Роланд Грин - Конан храбрый
Конан и Иллиана пронеслись над дымящимися руинами ворот и исчезли в ночи.
Они спешились примерно посередине пути до их встречи с Раиной и Массоуфом, чтобы дать отдых лошадям и посотреть нет ли з аними погони. Конан ни чего не услышал.
"Те немногие лошади, которых успели вывести, повреждены. Еще меньше пригодных для погони."
"Они не придет за мной?" наполовину разгневанно, наполовину облегченно спросила Десса.
"Без лошадей и с их начальником, храпящим так, что его не разбудит землетрясение? Они - люди , не колдуны.!" прорычал Конан.
"Она - колдунья," указала Десса на Иллиану. "А ты своего рода е солдат. Зачем вы увезли меня из Поместья?"
"Мы тебе уже говорили. Мы возвращаемся к твоему суженому."
Иллиана погрузилась в свою седельную сумку и начала доставать одежду. Она скакала обнаженной от Замка, не обращая внимание на ночную прохладу.
Десса была менее терпеливой. Она выхватила одежду у Иллианы, и сразу бросила, будто она была наполнена крапивой.
"Что еще?" прорычал Конан.
"Я не надену ее одежды. Может они заражены магией."
"Тогда одевай мою," сказал Конан. Одна из его туник доходила Дессе до колен, но она более или менее одевала ее.
"Я кажется должна поблагодарить вас." наконец произнесла она. "Но вы не когда не задумывались, что я мола хотеть остаться? И я хотела этого."
Глаза Конана и Иллианы встретились над ее головой. Первой смогла заговорить волшебница.
"Десса, Массоуф любит тебя. Или по-крайней мере, он так говорит," добавила она.
"То, что он говорит, и то , что есть на самом деле - две разные вещи. Его настоящая любовь - золото. Из-за него он стал рабом. Даже если он выполнит задуманное он не даст мне и половины того, что дает Ачмаи и его люди. Мне было лучше даже в Трех Монетах, о Митра!"
Она умоляюще посмотрела на Конана. "Капитан, если бы у меня было что-нибудь на ногах , я бы вас больше не беспокоила. Я могу сама вернуться -"
"Хром!" клятва вылетела изо рта Конана, будто пламя. Женщины вздрогнули. Конан перевел дыхание.
"Десса, мы поклялись доставить тебя Массоуфу. Мы в некотором роде его должники. А боги не любят не возвращенных долгов." Десса открыла рот, но испепеляющий взгляд Конана вернул готовые сорваться слова обратно.
"Тебя и в Замке не встретят с распростертыми объятьями," продолжал Конан. "Они же не знают , что ты не хотела сбежать. Ты будешь скрести горшки и спать с прислугой, если вернешься."
Десса продолжала упрямиться. " Если ты не боишься богов и людей Ачмаи, попробуй испугаться меня," закончил Конан. "Десса, если ты сделаешь хоть шаг в сторону Замка, ты встретишь Массоуфа стоя, так как я не позволю тебе сидеть не минуты!"
Молча послав всех женщин так далеко, как это было возможно, Конан отвязал бутыль для воды и отправился искать ручей.
Часть десятая
Они направляились вниз, по Иранистианским оценкам - когда человек может отличить черную гриву от белой.
Некоторое время Конан и Раина вели своих лошадей , чтобы облегчить их путь по разбитой дороге. Они наняли еще двух лошадей для Массоуфа и поэтому не было необходимости сидеть по двое.
Отсутствие навыков верховой езды представляло другую проблему. Десса сидела , как мешок зерна, едва ли лучше Массоуф. При необходимости быстро скакать Конан и Раина забрали бы их на своих лошадей.
Пока не было никаких признаков преследования и Конан хотел оттянуть этот момент настолько , насколько это было возможно. Они держались в стороне от галвных дорог и от большей части проселочных.
Только овечьи тропы и голые склоны видели их, а из людей случайные пастухи и один раз отшельник.
"Эти горцы воспитаны держать рот закрытым," сказал Конан. "Конечно, золото и пытки откроют его, но на это надо время. Кроме того, пытка свободного Туранианца - прекрасный способ для Ачмаи потерять любое влияние в Аграпуре."
"Их стада видят все, что видят пастухи," сказала Иллиана.
"Все овцы и козы, которых я видел, имеют болееплотно прикрытый рот, чем пастухи." ответил Конан с усмешкой. Было прекрасное утро и даже уставший он был в хорошем настроении. Справедливо проведенные и великолепно выигранные баталии всегда оставляли его в таком состоянии.
"Всегда можно найти способы, чтобы заставить говорить даже камень," трезво сказала Иллиана.
"Как?" рассмеялся Конан. "Я представляю, как Ачмаи орет на таран - 'Кто вчера здесь проходил? Отвечай или я поджарю на обед!' Но я не могу себе представить ответ."
"Не так, жконечно."
Улыбка Конана скривилась, "Что есть заклинание , способное заставить заговорить животных?"
"Чтобы узнать , что они видели, да."
"И Ачмаи их знает?" горное утро вдруг сразу стало холодным, как Циммерийская осень.
"Ни он , ни один из его слуг не знает. Но если бы он сильно захотел мести и знал Еремиуса - хозяин другой Драгоценности знает все заклятья. Он даже скорее всего знает, как заставить их работать на таком расстоянии. Мы встречались последний раз десять лет назад. И я больше не уверена, что все о нем знаю."
Она заставила себя улыбнуться. "По крайней мере есть одно утешение. Он больше не может быть уверен, что он знает все, что я знаю. А я проводила эти годы не в веселье и разгуле."
Улыбка стала шире. "А что, Конан, я начинаю думать, что ты заинтересовался магией. Ты согласен жить с ней?"
"Может быть, когда я не смогу жить без нее," прорычал Конан. "Конечно я могу жить с той магией, которую ты танцуешь, и день и ночь. Интересно, может твой план возник от желания себя продемонстрировать подобным образом_"
Улыбка исчезла, бледная кожа зарумянилась. Иллиана отстала, чтобы ехать позади Дессы и Массоуфа. Конан пришпорил коня, чтобы догнать Раину, по дороге бросая грубые ремарки о женщинах, которые не могут быть ни целомудренными, ни распущенными.
"Это была плохая шутка." сказала Раина, когда Конан замолчал.
"Могу я знать почему или мне надо догадаться?"
"Ты узнаешь, если Иллиана сочтет нужным тебе сообщить. И никак иначе.Это не моя тайна."
"Не сказать мне все , что мне надо знать, это послать меня в бой слепым."
"О, Конан. Это не так. В худшем случае одноглазым."
"Это достаточно плохо для драки с врагом с обеими глазами. Или Мастер Баратрес тебя не учил этому? Если нет, тебе следует вернуться в Боссонию и забрать деньги, которые ты ему заплатила, с точки зрения-"
Рука Раины метнулась к его щеке так быстро , что он не успел помешать этому. Вместо этого он блокировал удар, затем сжал руку Раины чуть выше локтя.
"Еще одна несоевременная шутка?"
"Позволь мне идти, черт бы тебя побрал!"
"Меня проклинало много мужчин и женщин, а я здоровее многих из них."
Потом он увидел, как слезы полились из ее глаз. Он отпустил ее и отвел лошадь на безопасное расстояние, пока она успокаивалась и сидела в тишине, трясясь и всхлипывая.
