Виктор Колупаев - Фирменный поезд Фомич
Иван, не дожидаясь, пока его попросят, вставил несколько толковых и точных фраз в текст телеграмм.
- А откуда, извиняюсь, будете телеграфировать? - спросил работник радиоузла. - Еще раз извиняюсь, но ведь телеграфировать-то неоткуда!
- Ах да! - простонал Степан Матвеевич. - Вот еще загвоздка... Но в электровозе должна быть радиостанция. Придется радиотелефонограмму давать. Пожалуйста, быстрее, - поторопил он радиста.
- Проверено на опыте, - начал вдруг писатель Федор. - Личные контакты прежде всего.
- О чем вы? - не понял Степан Матвеевич.
- Личные контакты, - уже более твердо и решительно, почувствовав, что к его голосу прислушиваются, продолжил Федор. - Послать личных представителей, дипкурьеров, если хотите, и к бабусе, и к товарищу Афиногену, и в министерство, и в академию.
- Хм. Это, конечно, идея. Но только как? Как мы пошлем курьера, если поезд не останавливается, а на ходу прыгать довольно опасно?
- Через посредство другого макета, пребывающего в виде магазина.
- Это он правильно говорит, - согласился Иван. - Вот ведь Семен проникал же в этот макет, барахла всякого накупил. Значит, можно проникнуть в него еще раз. А оттуда на такси! На самолет! В министерство и в академию! В Фомск и в Старотайгинск! Только несколько человек нужно послать.
Ошеломляющая была идея! Но ничто не запрещало ее осуществление.
- Да послушайте! - закричал я. - Тут ведь еще один выход из положения есть. Ведь в крайнем случае, если ничего другого уже нельзя будет сделать, через этот макет можно переправить всех пассажиров!
Я мельком взглянул на Семена и Валерия Михайловича. Зловещая улыбка скользнула по лицу Крестобойникова.
- Мое! - решительно сказал Семен.
- Наше! - поправил его Валерий Михайлович.
- Да у нас с такими типами в строительном отряде так разговаривать бы не стали! - протиснулся у меня под мышкой Валерка. - Мы бы таких и держать у себя не стали!
- Цыц! - огрызнулся Семен. - Знаем мы, что у вас в строительном отряде происходит. Студенты! Тоже небось не за голую идею работали? Хапнули! Скажешь, нет?
- Да ты, да он... - Нет, Валерка не хотел лезть в драку. Слово, слово, убивающее наглеца наповал, всенепременно требовалось ему сейчас. - Да ты...
Валерка запнулся. Но я ему сейчас был благодарен. Ведь он, сам того не заметив, заступился за Ингу.
- Пережиток темного прошлого! - крикнул Михаил.
Валерий Михайлович хохотнул.
- Все правильно, - сказал Степан Матвеевич. - Универмаг - достояние общественное.
- Я, - сказал Валерка. - Мы. Весь отряд.
- Весь не надо. Достаточно четверых, - сказал Граммовесов.
- Запишите. Я, Валерий Стинцов. Михаил Кафтанов. Погорелов. Бражников. Мы пойдем! - И прозвучало это так, словно они пойдут грудью на огневую точку. А может, правда пошли бы...
- Отлично, - сказал Степан Матвеевич. - Вы, Валерий, руководитель этого строительного отряда?
- Да, Степан Матвеевич. Отряд доверил.
- Это хорошо, хорошо... Ваш отряд - единственная организованная у нас в поезде группа. Все пассажиры едут сами по себе. Между ними никакой связи. Чисто механическое смешение. А у вас командир. У вас дисциплина. Один за всех, все за одного. Но главное - организованность и дисциплина.
- Знаем мы, какая у них в отряде дисциплина и организованность, насмешливо и зло протянул Семен.
Ну и тип! Ведь это он снова про меня и про Ингу.
- У нас дисциплина железная, - твердо сказал Валерка. - У нас все комсомольцы. Мы и не с такими делами справлялись.
Тут он, конечно, хватил немного лишку, но понять его было можно: за свой отряд болел сейчас душой справедливый Валерка.
- Вот ваша организованная единица пусть и возьмет шефство над поездом, пока все не кончится к общему благополучию. Проведите беседы, помогите с раздачей пищи, да мало ли что еще... Не допускайте паники, ненужных слухов. Назначьте в каждый вагон по нескольку ответственных. Пусть они людей займут. Можно даже лекции прочитать о международном положении, например.
- Лекции у нас есть кому читать, - обрадовался Валерка. - У нас даже самодеятельность есть. Можем концерт организовать.
- Можно и концерт, только не сегодня. Пусть люди отдохнут. А вот завтра может и концерт понадобиться.
- Наш отряд все сделает, Степан Матвеевич! У нас, знаете, какие ребята и девушки в отряде подобрались! Мы уже второй год ездим в Фомскую область на свинарники.
- Ну и молодцы!
Степан Матвеевич коротко и толково объяснил, что нужно сделать. Адресов мы, понятно, не знали. Но тут уж ребята должны были поработать своими головами.
24
- Пошел, - сказал Валерка и остановился возле макета магазина. Что дальше, он не знал. Да и никто не знал, кроме Семена и Валерия Михайловича.
- Вот что, товарищи, - обратился к ним Степан Матвеевич, - положение с поездом очень серьезное. Я думаю, вы сможете отбросить всякое недовольство, наши с вами разногласия. В поезде дети и старики. Нам нужна ваша помощь. Пожалуйста, покажите, как это делается.
- Мое! И никого это не касается, - отрезал Семен. Он словно сдурел с этим магазином, а ведь вполне нормальным человеком был до этого случая.
- Пожалуйста, товарищ Кирсанов, - попросил Степан Матвеевич.
- Нет и нет!
- Ну хорошо. Вы, Валерий Михайлович. Ведь женщины и дети.
- Валерий Михайлович! - взвился Семен. - Не показывайте им! А сами! Пусть сами попробуют! А то на все готовенькое, ложечкой к ротику. Ешьте, детки, кашку!
- Тут, Семен, перегиб получается, - словно очнувшись, сказал Валерий Михайлович. - Почему не помочь? Ведь человек человеку друг, товарищ и этот... Ну, в общем, понятно. Особенно сдружившимся на стройке студенткам и студентам. Гиблое дело. Я, как декан факультета журналистики, не могу не помочь товарищам.
- Перебежчик! - заорал на него Семен.
- Не орите на меня, товарищ Кирсанов, - повысил голос и новоявленный декан. - Успокойтесь. Люди в беде. Да какое право вы имеете отказывать им в просьбе? Вы что, действительно считаете себя собственником этого доходного дома? Ош-шибаетесь! Глубоко ош-шибаетесь! Это здание, макет, если хотите, общественное достояние, реликвия человеческого общества! Это... это! Да у меня даже слов нет, чтобы выразить все накипевшее в моей душе. Не мешало бы вам вспомнить, что у вас едет жена в этом же поезде и, заметьте, в качестве простой пассажирки.
Семен молчал. Он о чем-то думал. Что-то новое открылось ему. На Ивана он посмотрел с любопытством.
- Товарищ Крестобойников! - взмолился Степан Матвеевич.
- Понимаю, понимаю. Рублей хотя бы двести...
- Каких рублей?
- Да можно и в разных купюрах. Заимообразно.
- Это за показ, что ли? - не утерпел Иван.
- За показ деньги платят. Шучу, шучу. Деньги нужны совсем на другое. И потом, ведь заимообразно.
