Роберт Хайнлайн - Магия инкорпорейтед
Джедсон прищелкнул пальцами.
– Демон! – сказал он удивленно. – А я и не подозревал!
Удивительно, что на железных дорогах случается так мало самоубийств. Когда у человека плохо на душе, нет ничего более действующего на нервы, чем глазеть на монотонные пейзажи за окном и слушать сводящий с ума стук колес. В некотором смысле я был даже рад этому новому обстоятельству с нечеловеческой природой Дитворта – это давало некоторую пищу для ума. А в голове вертелась мысль о бедном старом Фельдштейне и его тысяче долларов.
Как бы нас ни встревожило известие о том, что Дитворт оказался демоном, это почти ничего не изменило в реальной ситуации. Разве что стало понятно, как ему удавалось перемещаться с такой скоростью, и подтвердились наши предположения, что рэкетиры и «Магия, Inc.» – две головы одного дракона. Но мы никак не могли доказать, что Дитворт был чудищем из Полу-Мира. Если бы мы попробовали затащить его в суд для тестирования, он вполне мог просто солгать и послать вместо себя двойника, мандрака, сделанного похожим на него, но имеющего иммунитет против испытания зеркалом.
Мы немного побаивались возвращения домой и объяснений с комитетом по поводу нашего поражения, по крайней мере, я боялся. Но хоть от этого мы оказались избавлены. Акт благоустройства залежных земель содержал в себе специальную статью, которая предусматривала его вступление в силу сразу же после подписания его губернатором. Дитвортский билль, как приложение к нему, вступал в действие тогда же. Когда мы сошли с поезда, в газетах, продававшихся на станции, уже были напечатаны имена членов новой комиссии по тауматургии.
Да и комиссия не теряла времени даром и не упустила возможности дать почувствовать свою силу. Она объявила о том, что собирается заняться повышением стандартов магической практики во всех сферах, а для этого в самом скором времени будут подготовлены новые, более глубокие экзамены. Ассоциация, прежде возглавлявшаяся Дитвортом, теперь открыла подготовительную школу, в которой практикующие волшебники могли бы освежить свои знания по принципам тауматургии и законам составления снадобий. В соответствии с высокими принципами, заявленными ею в своем уставе, школа не ограничивала прием только членами ассоциации.
Это выглядело весьма великодушно со стороны ассоциации, но на самом деле все было иначе. Им удалось пустить слух, что членство в ассоциации сильно поможет при сдаче экзаменов. Ничто не действует так убедительно, как умело пущенный слух. Ассоциация стала расти.
Несколько недель спустя все лицензии были аннулированы, а волшебников перевели на временные однодневные лицензии, ссылаясь на то, что скоро в назначенный день будет произведена переэкзаменовка. Нескольких особых упрямцев, которые упорно отказывались подписать соглашение с ассоциацией, вызвали, проэкзаменовали и в лицензиях отказали. Шантаж начался. Миссис Дженнингс почти полностью прекратила всякую практику.
Как-то ко мне зашел Боди. У нас с ним был незавершенный контракт на строительство нескольких жилых домов.
– Вот твой контракт, Арчи, – горько произнес он. – Мне потребуется некоторое время, чтобы заплатить тебе неустойку. Все мои обязательства отменяются – они аннулировали мою лицензию.
Я взял контракт и порвал его пополам.
– Забудь и думать о неустойке, – сказал ему я, – ты сдашь экзамены, и мы напишем новый контракт.
Он невесело рассмеялся:
– Не будь таким наивным. Мне пришлось сменить курс.
– Что ты собираешься теперь делать, подпишешь соглашение с «Магией, Inc.»?
Он выпрямился.
– Я никогда не имел никаких дел с демонами и теперь не собираюсь.
– Прощай, – сказал я ему. – Если тебе станет нечего есть, думаю, мы сможем подыскать тебе какую-нибудь работу.
Хорошо еще, что Боди скопил немного денег, поскольку я был явно излишне оптимистичным в своем предположении. «Магия, Inc.» быстренько перешла ко второй фазе своего шантажа, и скоро для меня самого стало проблематичным, смогу ли я вообще заработать на хлеб. Конечно, в городе еще оставались волшебники, которые не работали на «Магию», – это была бы слишком явная подтасовка, за которую можно и к суду притянуть, если бы они захватили всех. Но эти свободные волшебники были просто сапожниками, ни на что путное не годными. Компетентную легальную магическую помощь нельзя было получить ни за какие деньги, минуя «Магию, Inc.».
Я вынужден был вернуться к методам, старомодным во всех отношениях. Поскольку я использовал магию не слишком интенсивно, это оказалось возможным. Но есть некоторая разница между тем, чтобы делать деньги и терять их.
Я взял к себе Фельдштейна торговым агентом после того, как его агентство развалилось. Он оказался настоящим мастером своего дела и помог мне значительно сократить потери. Фельдштейн чуял прибыль даже лучше, чем я, лучше, чем доктор Уоррингтон чуял ведьм.
Но многие бизнесмены были вынуждены капитулировать. Большинство из них использовали магию по крайней мере в какой-то одной фазе своего бизнеса. В итоге они могли выбирать между тем, чтобы подписать контракт с «Магией, Inc.» или закрыть двери своих заведений. У них были жены и дети – и они подписали.
Гонорары за тауматургию поднимались до тех пор, пока это еще как-то позволяло свести концы с концами, когда все еще было дешевле делать бизнес при помощи магии, чем без нее. Но волшебники не получили из этих прибылей ничего, все ушло в корпорацию. Конечно, теперь волшебники получали значительно меньше, чем когда они работали самостоятельно, но они были рады и этому: им ведь тоже приходилось кормить свои семьи.
Джедсон получил сильнейший удар – катастрофически сильный. Он, естественно, держался, предпочитая почетное банкротство общению с демонами, но он ведь использовал магию на всех стадиях своего бизнеса. С ним было покончено. Они начали с того, что дисквалифицировали Августа Уэлкера, его старшего мастера, а потом обрезали и остальные его ресурсы. Ему дали понять, что «Магия, Inc.» не хочет иметь с ним дела, даже если захочет он.
* * *Мы собрались как-то однажды в полдень у миссис Дженнингс на чашечку чаю: я, Джедсон, Боди и доктор Ройс Уоррингтон, охотник за ведьмами. Мы старались не говорить о наших неприятностях, но это никак не удавалось. О чем бы мы ни говорили, разговор все время соскакивал на Дитворта и его чертову монополию.
После того, как Джек Боди потратил десять минут на то, чтобы методично и не совсем искренне объяснить нам, что он на самом деле вовсе и не переживает из-за того, что не может теперь заниматься колдовством, что у него никогда и не было-то настоящего таланта к этому, что он занялся этим делом только чтобы сделать приятное своему старику, я постарался сменить тему. Миссис Дженнингс слушала Джека с такой жалостью и состраданием, что мне самому хотелось заплакать.
