Клиффорд Саймак - Заповедник гоблинов (сборник)
Тут раздался испуганный женский визг, растерянные крики мужчин и звон бьющихся бокалов.
На этот раз, угрюмо подумал Максвелл, Нэнси получила сенсацию, на которую, наверное, не рассчитывала. Он лежал у стены под лестницей. Сильвестр, уютно устроившись у него на груди, примеривался нежно облизать ему лицо.
— Сильвестр, — сказал Максвелл. — Вот ты и добился своего. Ты подложил нам колоссальную свинью.
Сильвестр лизнул его и хрипло замурлыкал.
Максвелл спихнул тигренка на пол и сел, прислонившись к стене. Мистер Мармадьюк валялся на боку у нижней ступеньки лестницы. Оба его колеса вертелись как бешеные, и он неуклюже вращался вокруг своей оси.
По лестнице взбежала Кэрол и, уперев руки в бока, уставилась на Максвелла и тигренка.
— Хорошая парочка, нечего сказать! — вскричала она и задохнулась от гнева.
— Мы не нарочно, — сказал Максвелл.
— Почетный гость! — она чуть не плакала от злости. — Почетный гость, а вы двое гоняетесь за ним по коридорам, словно он мышь какая-нибудь!
— По-видимому, мы не причинили ему большого вреда, — заметил Максвелл. — Я вижу, он цел и невредим. Хотя меня не удивило бы, если бы его брюхо лопнуло и эти милые жучки разлетелись по всему полу.
— Что подумает Нэнси? — негодующе спросила Кэрол.
— Думаю, она будет в восторге, — ответил Максвелл. — На ее званых вечерах не случалось ничего интересного с тех пор, как огнедышащая амфибия из системы Крапивы подожгла новогоднюю елку.
— Вы это придумали! — заявила Кэрол. — Этого не было.
— Чтоб мне провалиться! Я сам был тогда здесь. Видел все своими глазами и помогал гасить пожар.
Тем временем мистера Мармадьюка окружили гости и принялись поднимать его. По залу засновали маленькие роботы, собирая осколки и вытирая лужицы коктейлей.
Максвелл встал на ноги, а Сильвестр, подобравшись к нему, начал тереться головой о его колени.
Откуда-то появилась Нэнси и заговорила с мистером Мармадьюком. Гости, окружив их кольцом, внимательно слушали.
— На вашем месте, — посоветовала Кэрол, — я бы испарилась отсюда как можно незаметнее. Не думаю, чтобы вас тут теперь встретили с распростертыми объятиями.
Он начал спускаться по лестнице, а Сильвестр с царственным видом шагал рядом с ним. Нэнси обернулась, увидела Максвелла и поспешила к нему навстречу.
— Пит! — воскликнула она. — Так значит, это все-таки правда! Ты действительно вернулся.
— Да, конечно, — растерянно согласился Максвелл.
— Я читала в газетах, но не могла поверить. Я думала, что это какой-нибудь трюк или розыгрыш.
— Но ты же меня пригласила… — сказал Максвелл.
— Пригласила? Тебя?
Она не шутила. Это было ясно.
— Значит, ты не посылала Краба…
— Какого краба?
— Ну, существо, которое больше всего похоже на краба-переростка.
Нэнси покачала головой, и, вглядываясь в ее лицо, Максвелл вдруг почти со страхом обнаружил, что она начинает стареть. В уголках глаз и рта лучились морщинки, которых не могла спрятать никакая косметика.
— Существо, похожее на краба, — повторил он. — Оно сказало, что работает у тебя посыльным и что ты приглашаешь меня на этот вечер. Оно сказало, что за мной будет прислан автомобиль. Оно даже принесло мне костюм, сказав, что…
— Пит, — перебила Нэнси. — Пожалуйста, поверь мне. Я ничего этого не делала. Я тебя не приглашала. Но я очень рада, что ты пришел.
Придвинувшись, к нему почти вплотную, она взяла его под руку и сказала, еле сдерживая смех:
— И мне было бы очень интересно узнать, что у тебя произошло с мистером Мармадьюком.
— Мне очень жаль… — начал Максвелл.
— И напрасно. Разумеется, он мой гость, а с гостями следует обходиться любезно, но, в сущности, он ужасен, Пит. Скучный педант, сноб и…
— Тсс! — предостерег ее Максвелл.
Мистер Мармадьюк, высвободившись из кольца гостей, катил к ним через зал. Нэнси повернулась навстречу колеснику.
— Вы, правда, не пострадали? — спросила она. — Нет, правда?
— Я отнюдь не пострадал, — сказал мистер Мармадьюк.
Он подкатил к Максвеллу, и из верхушки его округлого туловища возникла рука — гибкая, пружинообразная, больше напоминавшая щупальце, чем руку, — с клешней из трех пальцев. Мистер Мармадьюк обвил этой рукой плечи Максвелла, и тот почувствовал инстинктивное желание сбросить ее, отодвинуться, но подавил этот импульс и заставил себя остаться на месте.
— Благодарю вас, сэр, — сказал мистер Мармадьюк. — Я весьма вам благодарен. Возможно, вы спасли мою жизнь. В момент моего падения я увидел, как вы прыгнули на этого зверя. Весьма героичный поступок.
Сильвестр крепче прижался к боку Максвелла, поднял голову и обнажил клыки в беззвучном рычании.
— Он не причинил бы вам вреда, сэр, — вмешалась Кэрол. — Он ласков, как котенок. Если бы вы не побежали, он не стал бы за вами гнаться. Он по глупости вообразил, что вы с ним играете. Сильвестр очень любит играть.
Сильвестр зевнул, продемонстрировав все свои зубы.
— Эта игра, — сказал мистер Мармадьюк, — не доставляет мне удовольствия.
— Когда я увидел, что вы упали, — переменил тему Максвелл, — я испугался за вас. Мне показалось, что вы вот-вот разорветесь.
— О, это был напрасный испуг, — заявил мистер Мармадьюк. — Я чрезвычайно упруг. Это тело сотворено из превосходного материала, весьма крепкого и обладающего исключительной эластичностью.
Он снял руку с плеча Максвелла, и она взвилась в воздух, точно промасленный канат, изогнулась и втянулась в тело, на поверхности которого Максвелл не сумел различить ничего, что указывало бы, где именно она скрылась.
— Очень прошу вас извинить меня, — сказал мистер Мармадьюк. — Мне нужно кое-кого увидеть, — и, повернув, он быстро покатил прочь.
Нэнси вздрогнула.
— У меня от него мурашки бегают! — пожаловалась она. — Хотя нельзя отрицать, что он — настоящее украшение вечера. Далеко не всякой хозяйке салона удается заполучить колесника. Тебе я могу признаться, Пит, что пустила в ход все свои связи, чтобы он остановился у меня. А теперь я жалею — в нем есть что-то слизистое.
— А ты не знаешь, зачем он здесь? То есть здесь, на Земле?
— Нет. У меня сложилось впечатление, что он обыкновенный турист. Хотя я как-то не могу вообразить, чтобы подобные существа путешествовали для удовольствия.
— Согласен.
— Пит, ну расскажи же мне о себе! Газеты утверждают…
Максвелл ухмыльнулся.
— Как же, знаю! Что я воскрес из мертвых!
— Но на самом деле ты ведь не воскресал? Я понимаю, что это невозможно. Так кого же мы похоронили? Все, слышишь ли, все были на похоронах, и никто из нас не усомнился, что это ты. Но ведь это не мог быть ты. Так что же…
