Роберт Говард - Конан-варвар
За его спиной уже начали раздаваться крики приближающихся со стороны башни солдат, а впереди проход заслоняла все еще ощетинившаяся мечами стальная стена. Уяснив, что через несколько секунд ему ударят в спину, Конан удвоил скорость и силу ударов, он молотил, словно кузнец по наковальне. И вдруг он заметил, что в рядах противника появилась брешь, а за их спинами вынырнули из темноты странные темные силуэты. Раздался громкий отголосок мощных ударов, блеснула в темноте сталь, и к небу вознесся крик смертельно раненных в спины людей - на каменных плитах аллеи, извиваясь в агонии, лежали поверженные враги. Неожиданно из мрака к Конану подскочила закутанная в плащ фигура. Он поднял меч, заметив в ее руке отблеск металла, однако другая протянутая к нему ладонь была пуста. Неизвестный громко прошептал: - Сюда, Ваше Величество! Быстрее!
Удивленный Конан пробормотал проклятие, но, подхватив на руки Альбину, последовал за незнакомцем, - не было нужды оставаться на виду у человек пятнадцати бегущих сюда от Железной Башни солдат.
В сопровождении таинственных фигур в черном он бежал по темной аллее, неся княжну, как ребенка. О своих проводниках он не смог узнать ничего, кроме того, что на них были длинные плащи с капюшонами. Недоверие и подозрительность, правда, ненадолго проснулись в его душе, но, понимая, что они оказали ему большую услугу, он молча двигался вместе с ними.
Словно прочитав его мысли, предводитель закутанных в черные одеяния людей слегка коснулся его руки:
- Не бойтесь, Ваше Величество, мы ваши верные подданные.
Голос был незнакомым, но выдавал происхождение из центральных областей Акулонии.
Сзади раздались яростные крики стражников, обнаруживших трупы своих товарищей и бросившихся вслед беглецам, силуэты которых были теперь различимы в свете соседней улицы. Но таинственные спутники неожиданно свернули в сторону совершенно глухой на первый взгляд стены, и, подбежав ближе, Конан рассмотрел, что в ней зияет темный провал двери. Проклятье! - он столько раз проходил здесь при свете дня, но никакой двери не видел, и вообще на имел о ней понятия! Беглецы переступили через порог и поспешно задвинули тяжелый засов. Но облегчения это не принесло - они продолжали торопить Конана, подталкивая под оба локтя. Видно ничего не было, но чувствовалось, что они движутся по какому-то тоннелю. Стройное тело Альбины дрожало в сильных руках короля. Но наконец показался выход - еле заметное светлое пятно на черном фоне. Миновав его, они в полном молчании погрузились в головоломный лабиринт мрачных дворов, укрытых тенями лазеек и крытых коридоров. И неожиданно, открыв очередные двери, Конан вошел в ярко освещенный зал, понять место расположения которого он был совершенно не в состоянии, так как столь запутанная дорога свела на нет даже его первобытное чувство направления.
МОНЕТА ИЗ АРХЕРОНА
Но не все вошли вместе с Конаном в этот зал. Когда двери закрылись, он разглядел рядом с собой лишь одного человека небольшую, закутанную в плащ фигуру. Отбросив капюшон, незнакомец открыл спокойное, с тонкими чертами, красивое лицо.
Король опустил Альбину на ноги, и она, продолжая боязливо прижиматься к нему, стала беспокойно оглядываться по сторонам. Комната, освещенная мягким светом бронзовых ламп, была огромна: шесть мраморных стен покрывали черные шелковые портьеры, а мозаичный пол устилали богато расшитые подушки диванов.
Ладонь Конана инстинктивно опустилась на рукоять меча, густо забрызганного кровью.
- Где мы находимся? - спросил он сурово.
Незнакомец ответил низким почтительным поклоном, в котором даже охваченный подозрительностью король не обнаружил никакой иронии.
- Вы в святилище богини Ассуры, Ваше Величество.
Альбина ахнула и еще плотнее прижалась к Конану, со страхом оглядываясь на черные сводчатые двери, словно ожидая, что через них сейчас ворвется страшное чудовище.
- Не бойтесь, госпожа! - произнес незнакомец. - Вопреки вашим представлениям о нас, вам здесь ничего не грозит. Уж если присутствующий здесь монарх был полностью уверен в невинности нашей религии и оградил нас от бессмысленных преследований со стороны кучки невежд, то не стоит нас опасаться одной из его верных подданных.
- И кто же ты? - поинтересовался Конан.
- Меня зовут Гайдрайт, и я - жрец Ассуры. Один из наших разведчиков узнал тебя, когда ты вошел в город, и сообщил мне.
Король Акулонии выругался.
- Нет, не беспокойтесь, что кто-то другой догадался о том же, успокоил его Гайдрайт. - Ваша маскировка могла провести всех, кроме служителей Ассуры, поскольку наш культ учит уметь видеть правду под внешней оболочкой. Мы следили за вами до самой караульной башни, и несколько моих людей вошло туда за вами, чтобы помочь, когда вы будете возвращаться той же дорогой. А другие, в том числе и я, окружили Железную Башню... Задавайте вопросы - здесь, в святилище Ассуры, вы всегда будете королем.
- Зачем же вы рисковали ради меня жизнью? - спросил Конан. - Ты был нашим другом, пока сидел на троне, - ответил Гайдрайт. - Ты защитил нас, когда жрецы бога Митры пытались изгнать нас из страны.
Теперь Конан с удивлением огляделся. До этого он ни разу не был здесь, и даже не подозревал, что в Тарантии есть такое святилище. Жрецы и служители этой религии умели удивительно надежно скрывать личности своих прихожан. Митроизм был в большинстве близлежащих стран доминирующим культом, а культ Ассуры находился обычно под официальным запретом и подвергался всеобщим гонениям. Конан слышал мрачные истории о темных святилищах, где над черными алтарями непрерывно возносился густой дым и связанных людей приносили в жертву огромному, свернутому в кольца и раскачивающему во мраке своей чудовищной головой змею.
Многолетние преследования дали прихожанам Ассуры богатейший опыт по части конспирации, благодаря чему они научились надежно скрываться, сохраняя веру и остатки литургии во тьме темниц. И таинственность эта порождала еще более чудовищные и страшные слухи и домыслы.
Но в короле Конане жил его изначальный дух варварства. Он отменил преследования культа Ассуры, запретив это делать тем, кто опирался на подобные надуманные доводы, которые были не чем иным, как проявлением старой неприязни.
"Если они занимаются черной магией, - говорил он, - то почему же тогда позволяют себя изгонять? А если нет, то за что держать на них зло? И нет тогда зла и в них! Черт возьми! Пускай люди чтут тех богов, до которых у них есть охота!"
По пригласительному, полному учтивости жесту Гайдрайта Конан опустился в кресло из слоновой кости, предложив Альбине сделать то же самое. Но девушка села на золоченый стульчик у его ног, будто чувствуя себя здесь в большей безопасности. Подобно большинству ортодоксальных митроистов, с детства устрашаемых леденящими душу рассказами о изуверствах негодяев из мрачных святилищ с человекоподобными божками, она чувствовала инстинктивный страх перед служителями Ассуры и их религией.
