Сергей Щеглов - Банной горы хозяин
— То есть на три тома я твердо могу рассчитывать? — улыбнулся Валентин.
— Гарантирую! — ответил писатель. — Так что, заедете?
— Постараюсь, — кивнул Валентин и разорвал связь.
Не нужно иллюзий, сказал он себе. Центр принятия решений — не Сергеев, а Кукловод. Он может поделиться с писателем некоторыми общими идеями — но не стоит рассчитывать, что он заранее расскажет ему весь сюжет до последнего персонажа. Скорее он наведет писателя на несколько ложных следов и только ближе к концу книги раскроет глаза на подлинного виновника всех неприятностей.
На подлинного виновника, которым окажется не Кукловод.
Все извилины заплел, подумал Валентин. А с другой стороны, чего еще было ждать? Что Сергеев мне будущее предскажет, как по кофейной гуще? Роман небось полгода писать надо, а события вроде пангийских обычно в пару дней укладываются. То есть все уже давным-давно закончится, а Сергеев еще только вторую главу дописывать будет. Ну и толку от него, как от предсказателя? Так что пусть писатели пописывают, а героям придется геройствовать в одиночку.
«Конева», — скомандовал Валентин искинту.
— На проводе, — почти тут же отозвался начальник отдела социального мониторинга.
— Как там наш «Рой»? — поинтересовался Валентин. — Уже нашел регрессоров?
— И в землю закопал! — фыркнул Конев. — К твоему сведению, только для первичного моделирования социальной среды каждый датчик должен около суток проработать! Завтра к вечеру, не раньше!
— К вечеру, говоришь? — улыбнулся Валентин. Теперь совесть у него была спокойна. — А как быстро он сможет найти одного человека в северо-западном регионе?
— Это порядка миллиона квадратных километров, — прикинул в уме Конев. — При толковом описании — за час должен справиться. Плюс полчаса на развертывание. Что за человек-то?
— Заходи в кабинет, расскажу, — ответил Валентин, увидев под собой разноцветные корпуса корпорации. — Ситуация все интересней и интересней.
— Сейчас буду, — сказал Конев и пропал со связи. Валентин вышел из припарковавшегося возле ангара гравилета, аккуратно притворил дверцу, с хрустом потянулся и чуть ли не бегом пересек дворик. В кабинет он влетел в одиннадцать двадцать пять, щелкнул пальцами роботу-кухарке, ладонью разблокировал встроенный в письменный стол объемный терминал. Уселся в кресло, щелкнул пару раз мышью, накинул на голову капюшон. Прикрыл глаза и заново прокрутил в памяти все, что успел узнать про Юлиана.
— Можно? — бесцеремонно хлопнул дверью Конев.
— Заходи, Леонид Петрович, — сказал Валентин, открывая глаза. Встроенный в капюшон нейросканер уже распознал паттерн сегодняшней памяти и теперь считывал сведения о всех событиях в фоновом режиме. Поверхность стола покрылась портретиками действующих лиц; Валентин ткнул пальцем в Юлиана, и его фото увеличилось в размерах, раскрыло рядом белый прямоугольник досье, который тут же стал заполняться всевозможными сведениями. — Вот кого надо разыскать, полюбуйся!
Валентин показал на последний по времени портрет Юлиана — с разноцветными глазами, серьгой в ухе, в цветастой рубашке с расстегнутыми верхними пуговицами.
— Да таких у нас пол-Москвы, — хмыкнул Конев. — Чем знаменит?
— Помнишь, мы с Лаврентием колдунов по всему миру искали? Вот, нашли, — улыбнулся Валентин.
— А он точно колдун? — с сомнением переспросил Конев. — На шоумена смахивает…
— Точно, точно, — подтвердил Валентин. — Сам Нострадамус подтвердил.
— Ну, если Нострадамус, — развел руками Конев. — Скидывай на сервер, сейчас все организую. — Он ткнул пальцем в капюшон. — Досье тоже от Нострадамуса?
— От кого же еще, — вздохнул Валентин.
— Это действительно срочно? — спросил Конев, скрестив руки на груди. Валентин понял, что пришла пора как-то объяснить свои действия. Он сбросил с головы уже закончивший свою работу капюшон и пристально посмотрел на своего начальника отдела социального мониторинга.
— Сегодня утром у Визе сработали детекторы магии, — сказал он, заглядывая Коневу в глаза. — Первый раз за всю историю наблюдений. Я только что вернулся с проверки; в четырех километрах отсюда живет самый настоящий колдун. Его зовут Иван Анатольевич Могутов, и он не просто живет в Демидовске, а активно разыскивает Нострадамуса. Этот субъект, — Валентин показал пальцем на экран и замешкался, подбирая правильное слово, — учитель Могутова, обладающий еще большей магической силой. Нострадамус считает, что таких колдунов в России несколько десятков, они объединены в хорошо законспирированную организацию…
— Достаточно, — махнул рукой Конев. — Все понятно. Значит, теперь еще и колдуны? Или они заодно с регрессорами?
— Не думаю, — покачал головой Валентин. — Могутов живет в Демидовске почти три года. С его способностями — а он читает мысли и берет людей под полный контроль так же легко, как и Нострадамус, — он давно бы разобрался, чем мы здесь занимаемся. Выходит, это разная публика.
— Да уж, — пробормотал Конев. — Действительно, все страньше и страньше. — Он вытащил из кармана наладонник и несколько раз ткнул в него пальцем. — Тебя не смущает, что они появились практически одновременно?
— Смущает, — кивнул Валентин. — Но у меня есть на этот счет одна версия. Лаврентий, заходи!
Визе кивнул просунутой в двери головой и плавно втянулся в кабинет.
— Успел кофе выпить? — поинтересовался Валентин, заметив выкатившийся из стены столик с чайником и тарелкой блинчатых пирожков.
— Кофе чаю не помеха, — резонно ответил Визе. — Это кто у тебя на экране? Фабрикой звезд заинтересовался?
— Это наш новый клиент, — пояснил Валентин. — Выдающийся российский колдун Юлиан, учитель Ивана Могутова. Нострадамус сведениями поделился.
— Что же он раньше молчал? — хмыкнул Визе, оглядываясь в поисках стула. — Я здесь сяду, можно?
— Стул для Леонида прихвати, — распорядился Валентин. — Сейчас малый штаб организуем.
Он взял с подкатившегося к ногам столика большую чашку, налил туда пахучего вяленого чая, хрустнул первым пирожком. Конев и Визе расположились друг напротив друга и тоже вооружились чашками.
— Версия такая, — с набитым ртом пробурчал Валентин. — Колдуны давно знали, чем мы здесь занимаемся, но никак не препятствовали. Значит, считали, что мы работаем на них. Ведь колдун это что такое? Это такое высшее существо, которому обычного человека и за человека-то считать трудно. Скажешь обычному человеку «умри» — умрет, скажешь «иди» — пойдет. Как собака, честное слово! А значит, все, что люди на территории колдунов делают, на самом деле колдунам принадлежит. Так зачем мешать — пусть себе гравилеты клепают да искусственным интеллектом занимаются, хозяев обогащают.
