Джилиан Рубинстайн - Космические демоны
Почему они нас преследуют?
Эндрю напустил их из компьютера.
Как я туда попала?
Эндрю меня заставил.
Как?
Он попросил меня прийти к нему.
Зачем я пошла?
Я хотела помочь Бену.
И еще?
Я хотела напустить одного из них на Линду.
Ага!
А что такого в Линде?
Она избалованная. Она гадко обращается со мной. Я ее не люблю.
А за что?
У нее есть мама, которая о ней заботится, а у меня Нет.
Ну вот, кое-что проясняется", - подумала Элейн.
И начала с другого конца:
"Почему я так обошлась с Эндрю?
Потому что я была зла на него.
А почему?
Потому что он задается...
И еще?
Потому что у него такой хороший дом.
Почему у меня нет такого дома?
Потому что мой папа просто верзила, а моя мама...
О черт! Опять я прихожу к тому же самому! Мама, - подумала она в отчаянии. - это все ты виновата. Ты сбежала от меня, и я никогда этого не переживу! Я могу просидеть тут весь остаток жизни, все равно я ничего в жизни не добьюсь. Все против меня. Я могла бы уж и сдаться!"
Вдруг она услышала голос, похожий на эхо:
- Нет... нельзя сдаваться... игра должна быть доиграна до конца.
Голос звучал приглушенно, но она его узнала. "Это Эндрю! - подумала она с удивлением. - Он здесь, в игре. Я больше не одна".
Эта мысль очень ее поддержала. Она ощупала свое лицо.
- Нет, я не космический демон, - сказала она себе твердо. - Я - это я, Элейн Дженнифер Тейлор. Может, еще все обойдется.
Она начала потихоньку двигаться в том направлении, откуда доносился голос.
Вскоре они прямо налетели друг на друга. Он вытянул руку, в темноте что-то пушистое и легкое мазнуло его по руке. Он не видел, но мог себе представить, какое это "что-то" рыжее.
Элейн взвизгнула и замахала руками.
- Ой! - сказал Эндрю.
- Это ты, Эндрю?
- Это мой глаз, - сказал он. - Эй, я пришел тебя спасать.
- И чего ты пришел? - сказала Элейн сердито. Она не удержалась, это у нее вырвалось. - Может, еще мне придется тебя спасать.
Она тут же пожалела о сказанном.
"Не годится, - подумала она. - Я должна поладить с Эндрю. Если б только он не раздражал меня так ужасно!"
- Не сердись и не спорь, - сказал Эндрю. - Здесь это опасно.
- Ну так давай выберется отсюда, - сказала Элейн. - Что нужно? Перестрелять всех демонов? Дай мне пистолет.
- Все не так просто, - сказал Эндрю. - Демоны уже теперь не демоны. Они теперь - Марио, и я не знаю, поднимется ли у меня рука стрелять.
- Так что же нам делать?
Эндрю пожал плечами. Элейн не видела этого в темноте, но почувствовала, потому что держала его за руку. Она даже не поняла, как на это решилась. И отдернула руку.
- Все в порядке. - успокоил ее Эндрю. - Держись за руку. Может, тебе не будет так страшно.
- Мне не страшно! И я не буду держать тебя за руку.
Эндрю не хотел ее сердить. Она должна была сохранять спокойствие.
- Прости меня.
- Что?
- Я сказал: прости меня. Прости, что я загнал тебя в игру. Прости, что я злился на тебя. Прости за то, что я наговорил тебе.
Он был благодарен темноте - легче было все это говорить.
Элейн просто онемела.
- Почему ты это говоришь?
- Потому что, если мы будем по-прежнему беситься от злости, мы отсюда никогда не выберемся. Поэтому давай думать вместе.
Он нащупал в темноте ее руку и слегка пожал ее.
Элейн сказала то, что отягощало ее душу:
- И ты меня прости. Мне жаль, что я сказала про твоего папу.
- Но это правда. Они разошлись.
И сам удивился, как спокойно это произнес.
И поскольку он молчал, она продолжала:
- Мне жаль, что я тебе сказала. И мне жаль, что так у тебя получалось. Тебе, наверно, тяжело.
- Да ладно, - ответил Эндрю беззаботно, - такова жизнь. Со многими это случается. И что тут можно поделать?
- Тебе разве все равно? - удивилась она.
- Конечно, не все равно. Меня это просто бесит. Но я не позволю испортить себе жизнь. Вообще-то еще недавно я думал, что я из-за этого просто кончусь. Но я этого не допущу.
- Как же ты это сделаешь?
- Ну, для начала я не буду себя ни в чем обвинять. Это не моя вина, ко мне это не имеет отношения. Они сами так решили, пусть сами и разбираются.
- У меня вчера вышел с папой скандал, - поделилась Элейн. - Он не очень-то любит говорить про маму, но вчера много чего сказал. Оказывается, она меня никогда не любила. - И тоже подивилась своему спокойствию.
- Ну это она зря, - заявил Эндрю. - Матери должны заботиться о своих детях. Ты-то уж тут ни при чем. Не виновата. Это ее проблемы. И я ни в чем не виноват. И нечего нам разваливаться на части из-за, того, что наши родители не могут поладить друг с другом. Мы будем в порядке. Мы выживем.
- Если мы когда-нибудь выберемся отсюда. - напомнила Элейн.
- Никогда, - произнес некий голос с издевкой.
Элейн крепче сжала руку Эндрю.
- Боже, что это?
- Не обращай внимания, - успокоил ее Эндрю. - Это в программе игры. Она пытается заставить нас сдаться. Не хочет, чтобы мы играли дальше. Она знает, что мы победим. Знает, что проиграет.
- Вы уже проиграли, - сказал спокойный голос. - Вы уже никоим образом не можете победить.
- Это правда? - спросила Элейн: в тревоге.
- Нет, она врет, - сказал Эндрю с уверенностью в голосе, далекой от его истинных мыслей. - Не слушай!
- А если мы сдадимся, что с нами будет?
- Мы не будем сдаваться! - твердо заявил Эндрю. - Мы доиграем до конца.
- Если вы признаете свое поражение, то спокойно вернетесь к себе, заверил их голос программы.
- Хорошее известие, - обрадовалась Элейн. - Почему бы нам не признать, а, Эндрю?
- Ты не должна верить ни одному слову, - сказал он упрямо. - А потом, как же с Марио? Его-то ведь, наверное, не вернут?
- Мы сожалеем, - произнес голос холодно. - Нам нужна энергия. Он не может быть возвращен.
Эндрю поймал себя на том, что подумал: "А кто будет о нем жалеть? Спишут его, как еще одного парня, удравшего из дома".
Элейн думала почти так же:
- Мы могли бы легко выбраться из этой каши. Нам надо только признать свое поражение. Марио в конце-то концов такая крыса! Мы бы только оказали услугу его родным. Никто бы и не расстроился.
Но одна упорная крошечная мысль все пробивалась и пробивалась на поверхность сознания: "Джон расстроился бы". Она постаралась эту мысль подавить. Голос программы настаивал:
- Сдавайтесь!
Искушение становилось все более и более сильным.
"Если бы я не так устал... - размышлял Эндрю. - Если бы только не было так темно... если бы только... Право, у меня нет сил дальше бороться. И к тому же надо подумать об Элейн..."
Но глубоко внутри его существа что-то сопротивлялось и не позволяло сдаться.
- Сдавайся, - повторил голос.
- Заткнись! - крикнул ему Эндрю. - Пошли, Элейн.
