Кир Булычев - Чужая память
Отец снова предложил переехать к нему.
— Не надо, — сказал Иван, — мы слишком разные люди.
— Чепуха.
— Я вчера целый час решал задачу, которую ты не смог решить в контрольной в десятом классе. И решил.
— Вот видишь, это же моя задача. И есть еще миллион задач, которые мы решим вместе.
— Ты даже не помнишь, что за задача. Ты умеешь забывать о своих провалах, а мне такой способности не дал.
И тут, когда спор грозил превратиться в ссору, вошел Дубов. Опять с авоськой, полной пакетов и бутылок. Он начал неловко и шумно целовать Ржевского, потом вспомнил, что принес гостинцы, и вывалил из сумки все на стол и принялся делить — что домой Люсеньке, а что больному Ванечке.
— Такое счастье, — повторял он, — что Ваня решил стать археологом. Люся тоже согласна, понимаешь? Он как бы подхватит эстафету, выпавшую из твоей ослабевшей руки. Жалко, что у меня нет такого сына.
— Каким еще археологом! — зарычал Ржевский.
Ниночка впорхнула в комнату, замерла на пороге, сжимая испуганными пальчиками пакет с ягодами — темно-красные пятна проявлялись на бумаге.
— Я уезжаю в экспедицию. Через две недели, — сказал Иван. — Осенью вернусь.
— Ты с ума сошел! Кто тебя пустит?
— Профессор Володин не возражает. Он даже обрадовался. Утверждает, что свежий воздух и пыль раскопов — лучшее лекарство для гомункулусов, — сказал Иван. Он сейчас был куда сильнее отца и пользовался этой силой.
— Мог бы мне сказать раньше, — произнес Ржевский.
— У нас еще две недели. Завтра принеси мне новые журналы. Я еще ничего не решил. Мне не хочется ошибаться.
— Ладно, — сказал отец, — я пошел.
Он обернулся к Дубову.
— Паш, — сказал он, — зайди потом ко мне, хочешь домой, хочешь в институт.
— Конечно, — сказал Дубов. — Нам столько есть чего вспомнить… А хочешь, я сейчас с тобой пойду? Я тебя провожу.
— Отец, — сказал вслед Ржевскому Иван, — Катя не собиралась приехать?
— С чего ты решил? — пришел черед Ржевского взять реванш.
— Так просто подумал…
— Я послал ей телеграмму, — сказал Ржевский. — Если она согласится переехать в Москву…
— Иди, — сказал Иван. — Иди, перечитывай Лизины письма. А ты, Нина, положи наконец пакет на стол, блузку испачкаешь.
