Александр Тихонов - Пленник Монолита
Монгол сделал глубокий вдох.
— Ты Лермонтова читал: Ко мне он кинулся на грудь, но в горло я успел воткнуть…?
— Читал.
— Так всё и было. Только я не в горло, а под рёбра нож всадил. В сердце, а Химере хоть бы что. Она меня когтями драть начала, но у нас в Казане из любой ситуации выход есть. Я нож схватил, и начал раз за разом бить. Повезло — во второе сердце угодил. Химера взбрыкнула и сдохла. Вот и вся история.
Он закатал рукав комбинезона. На левой руке виднелся глубокий шрам.
— И это только один. На спине вообще огромный, будто комбайн меня переехал…
Шпрот покачал головой. Надо двигаться. В доме в любом случае безопаснее. Он отполз от Мура, и, сделав несколько рывков, оказался у двери. Со скрипом та отворилась, и сталкер увидел залитые лунным светом комнаты.
— Стой на месте. — Раздался откуда-то справа хриплый голос. Ты кто?
— У вас видно склероз, «батенька». Я Шпрот — тот, кто с тобой через ПДА разговаривал.
— Ладно, юморист, проходи.
Сталкер вошел в комнату. Тут же пахнуло сыростью.
— Дверь закрой. — Прохрипел капитан, и закашлялся.
Прикрыв за собой дверь, Шпрот блокировал её старой тумбочкой.
— Сколько их? — Лапин оглядел раненого с ног до головы.
— Пять — семь, не больше.
— Больше и не надо. Они и впятером нас голыми руками возьмут. Держи.
Капитан кинул сталкеру небольшую армейскую аптечку.
— А кто этот Кислов? — Шпрот достал из аптечки обезболивающе.
— Человек из моего отряда.
— Отряда?
— Я работаю в ФСБ. Он тоже был сотрудником этой канторы.
— Понятно. А чего здесь забыли спецслужбы?
— Около года назад, после серьёзного выброса, аномалии, перекрывающие доступ в чёртову топь разошлись в стороны, и дорога к Клондайку артефактов открылась. Месяц назад через кордон попытался прорваться отряд бандосов. Их задержали, и знаешь, что за хабар они несли? Пульты, звёзды, часы, и другие редкие артефакты. Всего на сумму не менее десяти миллионов евро. Задержанные рассказали, что на Янтаре они обнаружили схрон с артефактами. Как только эта информация дошла до нашего ведомства, сюда была отправлена спецгруппа для того, чтобы выяснить, правдивы ли слух о дороге на чёртову топь. Отряд поселился в малом лагере, и уже через двое суток заявил о том, что на территории проклятой топи находится лагерь наёмников. Они, по данным отряда, задолго до открытия пути через Янтарь, контролировали поля артефактов. Потом связь с группой пропала. Мы прибыли на объект позавчера. Проводник-сталкер сказал, что командир первой группы спрашивал у него про легенды зоны. Понимаешь, к чему я клоню?
— Не очень.
— Он что-то хотел предпринять. Мы тоже начали расспрашивать проводника…
— А проводника звали Мур?
— Да. Ты его знаешь?
— Знал. Немного. Его труп лежит метрах в пяти от этого дома.
— Значит и он не успел.
— Сбежать от Химеры?
— Да. Мы внедрили к наёмникам своего человека, но он был раскрыт. Этой же ночью они пришли — Турок и его головорезы. Мы бы отбились — нас было шестеро, но с ними пришла Химера. Не знаю, как они приручили этого мутанта, но двоих она убила сразу. Петровский успел включить спасательный маяк, но обратно в этот дом вернуться не смог. В общем, мы решили разбежаться в разные стороны, и попытаться уйти поодиночке, но меня ранили, и я вернулся. Про Кислова и Мура ты знаешь.
— Да, дела. — Шпрот пытался осмыслить сказанное сталкером. — Значит они никого не трогали, пока не открылся этот путь?
— Выходит, так. Я думаю, они проходили в топь со стороны ЧАЭС, а когда открылся другой путь, и их базу вместе с полями артефактов, мог обнаружить кто угодно, они спустили с цепи химеру. Сегодня в лагере опять стреляли. И по разномастности оружия, эти ребята не совсем те наемники, про которых мы слышали, скорее неизвестный ранее сталкерский клан…
Он не успел договорить — дом содрогнулся от взрыва. Затем ночную мглу прорезали четыре автоматные очереди.
— Идут. — Проговорил Лапин. — Приготовься.
* * *— Полгода? — Пациент с ужасам взглянул на доктора.
— Поверьте, многие люди проводят в летаргическом сне долгие годы.
Пациент вновь схватился за голову:
— А я ведь даже не знаю, что пропустил. Скажите, доктор, что произошло в мире за эти месяцы?
— В мире? Многое: миротворцы вывели войска из Косова, Американцы подписали договор о сокращении стратегического вооружения пятого поколения. Зарплату нам повысили. Долго пересказывать всё, что произошло.
— А что было в Косово?
Доктор прищурился, и прошептал, чтобы стоящая в дверном проёме медсестра не услышала его слов:
— Я видел вашу татуировку.
— Так всё же. — Отозвался пациент таким же заговорщическим шепотом. — Что там произошло?
— Там была война — страшная война. В зоне конфликта несли службу двести тысяч миротворцев. Вы тоже там были.
— Выходит, был, но я ничего не помню.
— Давайте дождёмся результатов запроса. Вы ждали полгода. Подождите ещё пару недель.
— Да, вы правы, доктор. — Пациент замолчал.
— Отдохните. Вам надо беречь силы.
Доктор раскланялся и вышел из палаты.
— Когда, вы говорите, он очнулся? — Раздался в коридоре голос доктора.
— Час назад, Георгий Максимович, не больше.
— Понаблюдай за ним, Танюша.
— Хорошо… А вас что-то беспокоит?
— Да. Что-то в этом солдате меня пугает.
— Взгляд у него такой, будто сама зона на тебя смотрит.
— Это точно, Таня. Ладно, иди, работай.
Доктор зашагал по коридору, и через пару минут шаги стихли.
Кто же я? Пациент вновь привстал, и поглядел в зеркало. Зона? О чём они? Он закатал левый рукав футболки, но ничего кроме уродливого шрама не заметил. Откуда столько шрамов? Пациент снял футболку, и с удивлением обнаружил ещё один шрам, тянущийся от поясницы к левому плечу.
— Простите, что я вмешиваюсь, молодой человек, но вы явно хотите знать, откуда у вас такие шрамы? — Раздался тихий, скрипучий голос.
Пациент обернулся, глядя на старика с капельницей.
— Да. Было бы неплохо.
— Это Химера вас потрепала. — Старик прищурился и добавил. — После такого редко живут.
— Поверьте, я сегодня слышал это не один раз. Жить вообще вредно.
— Интересная точка зрения. — Старик усмехнулся. — Моя фамилия Сахаров.
— А я вот, свою не помню. — Пациент надел футболку, и сев на кровать, обхватил голову руками.
— Вспомните. Обязательно вспомните. У вас это после выброса. Такое бывает. Пройдёт месяца через два, или через три максимум.
