Константин Мзареулов - Нф-100: Среди чудес и чудовищ
Однако более опытный глаз смутился бы, несомненно, при виде столь иррационального обилия внешнего оборудования, какого никогда не имелось ни на одном из девяноста звездолетов, построенных на Земле за последние полвека, И уж, конечно, ни один межзвездный лайнер не мог быть оснащен одновременно излучателями Угланова и тензорными генераторами гравитационного поля. Смущение, неизбежно охватившее обладателя опытного глаза, без всякого сомнения, обернулось бы вскоре удивлением и сомнением, а те, в свою очередь, могли перерасти в подозрение...
Впрочем, для подобной эволюции эмоциональных состояний гипотетическому наблюдателю катастрофически не хватило бы времени. Звездолет неожиданно завибрировал с нарастающей амплитудой, а его вздутая, как у фотокварковых субсветовиков, корма принялась постепенно приобретать багровую окраску, что недвусмысленно сигнализировало о серьезной аварии в агрегатных отсеках.
Экипаж успел катапультировать неуправляемые реакторы, однако те рванули совсем рядом, так что клочья разлетавшейся плазмы едва не коснулась раскалившихся бронеплит. Почти немедленно и очень эффектно сдетонировали атомные моторы обеих десантных шлюпок. По корпусу пробежали извилистые трещины. Дальнейшая борьба за живучесть сразу сделалась бессмысленной. Корабль спасти не удалось, и теперь люди спасали собственные жизни.
Из покореженного звездолета выпорхнул рой крошечных индивидуальных капсул аварийной посадки. Извергая длинные струи ракетных выхлопов, кораблики спешили притормозить свой чрезмерно стремительный полет. А немного погодя, когда капсулы уже снизились к тропопаузе желто-зеленой планеты, взорвалось то немногое, что оставалось от межзвездного корабля. Трудно сказать, что еще могло там взорваться, но тем не менее это все-таки произошло, и огненный шар, разбухая, породил в атмосфере сильнейшие вихри, разметавшие четкий строй спасательных ракеток.
Капсула, на борту которой была начертана ярко-алая восьмерка, отброшенная особенно далеко к югу, падала в обширный бирюзового цвета водоем, в котором знаток инопланетных пейзажей безошибочно узнал бы Тропический океан Стеллы, что в системе Фомальгаута. Тот же знаток, загляни он сейчас в тесную кабинку, ужаснулся бы при виде цифр, бесстрастно скользивших по экранам электронных индикаторов. Шансов на благополучную посадку практически не оставалось.
Капсула падала неотвратимо, однако пилот был, несомненно, опытнейшим космическим волком и хорошо знал, как надлежит действовать в ситуациях такого рода. Руки его быстро и сноровисто порхали по клавиатуре автопилота, выбивая четко продуманные команды на форсированное торможение. Закончив эту работу, человек откинул спинку кресла, принимая позу, в которой комфортнее переносить нараставшую перегрузку.
Приборы показали двадцатипятикратное увеличение силы тяжести, однако главное было сделано. Сбросив скорость почти до нуля, ракета зависла в считанных дециметрах от поверхности насыщенной хлором воды. Яростное пламя выхлопов погнало по океанской выпуклости концентрические колечки невысоких волн.
Тем временем приходящий в чувство пилот снова взялся за штурвальчики ручного управления и, взмыв к стратосфере, засек радаром силуэт далекого континента, над которым уже заходили на посадку остальные спасательные капсулы. Расходуя последние литры рабочего вещества, ракета ринулась вверх по идеально рассчитанной баллистической кривой, на какие-то минуты аппарат даже вернулся в космос, однако двигатель тут же умолк, скорость стала падать, и началось неуклонное снижение.
Потом многокупольный парашют мягко опустил капсулу на обширной поляне и опал рядом, лениво трепыхаемый несильными порывами ветра. Люк с нарисованной на нем левой половиной восьмерки открылся, упав наружу, и образовал импровизированный трал. В проеме показалась немного нескладная фигура в оранжевом комбинезоне с закрывающим все лицо гермошлемом. Лучи тройки висевших на небе солнц отразились от нагрудной эмблемы, изображавшей вывернувшегося в смертельном броске и разинувшего при этом ужасную пасть крокодила. Подобными значками на заре звездоплавания щеголяли десантные отряды, покорявшие планетные системы Проксимы, Толимана, Проциона, Сириуса, Летящей, Тау Кита, Эпсилон Эридана и 61-й Лебедя.
Космонавт, словно прощаясь, застыл возле небольшого - от силы в два человеческих роста - яйцеобразного снаряда. Затем, повернувшись к ракете спиной, вытащил из кобуры лучеметный пистолет, проверил зарядник, несколько раз привычным движением кисти подбросил и поймал оружие, после чего убрал бластер в кобуру. Подтянул все ремешки, попрыгал на месте, проверяя, как подогнан груз, включил висевший на шее пеленгатор, засек направление и двинулся прочь от места посадки. На самом краю поляны он задержался, бросил последний взгляд на капсулу и решительно нырнул за стену высоких деревьев.
Спустя минуту человек в оранжевом скафандре уже шагал, посвистывая, по едва заметной тропинке среди корявых древесных исполинов, чем-то напоминавших увеличенные примерно в десять раз алые пайнодроны Глории. Он делал уверенные широкие шаги, но при этом непрерывно озирался, временами хватаясь за керамическую рукоять лучемета. Неожиданно он остановился, напряженно к чему-то прислушиваясь, затем прижался к ближайшему дереву, растворившись в его густой листве.
Метрах в пятидесяти от места, где прятался человек в оранжевом скафандре, с грохотом обрушился огромный ствол, потом еще несколько. В образовавшийся проход, круша все на своем пути, неторопливо двинулась колоссальная глыба шерсти, бивней и мускулатуры, производившая неизгладимое и безусловное впечатление неукротимой мощи и неколебимой уверенности в собственных непобедимости и всесилии. Шли, вернее, ломились через лесную чащобу владыки здешних мест, не имевшие в окрестных краях достойных соперников или врагов.
Стадо мохнатых великанов степенно тянулось на водопой, не подозревая, что находится под прицелом оружия, способного с равной легкостью и непринужденностью пробить как трехдюймовую кость, так и тончайший лист бумаги. Мягко покачивались раздвоенные книзу хоботы, многометровые изогнутые тройные бивни. Каждый поклонник популярной телепередачи "В мире астрозоологии" без труда определил бы в этих красавцах знаменитых папонтов, обитающих в средних широтах планеты Валентин.
Казалось, шествию не будет конца, но вот, следом за десятком мамаш и юрких детенышей продефилировали замыкавшие колонну молодые самцы, и гулкий топот начал постепенно стихать. Обладатель крокодиловой эмблемы громко и с облегчением фыркнул и, сверившись с пеленгатором, отправился дальше.
