Генри Каттнер - Источник миров
бормотал себе под нос что-то непонятное:
— Сердце атома… Танец электронов… Семь оболочек и огненные круги в
камере, где пляшут электроны. Я и раньше предполагал, но только сейчас
убедился в этом. Ты понимаешь, Сойер, что…
Клиффорд смотрел на Альпера и не мог понять, что происходит с его
глазами. Фигура старика вдруг стала расплываться, принимая невообразимые
очертания, голос стал дребезжащим, стены камеры мелко дрожали. Казалось,
что световые волны, да и звуковые тоже, изменяли модуляцию, согласуясь с
вибрацией стен.
— Это циклотрон! — воскликнул Альпер. — Синхрофазотрон, космотрон,
называй как хочешь. Какие-то адские силы разгоняют электроны в камере.
Представляешь, планетарный циклотрон? Где-то здесь должна быть
фокусирующая аппаратура, она создает пучок мощных энергоемких лучей. Ты
видишь их, Сойер? Это те зеленые лучи. Видишь?
Вибрация тем временем стала совсем невыносимой. Она заставляла дрожать
каждый мускул, каждый нерв Клиффорда. Лица за стеклом поплыли, перед
глазами закружились цветные узоры. Сойер зашатался, теряя сознание.
Последними словами, вырвавшимися из его губ, были обращенные к Альперу
слова о помощи.
Где-то в глубине черепной коробки возник неясный гул. Постепенно
усиливаясь, перерос в звук, напоминавший отдаленное рычание льва.
Золотистый туман, заполнявший его мозг, отступил, и Сойер хрипло
выкрикнул:
— Хватит, Альпер! Достаточно!
Грохот в голове стих, превратился в еле слышный шепот.
Осмотревшись, Клиффорд обнаружил, что стеклянные стены исчезли. Теперь
он находился в центре гигантской сферы, которая, вращаясь, приковывала
взгляд, готовая в любой миг погрузить свою жертву в сладостное забвение.
Только легкая пульсация в голове мешала Сойеру подчиниться губительному
ритму.
В ушах еще звучали последние слова Альпера: "Атом… Танец
электронов… Циклотрон…"
Клиффорд задрал голову и увидел изнеров. Высоко в сияющем небе
возвышалось множество золотых кресел, расположенных кольцом и вращающихся
вокруг невидимой оси, проходящей через центр сферы, в которой был заключен
Сойер. Из-за большого расстояния крохотные фигурки казались не больше
кукол, а число их было столь велико, что человеческий разум отказывался
постичь столь грандиозную картину. Создавалось впечатление, что изнеры
висят в воздухе, но, присмотревшись, Клиффорд заметил призрачное,
мерцающее сияние, соединяющее всех членов величественного форума. Но не
все места были заняты. Пустовало около двух третей тронов.
"Остальные либо дерутся с седлами, либо исчезли, когда израсходовали
свою энергию", — мелькнуло в голове у инспектора.
Посередине образованного сверкающими пьедесталами круга находился яркий
до рези в глазах шар. Две богоподобные фигуры возвышались около него,
разделенные этим непонятным предметом, пожирая друг друга глазами. Изредка
между ними проскакивали зеленые молнии.
Клиффорду с трудом удавалось сосредоточиться на каком-либо определенном
предмете: сфера, в которой он был заточен, начала вращаться все быстрее по
широкой орбите. Глубоко внизу он различал головы, увенчанные стеклянными
коронами и с двух сторон прикрытые масками — слепыми, ничего не
выражающими сзади и живыми, весело улыбающимися впереди. "Одна смотрит в
прошлое, а другая устремлена в будущее", — подумал инспектор.
Орбита, по которой двигалась его тюрьма, незаметно изменялась, и с
каждым витком Сойер оказывался все ниже и ниже. Теперь он вращался вокруг
коронованных фигур, то приближаясь к ним, то вновь удаляясь. Из сияющего
шара вырывались длинные языки пламени. Они переплетались между собой,
свивались в невообразимые спирали и исчезали в воздухе, пронизанном
золотистым свечением.
Находясь в апогее орбиты, Сойер заметил, что его сфера далеко не
единственная в этом искрящемся пространстве. Еще несколько переливающихся
всеми цветами шаров кружились вокруг центрального пылающего шара. В каждом
из разноцветных шаров замер пленник. Из-за хоровода красок их трудно было
сосчитать, но, вспомнив слова Альпера, Клиффорд попытался проследить их
орбиты. Семь. Семь оболочек, по которым бесчисленные электроны совершают
полет сквозь время, вращаясь вокруг ослепительного ядра.
Шар в центре разгорался. Сквозь полуприкрытые веки Клиффорд с ужасом
увидел, как одна из замкнутых в сферу человеческих фигурок нырнула прямо в
центр огненного сгустка. На мгновение темный, сгорбленный силуэт мелькнул
на ослепительном фоне и сгинул, поглощенный бушующим пламенем. Яростная
вспышка резанула по глазам инспектора, но сквозь радужные круги он сумел
разглядеть зеленые молнии, вновь зазмеившиеся между двумя замершими около
ядра изнерами.
Мысли Сойера беспорядочно метались, в голове царил полный сумбур.
Слишком много впечатлений, слишком много непостижимого для простого
человеческого разума. Постоянное вращение укачивало, но легкий шум под
черепом помогал сохранять сознание относительно ясным.
— Чуть-чуть прибавь, Альпер, — попросил инспектор, и его голос
загрохотал, многократно отраженный стенами камеры. — Еще немного. Вот
теперь хорошо.
Клиффорд подумал о том, насколько искаженным кажется его голос тем, кто
слушает его, собравшись около приемника.
— Я ось, — пробормотал Клиффорд. — Ось, вокруг которой вращается
камера. Сначала я был «протоном», когда, растолкав заряды, вломился в эту
клетку, но теперь я «электрон», вращающийся вокруг огненного ядра. Кто
может сказать, из чего состоят электроны?
Перед его внутренним взором внезапно возникла жуткая картина: маленькие
электроны на своих орбитах, и каждый из них — скрюченный человечек,
заключенный в разноцветном шаре. Сойер поспешно отогнал неприятное видение
и задумался над более насущной проблемой.
"Ядро имеет семь энергетических оболочек. Чей это атом? Скорее всего
урана, ведь именно его выкачивали Крылатые Огни с земного полюса.
Электроны движутся по семи орбитам вокруг его тяжелого ядра. Господи, -
внезапно осенило Сойера, — да это же Источник! Источник Миров! И где-то
там начинается коридор, соединяющий этот мир с Землей".
Напрягая зрение и щурясь от нестерпимого блеска, инспектор старался
проникнуть взором внутрь ядра, чтобы увидеть другой конец коридора,
выходящего на Землю. Но это была безнадежная затея. Однако усилие не
прошло даром. Благодаря ему Клиффорд намного четче увидел разделенные
