Дмитрий Бондарь - Чужая мечта
— А что с питанием?
— Большую батарею не подвесишь, да и дорого, а маленькие не дают нужной продолжительности работы. Здесь же не как у сотовых, где восемьдесят процентов ресурса батареи вырабатывается в режиме ожидания. ПДА почти все время активны. Аккумулятор автомобильный на шестьдесят Амперчасов всего две недели держится. А менять их для перезарядки — целую отдельную службу заводить нужно. Пробовали с артефактами мудрить — совсем дорого получается. Придурков опять же полно: повесят такой ретранслятор с артефактом, а на следующий день — ни того, ни другого. Идешь мимо — артефакт висит и штука электронная, чего б не взять?
— Понятно, — Корень надолго замолчал, раздумывая над сказанным. — Какие возможности для прослушки!
— Не, порожняк, — не согласился с ним проводник. — Я в этих материях не сильно силен, но краем уха слышал, что все сообщения шифруются стодвадцативосьмибитным ключом. Быстро не вскроешь, а через неделю — уже не актуально. А общие нешифрованные сообщения читать никому нах не надо. Что там интересного? Семецкий скончался?
Новый день в Зоне выглядел так же как вчерашний. Здесь они никогда не бывают другими. Как братья-близнецы похожи. Солнечное утро, дождливый и темный полдень, осенняя хмарь ближе к концу дня. Изменения температуры за сутки — градусов пять, за год — около десяти. Никогда здесь не бывает нормальной зимы. Так, слякотнее немного, да темнее чуть. Так же не бывает приличного лета — арбузы здесь точно не вырастишь. Умники с научной базы на Янтаре объясняют этот метеорологический феномен, странный для наших широт, огромным количеством энергии, распределенной по площади Зоны. Здесь тебе и мощнейшие источники электромагнитного излучения, и аномальная гравитация, и радиационный фон, местами достигающий значений, близких к тем, что были в эпицентре Хиросимы. Тепло прет отовсюду. И так же активно поглощается.
Я раньше частенько задавался вопросом — почему Зона возникла именно здесь? Ведь на фоне Новой земли, Невады, атолла Бикини или Семипалатинского полигона, авария на ЧАЭС должна была бы выглядеть просто детской хлопушкой. Кто-то объяснял произошедшее тем, что взрыв, в отличие от ядерных полигонов, был грязным; другие полагали, что все дело в близкорасположенных исследовательских площадках военных физиков-лириков, которые с чем только здесь не баловались: и с ионизацией, и с СВЧ, и с ядерной накачкой лазеров и с химической, здесь же пытались вырастить сразу целую отару овечек Долли. Третьи эксперты со всей определенностью указывали на то, что второй взрыв не был ядерным, и винили во всем его. Я одно время изучал эти версии, пока не стало понятно, что все эти эксперты свои теории извлекают из своих же ноздрей методом глубокого бурения этих естественных полостей указательным пальцем.
Единственные, кто мог что-то похожее на правду сказать — профессора с Янтаря да Янова. Но те до сих пор не могли представить ни одной мало-мальски подкрепленной фактами теории. Только доберутся до разработки очередной «модели сферического коня в вакууме» как выясняется, что и конь вовсе не конь, и совсем не сферический, и вакуум не чистый, и главный разработчик модели — шарлатан и шизофреник. Недавно, говорят, какой-то научный муж придумал Большой Адронный Коллайдер разобрать и сюда под землю перенести.
С такими идеями деньги спонсоров эти господа поглощали быстрее, чем ФРС США успевала их рисовать, а результатами делиться не спешили. Удобно всем — работа делается, знания прут, деньги отмываются, миротворцы при деле, строительные подряды распределяются по нужным людям. Говорят, на Нью-Йоркской фондовой бирже, равно как и на Лондонской, надувается новый грандиозный пузырь, на этот раз из бумаг компаний, связанных с исследованием физики, химии, генетики, биологии и прочих фундаментальных наук, получивших в Зоне свое второе рождение. Конечно, о связи этой не принято орать на перекрестках, но зрячий увидит. В некоторых сопредельных и не только сопредельных странах уже сложился политический институт «чернобыльских лобби». Какой-то известный экономист из нобелевских лауреатов посчитал, что если удалить из нашего мира Зону — кризис разразится покруче, чем в 2008–2010 годах. Он же невесело пошутил, что если раньше лопнувшие пузыри — доткомовский, ипотечный, и прочие, были «чистыми», то нынешний, в основе своей имевший ЧАЭС, будет изрядно радиоактивным, а радиация, как известно, выводится из организма очень долго или попросту этот организм убивает.
Так что те, кто полагает, что Зоне не грозит расширение — сильно заблуждаются. Она уже расширилась на весь мир. И вряд ли мир стал от этого лучше. Несмотря на успешные эксперименты по практическому применению антигравитации, новые лекарства от десятка генетических болезней, рака и СПИДа, и прочие бонусы, подаренные человечеству Зоной.
Профессор Сахаров, как-то раз напившись с приехавшим обмениваться опытом профессором же Новиковым, обвинял коллегу в том, что сосать деньги сразу из полусотни международных фондов в виде грантов на исследования — неэтично. На что Новиков отвечал, что счастлив жить во времена, когда не ученые стоят с протянутой рукой, выпрашивая подаяния на фундаментальную науку у коммерсантов, а напротив — самые богатые выстраиваются в очередь, в надежде поучаствовать в исследованиях. Крылов с Харченко, присутствовавшие при этом разговоре, улыбались в усы: эти двое еще в самом начале организовали с десяток компаний, и теперь по праву входили в первую сотню самых богатых людей Европы, не слишком афишируя свое богатство. Сделанное, кстати, во многом на нас — рядовых неграх Зоны. Куда там ангольским алмазокопателям! Они по сравнению с нами — очень высокооплачиваемые работники.
И то сказать: в Зоне у скупщиков какой-нибудь простенький артефакт вроде «грави» стоил тысячи три местных рублей, это примерно четыреста пятьдесят баксов, а исследовательские лаборатории в Европе и Штатах перекупали этот товар друг у друга по совершенно другим ценам. Максимальная стоимость того же «грави», как я слышал, доходила до миллиона двухсот тысяч. Почти три тысячи процентов!! Зеленоватый «пузырь» — очень полезная штука для смелого сталкера — показывал прирост от перемещения его на тысячу километров в семь тысяч процентов. Особая статья — сборки, выдержанные в аномалиях, приобретающие от такого воздействия поистине волшебные свойства. Такие безделушки могло себе позволить только очень крепкое государство. Украина, много лет ковылявшая от кризиса парламентского к кризису финансовому и обратно, уже пару лет как начала стабильно гасить долги перед многочисленными кредиторами. Здесь, на самом деле, стоило сказать огромное «спасибо» действующему премьеру, не обращавшему ровно никакого внимания на вопли из Европы от всяких «зеленых», «цветных», «правых и левых». Продукт, поступавший из Зоны, пользовался стабильным спросом, а то, что европейские и заокеанские деятели привыкли выменивать острова на связку стеклянных бус и не хотели поступаться принципами, завещанными им отцами и позволявшими задешево обирать лопухов — для премьера не было великой тайной. Действуя по ими же придуманной схеме «товар-деньги-товар», он просто не допускал на территорию Зоны сколько-нибудь значительные силы западного научного мира. Система отбора допущенных была забавной: свободный въезд был закрыт для сколько-нибудь серьезных ученых и практически гарантирован исследователям-неудачникам, чьи публикации ранее вызывали в научном мире лишь смех и недоуменное пожимание плечами. Поэтому их работы не могли служить серьезной базой для обвинения Украины в создании очага нестабильности и как следствия этого — ввода миротворцев, за которыми бы потянулись, частные военизированные предприятия, за ними — общественные фонды и банки, обеспечивающие финансирование этого шабаша. А там, где резвятся европейские и заокеанские банки — потом и трава не растет. Югославия, Ирак, Африка почти вся, Латинская Америка вся без исключений и так далее. И абсолютно точно можно было бы предсказать — для этого даже не нужен Петровичев суперкомпьютер — что все доходы, получаемые Украиной сейчас, иссякли бы очень быстро, перенаправленные в солидные хранилища UBS, JP, HSBC, RBS, City и прочих монстров высокого бизнеса. А так — получалось, что худо-бедно и на рынок сталкерский товар поступает (основные скупщики артефактов — украинские полугосударственные компании и институты), и регулировать этот рынок можно, и «буржуины» вынуждены приобретать нужное с многократной переплатой — по справедливой цене свободного рынка, за который они еще совсем недавно так ратовали. Пытались и здесь западные «инвесторы» пролезть под видом совместных предприятий, но фокус не удался: любая компания, со счетов которой хотя бы тысяча евро уходила за границу, автоматически теряла лицензию на хранение и торговлю «чернобыльскими чудесами». Валютный контроль был не жестким, а, скорее, жестоким. А что? Нужен товар — плати настоящую цену. Желающих и без тебя хватает. И случилось первое чудо: то, что должно было окончательно похоронить украинскую экономику, вызвав экологический и гуманитарный коллапс, на самом деле послужило мощным стимулом для долгосрочных инвестиций.
