Дэйв Дункан - Герой !
- Доверься мне, брат.
- Куда ехать?
- Сначала в Кешеликс. Большой город! Через три недели мы встретимся там с Приором, - голос Раджа дрогнул от волнения. - Он послал нас искать тебя. Брат Тонг тоже будет там. Они оба так обрадуются тебе! Очень обрадуются! Как я! Ты один из нас, Ваун!
Одного этого...
- Братья?
У многих мальчиков в деревне были братья, но они не похожи друг на друга так сильно, как Ваун с этим Раджем. Это он смотрит на самого себя. Немного выше, шире, толще, немного резче - несмотря на отсутствие бороды - черты лица.
- Особенные братья. Ваун, о, Ваун! Это здорово! Радж неожиданно оттаскивает Вауна от стены, обхватывает его руками, обнимает; и странное дело это кажется правильным, хоть и напоминает ему о том, как когда-то он попробовал обнять Уэнэбис, чтобы понять, зачем другие мальчики обнимают девочек, и Уэнэбис прыснула со смеху.
- Какого особого рода? - спрашивает Ваун, позволяя Раджу сжимать себя и боясь, как бы не разрыдаться. Боясь еще, наверное, как бы не проснуться.
- Совершенно особого рода. Брат Дайс объяснит. Или Приор. Мы все - братья, Ваун, и больше тебе не придется быть одному..
Радж останавливается и шмыгает носом. Он отходит назад, улыбаясь и утирая слезы на щеках. Ваун делает то же самое, и оба смущенно хихикают в унисон.
- Ваун! Брат Ваун! Пойдем же, брат!
- Но учительница говорила, что я должен остаться...
- В задницу эту тупую машину! Встреча с Вауном, похоже, поразила Раджа так же, как и самого Вауна.
- Правительство создает их, чтобы производить рабов, только и всего.
Что бы это ни означало...
- А моя... Глора? Моя мать?
- Она не настоящая твоя мать. Только приемная. Не думай о ней, кем бы она ни была. Она не имеет значения, а ты имеешь!
- Я?
Не может быть. Именно то, что говорила Глора.
- Да! Огромное значение! Пойдем же! У нас на корабле есть еда и потрясающее пиво, а Дайс все объяснит. Ты полюбишь Дайса, ему восемнадцать, его пару лет назад нашел Приор. Тебе шестнадцать?
- Почти.
Ваун не понимает, откуда привидение может об этом знать, он не сомневается, что рехнулся - встретил себя самого, сам себя тащит к дверям сильной рукой, обхватившей его за пояс.
Радж смеется и плачет от волнения.
- Ты - самый молодой. Мне - семнадцать. Придется что-то сделать с твоим подбородком, брат! У нас на борту есть бритва, а в Кешеликсе мы приведем тебя в порядок. Мохнатые лица - удел дикарей. Ваун, Ваун! Ты наш! Теперь ты будешь среди настоящих друзей. Настоящих друзей.
- Но у меня нет братьев! И сестер тоже нет. Ваун спотыкается, когда свет окончательно гаснет, и его вытаскивают в сырую ночь, под бледное малиновое сияние заходящего Ангела. Раскаты смеха доносятся от общественного кома за первым рядом хибарок.
- Теперь у тебя кое-что есть! Можешь довериться мне! Я самый близкий брат тебе из всех, какие у тебя только могли бы быть.
Радж фыркает радостным смехом во мраке. Членораздельная речь получается у него с трудом.
- Я знаю тебя всего, вдоль и поперек, как самого себя. А ты знаешь меня. Я буду помогать тебе, Ваун, всем, чем только смогу. Я буду делить с тобой все, чем буду обладать Я буду сражаться за тебя. А если надо - я за тебя погибну.
У длинного и узкого судна высокий нос, а навес в средней части достаточно просторен, чтобы три парня могли вольготно спать. Жаркий полдень следующего дня, немного пахнет лаком и стряпней. Такие корабли изобрели много веков назад в краю рек ловцы водяных пауков, если верить веселой болтовне Раджа, а это модель для увеселительных прогулок богачей. Гудит слабенький моторчик, судно не торопится, пробиваясь сквозь бескрайнюю грязь, и не обременяет экипаж сложностями управления В бесцветном душном небе сияет белое солнце, Ангел ярится голубой кляксой на западе.
Широкий и почти пустынный, этот рукав Дельты бесконечно петляет по равнинам, заросшим травой пози. На троих братьях - широкополые шляпы и кое-что из одежды контрастных цветов. Пока корабль сторонится деревень и обходит другие корабли, никто не заметит, что три пассажира - на одно лицо.
Радж растянулся на животе под сенью навеса - читает книгу, лишь изредка, когда захочется, вяло присоединяется к беседе. Ваун сидит на палубе, скрестив ноги, перед подстригающим его Дайсом. Ему странно чувствовать свои щеки чисто выбритыми.
Все странно. Быть чистым. Читать книги. Друзья! Хочешь поболтать?
Пожалуйста. О чем бы тебе хотелось поболтать? Почему на Q-кораблях шаровые молнии с обоих концов? Почему угорь уходит в верховья в эту пору? Почему маленькие Q-корабли ускоряются быстрее больших, а большие летают быстрее маленьких? Почему у мальчиков прыщи? О чем угодно.
Все трое охрипли за целую ночь разговоров - они делились опытом, смеялись, жалели друг друга, шутили; порой доходили до истерики от одной только радости быть вместе. Ваун обнаружил в себе целую пропасть счастья, о которой он раньше и не подозревал. Ему все еще хотелось плакать, он просто свихнулся от радости.
Дайс - чуть крупнее Раджа, а Ваун, несомненно, еще ребенок. В этом году он вырастет вот настолько, а в следующем, говорит Дайс, вот настолько, и - нет, он не станет более волосатым, нежели теперь. Не стоит судить о том, что такое норма, по заросшим грязным слизням Дельты Путры, этим жутким волосатикам.
- У нас растут волосы там, где они есть у всех, - объяснил Дайс в какой-то момент той ночью. - И хватит. Как и другие парни, мы иногда удаляем волосы с лиц. На груди у нас волосы не растут. Зачем нужны волосы на груди? Это было бы как...
- Дурацкое жабо... - без паузы заканчивает мысль Радж, и все трое в очередной раз принимаются выть от смеха.
Спешить некуда. Они беседуют, дремлют, снова беседуют под палящим солнцем.
Через три недели в Кешеликсе они встретятся с Приором, а возможно, и Тонгом.
Тонг - еще один брат, выискивающий теперь другого потерянного ягненка где-то в Стравацкой республике. Главный - Приор. Ваун обратил внимание, что Приора не называют "брат". Только "Приор".
Вопросы Вауна о Приоре вежливо и с извинениями отклоняются - пусть Приор сам о себе расскажет.
Нет сил, как удивительно. Они хорошо едят, разговаривают, а сейчас вот ничего не делают. "Расслабься и будь счастлив, - сонно бормочет Дайс, - на что еще дается жизнь?" Ваун вспоминает изнурительный деревенский труд и ничего не говорит.
В последний раз еду готовил Радж, до этого - Дайс, и Вауну хочется быть полезным.
- Не хотите ли рыбы на ужин? Могу наловить. Я умею ее готовить.
- М-м-м, - говорит Дайс у него за спиной, - не испытываю особой слабости к рыбе.
- Мне нравится рыба, - говорит Радж своей книге, - только не угорь.
- Эй! - протестует Ваун. - По-моему, кто-то говорил, что вы... что мы... ну... идентичны?
