Анна Голоусикова - Мастер своего дела (сборник)
Коту под хвост, пришла итоговая мысль. Все коту под хвост. Все это время он обучал робота. Бездушную, дефективную железяку. Вложил в нее все, что есть. Все, ради чего только стоит жить. Все, ради чего он жил.
Андрей Петрович, превозмогая ухватившую за сердце боль, поднялся. Протащился к окну, наглухо завернул фрамугу. Теперь газовая плита. Открыть конфорки и полчаса подождать. И все.
Звонок в дверь застал его на полпути к плите. Андрей Петрович, стиснув зубы, двинулся открывать. На пороге стояли двое детей. Мальчик лет десяти. И девочка на год-другой младше.
— Вы даете уроки литературы? — глядя из-под падающей на глаза челки, спросила девочка.
— Что? — Андрей Петрович опешил. — Вы кто?
— Я Павлик, — сделал шаг вперед мальчик. — Это Анечка, моя сестра. Мы от Макса.
— От… От кого?!
— От Макса, — упрямо повторил мальчик. — Он велел передать. Перед тем, как он… как его…
— Мело, мело по всей земле, во все пределы! — звонко выкрикнула вдруг девочка.
Андрей Петрович схватился за сердце, судорожно глотая, запихал, затолкал его обратно в грудную клетку.
— Ты шутишь? — тихо, едва слышно выговорил он.
— Свеча горела на столе, свеча горела, — твердо произнес мальчик. — Это он велел передать, Макс. Вы будете нас учить?
Андрей Петрович, цепляясь за дверной косяк, шагнул назад.
— Боже мой, — сказал он. — Входите. Входите, дети.
Полина Кормщикова. Пациент
Пациент сидит в кресле напротив и пьет кофе. Возьмет чашечку в руки, покрутит, отхлебнет, поморщится, снова покрутит, поставит на столик. Морщится — потому что не любит кофе без сахара, но отказаться от поставленного перед ним напитка счел невежливым, а попросить сахар — постеснялся.
Некоторое время молчим. Не жду, что он заговорит — они обычно не начинают первыми. Так что я молча изучаю его. Ага, отставил наконец кофе. Руки скрещены в области гениталий, плечи ссутулены, а взгляд прямой. Пытается смотреть мне в глаза, хотя это стоит ему некоторых усилий.
Улыбаюсь. И начинаю:
— Итак. Вы пришли ко мне за советом, я правильно понимаю?
Кивает.
— Я — Патриция Альба, психокорректор. Расскажите мне немного о себе. Как ваше имя? Чем вы занимаетесь?
Все это я, разумеется, прекрасно знаю — в анкете написано. Но он должен сказать сам.
— Меня зовут Николай Бронин. По профессии я — специалист по оптоволокну, руководитель строительного отдела.
Говорит бодро. То и дело поднимает глаза к потолку, но потом опять смотрит прямо на меня.
— Это интересная профессия. Она вам нравится?
Пожимает плечами.
— Не особенно. У меня профильное образование такое.
— А почему вы его выбрали?
— Да я как-то особенно не выбирал. Просто надо было где-то получать высшее, а на эту специальность оказалось легче поступить. Да и деньги вроде неплохие.
— Но тем не менее вы хотите что-то изменить?
— Хочу.
Смотрит в пол. Ему стыдно признаваться. Каждый второй пациент — такой же, и я никак не могу этого принять, несмотря на свой опыт.
— И что же вы хотите изменить?
— Я хочу быть успешным.
— А сейчас вы не считаете себя успешным?
— Нет. Я — руководитель отдела. Парни хорошо работают под моим началом. Но если бы на этой должности оказался кто-то еще, они бы работали не хуже, и я это понимаю. Может, даже лучше. Не будет меня — будет другой.
Киваю. В этом отношении его позиция ясна.
— Вы женаты?
— Нет.
Сожаление в его голосе.
— Почему же?
— Никак не могу встретить. Да и, сказать по правде, — не нравлюсь я девушкам.
Критически оглядываю его. Он миловидный, с хорошей фигурой. Но действительно — да, не «цепляет».
— Я поняла вас, Николай. И все же уточню: чего именно вы хотите?
— Ну, я хочу наконец заняться тем, что мне действительно нравится. Может быть, открыть свой бизнес. Встретить интересную девушку.
— И что же, по-вашему, вам мешает? Почему вы не можете делать то, чего хотите?
— Не знаю. Как-то не выходит.
— А вы пробовали?
— Что пробовал?
— Заняться бизнесом, например?
— Ну… нет.
— Почему?
Качает головой:
— Ну и вопросы вы задаете, доктор.
— Патриция, — поправляю я.
— Патриция… Я не знаю. Что-то мне мешает. Вроде и идея есть, и не могу. То одно надо сделать, то другое. А к выходным устаешь, и ничего уже не хочется, только отдохнуть немного. С друзьями нужно встретиться, по дому что-то — и времени не остается.
— А скажите, Николай, зачем это вам?
— Что — «зачем»?
— Менять образ жизни.
— Ну как «зачем»? — опешил он. — Человек должен поднять свой уровень жизни. Должен быть счастлив. Не могу же я жить, чтобы варить оптоволокно. Это как-то… мелко.
— То есть вы не счастливы?
Смотрит на меня в упор.
— Нет. Не счастлив.
— И вам не хватает для счастья денег и женского внимания?
— Ну, — улыбается он, — и этого тоже.
— А чего еще?
Пожимает плечами:
— Не знаю…
— Это важно, Николай. Чего вы действительно хотите? Какая у вас цель? Иметь много денег и красивую жену? Предположим, вы получили желаемое, и что вы станете делать с вашими деньгами?
— Я куплю себе хороший дом, заведу детей.
— Зачем, Николай?
— Ну, чтобы заботиться о них. Чтобы они выросли достойными людьми.
— И вы будете счастливы, получив деньги, семью?
Он молчит. Потому что никогда не думал об этом и ответа на мой вопрос у него нет. Пока нет.
— Николай, — зову я. — Вы уверены, что будете счастливы? Деньги, семья — это и есть ваша цель? То, ради чего вы живете?
— Я не знаю, Патриция.
Резко поднимаюсь с кресла.
— Ничего. Вы пришли затем, чтобы это узнать. Я постараюсь помочь. Еще кофе?
— Нет, спасибо, — отвечает машинально.
— Уверены, что не хотите?
Колеблется. Он не хочет, но опять не может прямо сказать мне «нет».
— Я вижу, что не хотите, Николай. Так просто скажите мне об этом.
— Нет, спасибо.
— Что «нет, спасибо»? Скажите: «я не хочу кофе».
— Я не хочу кофе, — повторяет. И улыбается. Начинает понимать.
— Прекрасно. Мы с вами проведем один сеанс психокоррекции — этого будет достаточно. Ознакомьтесь вкратце.
Подаю ему распечатку договора. Он просматривает. В некоторых местах останавливается. Я между тем продолжаю говорить:
— Во время сеанса я подключусь к вам. Мы окажемся в вашем разуме. Суть в следующем: в вас есть уникальные качества, которые вы никак не можете проявить. Но они есть. Мы с вами постараемся их найти и активировать.
