыми приборами.
Купив билет, Марио направился к наиболее внушительному по размерам и оформлению сооружению: надо полагать, это и был главный павильон.
Он еще не представлял, как произойдет встреча, — ему ли присматриваться к окружающим и пытаться угадать, кто из них Гликоу, или тот подойдет сам. Произошло однако нечто неожиданное. Едва он вошел в павильон, как подкатил маленький, полный, пышущий энергией и оптимизмом мужчина. С сияющим невесть от какой радости лицом, он распростер объятия, словно встречал любимого родственника или закадычного друга.
— Добро пожаловать, наш дорогой гость! — запел он сладким голосом. — Дирекция выставки приветствует и поздравляет вас — вы наш десятитысячный посетиталь. Право, для нас это знаменательное событие. Мы благодарим вас и в вашем лице уважаемую публику за то внимание…
На голос стали стекаться посетители, образовалась толпа, откуда-то вынырнула миловидная девушка с цветами.
— Позвольте вручить вам памятный сувенир. — Ему сунули коробку с пышным бантом. — Теперь, пожалуйста, сюда…
Его потащили в какую-то дверь, провели через несколько помещений и оставили в ярко освещенной комнате. Извинившись и предупредив, что сейчас сюда придут, жизнерадостный колобок исчез, унося с собой остатки им же созданного сумбура. Искусственность суеты с десятитысячным посетителем была очевидной, но. Марио просто не мог что-либо изменить и даже не пытался противиться. Все произошло неожиданно, стремительно, как хорошо отработанный цирковой номер. Блестящий фокус!
Что дальше? Он стоял посреди комнаты, в руках коробка с дурацким бантом. Глупее положения не придумаешь.
Вошли двое: высокая статная женщина в элегантном бежевом платье и норковой накидке, следом усатый брюнет в дорогом светло-сером костюме — усы настоящие, не накладные, а вот с костюмом что-то не так, словно с чужого плеча. Потом Марио понял, в чем дело,- брюнету больше подошла бы спортивная одежда.
Мощная грудная клетка и накачанная шея вылазили из пиджака.
Инициативу знакомства проявила женщина. Представилась: Силинда Энгл.
— Вас можно поздравить, — сказала она, и ее тон показался бы ласковым, не улови Марио насмешливых ноток. — Все же приятно быть избранником слепого случая. Не так ли? Не хотите посмотреть, что презентовала вам дирекция?
Кажется, она давала понять, что сама к дирекции выставки отношения не имеет.
Марио поставил коробку на журнальный столик, распустил бант. Мало что смысля в ценных вещах, он все-таки понял: сувенир дорогой, возможно, очень дорогой. В бархатном гнезде лежала инкрустированная камнями зажигалка. Такую или подобную он видел в витрине ювелирного магазина.
— Боюсь, она мне не пригодится, я не курю, — сказал он.
— О, зачем так потребительски… Изящная вещица в доме никогда не лишняя.
Оставалось добавить, что к этой вещице еще бы дом, которого у него нет и никогда не было, но Марио смолчал. Наверняка эти двое знали, кто он.
Женщина как бы случайно посмотрела на часы, повернулась к спутнику.
— Скоро обедать, — и к Марио: — Не возражаете с нами?
— Если откажусь? — пустил он пробный шар.
— Вы нас огорчите.
— Но я не успел осмотреть выставку.
— Там нечего вам смотреть, — подал голос брюнет. — Вам нужен Роджер Гликоу. Так это я.
…вечером в караул, так почему бы не вздремнуть, пока есть время. В казарму он не пошел — духота. Пристроился на брезенте под навесом за мастерской. Место укромное, начальство сюда не заглядывает, но и проспать не проспишь — слышно все, что делается перед казармами и на плацу. Он уже проваливался в пустоту, когда его настиг шепот: «Эй, парфюмо, слышь?» — Это мог быть только Рыжий, так его больше никто не звал. Открыв глаза, Марио увидел ухмыляющуюся физиономию. «Тебя на седьмой пост ставят, сержант сказал. Соображаешь?» Марио соображал. Седьмой пост — это врытая в землю цистерна со спиртом. Во взводе давно догадывались, отчего у Рыжего частенько красная рожа. «Ты не шуми, если что услышишь. Понял? Я потом поделюсь…»
Обед подходил к концу, и вместе с ним шла на убыль полусветская болтовня, которую с завидной легкостью вела Силинда Энгл. Пора бы переходить к делу, а что такой разговор непременно состоится, — Марио не сомневался. Не скуки же ради привезли его в этот роскошный ресторан, о котором он, живя в городе, даже не слышал. Сели они так, что Силинда оказалась ближе к нему, а Роджер Гликоу вроде бы сам по себе. Он в основном отмалчивался и даже, казалось, не очень прислушивался, о чем они там переговаривались, но и не устранялся, не уходил в тень, давая понять, что в любую минуту может поменяться с Силиндой ролями и что его время еще придет, он свое скажет.
Когда официант, убрав со стола, принес кофе, Силинда достала из сумочки сигареты. Она слегка повела пальцами, показывая, что желала бы прикурить. Ее спутник сделал вид, что ничего не замечает, и Марио пришлось достать выставочный трофей. Зажигалка сработала. Силинда поблагодарила с той же знакомой иронией в голосе.
— Вы, случайно, не увлекаетесь астрологией? — спросила она.
— Нет. А что?
— Для вас сейчас благоприятное расположение светил. Так бы сказал астролог. Судьба благосклонна к вам, вы можете смело начинать любое предприятие.
Ну вот — это уже тот разговор.
— Но у меня нет никаких планов.
— Вы могли бы поправить свои дела, положение. Каждому хочется лучшего, это так естественно. Словом, вы меня понимаете?
Чего уж тут не понять. Если бы ему сказали такое дней десять назад…
