Айзек Азимов - Академия
Горов саркастически ухмыльнулся:
— Ясно. Ты же учился в богословской школе. Молодчина, Пониетс! Какая удача, что послали именно тебя! Но как-то мне не верится, что Верховный Магистр так уж переживает за мою душу. Наверняка он намекнул на выкуп?
Глаза торговца сузились.
— Да, намекнул, вскользь. Параллельно угрожая смертью в газовой камере. Я сделал хитрый ход и увернулся. Запросто мог попасть в ловушку. Неужели это всего лишь вымогательство? Вот те на! А что ему надо?
— Золота.
— Золота? — нахмурился Пониетс. — Что, сам металл? Зачем?
— У них золото — средство обмена.
— Вот как? А где же я его возьму?
— Где хочешь. Послушай, это очень важно. Если запахнет золотом и Верховный Магистр учует этот запах, со мной ничего не сделают. Пообещай ему столько, сколько он запросит. Потом отправляйся в Академию, на Терминус, если потребуется. Когда меня освободят, нас с почетом проводят из Аскона и мы благополучно разбежимся в разные стороны.
— Ага. А потом ты вернешься и попробуешь еще раз?
— Пониетс, иначе я не могу! Я обязан продать атомные устройства на Асконе.
— Да ты не успеешь и на парсек от Аскона отлететь. Ты не хуже меня представляешь последствия.
— Нет. Не понимаю, о чем ты? А и понимал бы — все равно ничего бы не изменилось.
— Будь уверен, в следующий раз тебя точно прикончат.
Горов пожал плечами.
Пониетс неожиданно спокойно проговорил:
— Знаешь, если мне еще раз выпадет переговорить с Верховным Магистром, было бы желательно знать всю подноготную. До сих пор я действовал вслепую. Но даже путем легких намеков мне удалось довести Его Превосходительство до нужной кондиции.
— Все предельно просто, — отозвался Горов. — Безопасность Академии здесь, на Периферии, может быть укреплена путем создания коммерческой империи с религиозным управлением. Мы все еще не достаточно сильны для того, чтобы вводить политический контроль. Хотя это возможно при поддержке Четырех Королевств.
Пониетс кивнул:
— Это понятно. А в системе, которая отказывается приобрести атомные приспособления, ни за что не поставишь под контроль религиозное правление.
— Вот именно! И такая система становится очагом напряженности.
— Ну ладно, — зевнул Пониетс. — Это все, так сказать, теория. Давай ближе к делу. Что конкретно здесь мешает торговле? Религия? Я именно так и решил, когда препирался со старым козлом.
— У них тут культ предков. Они считают, что существовало первородное зло, от которого их спасли скромные и отважные герои — их предки. Сто лет назад имперские войска вышибли отсюда, и было установлено независимое правление. Развитая наука, а в особенности — атомная энергетика, — стала ассоциироваться с прежним, имперским, режимом, о котором они вспоминают с ужасом.
— Вот оно что! Однако… мне показалось, что от тех хорошеньких корабликов, которые сопровождали меня сюда от границы, сильно попахивало атомными двигателями…
Горов хмыкнул:
— Эти корабли — имперские реликвии. Может, и с атомными двигателями. Они сохраняют то, чем владеют. Дело в другом, а именно в их нежелании пробовать новое. Вся асконская промышленность ориентирована не на атом. Вот это мы и должны изменить.
— И как же ты собираешься это сделать?
— Попытаюсь сломить сопротивление сначала в одной точке. Проще говоря, если бы мне удалось загнать хотя бы один перочинный нож с атомным лезвием местному аристократу, это значило бы заинтересовать его пронести в правительстве закон, позволивший бы этим ножиком пользоваться. Может, это выглядит чересчур примитивно, но с психологической точки зрения тут не подкопаешься. Для того чтобы осуществлять стратегическую торговлю в стратегических местах, нужно создать проатомную фракцию в правительстве.
— Ясненько… Стало быть, вот для какой высокой цели тебя послали, а я здесь торчу, чтобы заплатить за тебя выкуп и удрать во все лопатки, а ты снова продолжишь свое? А тебе не напоминает это змею, кусающую себя за хвост?
— В каком смысле?
— Послушай! — разгорячился Пониетс. — Ты ведь дипломат, а не торговец, и сколько бы ты себя торговцем ни называл, ты им не станешь! Тут дельце для того, кто смыслит в торговле. А у меня тут корабль с полными трюмами всякой всячины, которую я напрасно, выходит, тащил! И вдобавок квота по продаже у меня не выполнена!
— Ты… хочешь рискнуть жизнью из-за чужого дела?
Пониетс насмешливо произнес:
— А ты хочешь сказать, что тут, дескать, чувство патриотизма, и всякое такое? Торговцы, стало быть, патриотами быть не могут?
— Нет. Не могут. Первооткрыватели — не патриоты по определению.
— Ну и ладно. Я это учту. Естественно, у меня и в мыслях нет ничего вроде укрепления безопасности Академии. Мое дело — бизнес, и, похоже, у меня есть шанс. Ну а если я еще и Академии помощь окажу — тем лучше. А жизнью я рисковал и по более пустяковым поводам.
Пониетс встал, и Горов поднялся вслед за ним.
— Что ты собираешься делать? — встревоженно спросил он.
Торговец улыбнулся:
— Не знаю, Горов. Пока — не знаю. Но если все дело заключается в том, чтобы что-то продать, я тебе помогу. Я не жулик и еще ни разу в жизни не заканчивал торговый сезон с невыполненной квотой.
Дверь камеры тяжело открылась, как только Пониетс постучал, и по обеим сторонам ее встали охранники.
4
— Цирк, — презрительно буркнул Верховный Магистр. Он укутался в меха, рука крепко сжимала железную дубинку, служившую ему жезлом.
— И золото, Ваше Превосходительство!
— Ну да, и золото, — небрежно кивнул Верховный Магистр.
Пониетс поставил на столик шкатулку и осторожно приоткрыл ее. Чувствовал он себя до крайности неуютно в этой обстановке недоверия и враждебности — только в первый год своей работы в космосе он испытывал такое.
Вельможи расположились полукругом на возвышении, бросая колючие взгляды в его сторону. Среди них был и Ферл, узколицый, костлявый фаворит, восседавший рядом с Верховным Магистром. Его лицо было особенно злым. Пониетсу уже довелось с ним встретиться однажды, и он тут же отметил для себя, что это — его главный враг. А следовательно, и первая жертва…
За дверьми зала ожидал развязки небольшой военный отряд. За все время Пониетс так и не сумел попасть на корабль. С собой у него ничего не было — кроме этой штуковины, которую он решил испытать, а Горов все еще томился в асконском застенке.
Он задумал поработать с маленьким шедевром инженерной мысли, на изготовление которого ушла неделя кропотливого труда, и мысленно умолял, чтобы покрытый свинцом кварц выдержал испытание…
— Что это? — с подозрением спросил Верховный Магистр.
— Это, — ответил Пониетс, отступив на шаг назад, — небольшой приборчик, который я сделал сам.
— Я не об этом спрашиваю. Это — одно из приспособлений черной магии вашего мира?
— В основе работы прибора — действительно атомная энергия, — спокойно ответил Пониетс. — Но вам не нужно к нему прикасаться. Если прибор нанесет вред, то отразится это исключительно на мне.
Верховный Магистр поднес жезл к прибору, и губы его быстро и беззвучно зашевелились, произнося очистительное заклинание.
Узколицый советник, сидевший рядом с ним, склонился к уху Верховного Магистра. То ли он пощекотал Магистра встопорщенными рыжими усиками, то ли тот не захотел его слушать, только Верховный Магистр брезгливо отстранился от него.
— А может ли эта машина произвести золото, которое спасло бы жизнь твоего соотечественника?
— С помощью этого прибора, — начал Пониетс, мягко опуская руку на панель прибора, — я могу превратить в золото железо, которое вы мне дадите, если будете так любезны. Золото получится высочайшего качества. Это единственное устройство, известное людям, Ваше Превосходительство, которое способно взять железо — самое простое железо, которое украшает ваш трон и стены этого зала, и превратить его в сияющее золото.
Пониетс говорил, но без чувства уверенности в себе. Обычно торговые переговоры давались ему легко, гладко, а сейчас он напоминал сам себе перегруженный вагон на искореженных рельсах. К счастью, Верховного Магистра больше интересовало содержание, чем форма…
— Вот как? Трансмутация? Тут уже бывали хитрецы, которые хвастались, что умеют это делать. Они жестоко поплатились за свое богохульство!
— Им удалось сделать золото?
— Нет.
Великий Магистр несколько оживился.
— Производство золота — это преступление, которое таит в себе наказание. Попытка плюс неудача — и вот вы уже смертник. Ну-ка, сделай что-нибудь с моим жезлом!
Он швырнул жезл к ногам Пониетса.
— Ваше Превосходительство простит меня. Мой прибор мал для вашего жезла.
