Андрей Максимушкин - Синий реванш
Женька только недавно уволился из армии, служил по контракту, всякого навидался, в том числе и на Кавказе. Человек он наш, убеждать не приходится. Марат сам нашел группу и как-то незаметно стал своим. В операциях участвовал наравне со всеми, кровью замазан по самую макушку. Никто и помыслить не мог ткнуть Марата тем, что он татарин. Наш он, русский татарин, и все тут.
Уж такие националисты были Денис и его соратники, что, несмотря на сложившийся образ тупоголовых, уверенных в своей расовой исключительности неудачников из рабочих кварталов, валящих вину за все и про все на нерусь поганую, своих считали не по разрезу глаз и генам, не по происхождению, а по сути. Единственным арийцем среди них можно было назвать только Алексея Иванцова, ибо его мама была немкой из фольксдойче.
Работа группы – это не сахар, нет той знаменитой романтики сопротивления, борьбы с «антинародным режимом». Нет героики партизанской борьбы. Все гораздо хуже и жизненнее. Опускаться до обычной скин-группировки ребята не хотели. Патрулирование окраин города и избиение попавшихся под руку гостей из южных стран – это, конечно, очень мужественно, очень красиво и действенно символизирует борьбу с нашествием. Символизирует в головах самих бойцов, не более того. Этнокриминал – штука серьезная, мстить они умеют. Полиция тоже не спит, им меньше всего нужны заморочки с народными мстителями, а вот успешно раскрытое дело по знаменитой 282-й очень даже кстати.
Соратники меньше всего хотели портить свои судьбы длительной отсидкой, неравноценный размен получается. Работали сразу серьезно, без кампанейщины и лозунгов. И первые же операции привели к парадоксальному выводу – бесполезно! Мартышкин труд получается.
Для сплоченной группы серьезных молодых людей пришить в тихом месте нелегала или «лицо с незаконным гражданством» несложно. Как умные люди, ребята работали чисто, не оставляя улики, и в первую очередь озаботились утилизацией трупов.
Денис и Леха были знакомы с полицейской работой. Да Алексей, что скрывать, работал простым опером, старший лейтенант полиции.
Дело начинается не с убийства, не с заявления, дело начинается с трупа. Даже если друзья пропавшего нелегала пойдут в полицию, искать сразу никто никого не будет. Раз нет факта убийства, значит, человек просто пропал без вести. Как пропал? Куда пропал? А пропадал ли вообще? Фиг его знает. И вообще, на каком основании он здесь находился? Может, взял да уехал. Кто его знает. Простому, заваленному парой десятков дел оперу меньше всего нужно вешать себе на шею еще и «висяк» с «мокрухой», он не рыжий. Его начальство за нераскрываемость пендюрит всеми путями самым противоестественным способом.
Провести разведку. Подготовить акцию. Грохнуть врага родины. Надежно закопать труп. Все. Работа сделана. А результат ноль. Результат ведь бывает не от самой акции, а от раскручивания, от афиширования акции. Пропал человек, и все тут. Ищут его, знакомых расспрашивают, на родину звонят, а причину не знают. Если и подозревают что, так не ясно, почему пропал. Информации нет. Страха перед сопротивлением тоже нет.
Двойственность. Ловушка. Будешь оставлять трупы на месте, будешь раскручивать себя – получишь результат, иноземцы будут уезжать, но и сам попадешь в прицел. Опыт говорит, что в таком случае долго не живут. Да, есть у нас в стране крутые ребята, умудрялись голову таджика оставить прямо на крыльце печально знаменитого «СОВА-Центра», но их мало, и Денис не считал себя и своих соратников неуязвимыми и неуловимыми героями. Правильно, в общем-то. Не супермены они, обычные люди.
После очередного успешно придушенного на окраине коттеджного поселка гастарбайтера из солнечного и голодного Узбекистана ребята задумались. Воевать так, как они, можно долго и с нулевым результатом. Идти взрывать мэрию? Тоже не выход. Решение было принято после долгих споров – редкие, точечные снайперские удары по узлам враждебной структуры.
Соратники три месяца собирали материал на Эдика Махмудалиева. Осторожно, через пятые руки, чтоб самим не засветиться, составляли подробное досье: привычки, обыкновения, слабости, любимые развлечения, распорядок дня. И все ради одной вечерней вылазки в пригородный парк. В акции участвовали два человека, а прикрывали их пятеро и с оружием. Эдик ведь мог взять с собой охрану, его быки тоже были не прочь порезвиться с молоденькой девочкой на природе. Романтика.
Не взял. Не взял охрану. Один хотел поохотиться. Посему и прожил на четверть часа меньше. Именно столько времени потребовалось бы, чтоб подтянуть резерв и перестрелять бандитов.
Несмотря на опасения кое-кого из соратников, акция прошла успешно. Камешек подтолкнул лавину, запустил процесс. Криминала в городе стало немного меньше. Полиция постаралась и подчистила растревоженное осиное гнездо. А самое главное: нашли убийцу Эдика Черного! Официально труп повесили на лидера конкурирующей группировки, в свое время прилюдно обещавшего повесить Эдика за яйца и имевшего несчастье погибнуть в перестрелке по поводу раздела наследства покойного Махмудалиева.
Время шло. В конце сентября ребята собрались на очередную встречу. Как обычно, на даче у Леши. Встретиться, поболтать, поделиться новостями за бокалом пива, попариться в баньке. Старые добрые мужские развлечения. Шашлык пожарить. Куда уж без него.
– А не пора ли нам вновь выкопать топор войны? – Женя первым поднял животрепещущий вопрос.
– Кого будем умиротворять? – хохотнул Марат.
– Есть одна мысль. Подрезать некоего Шаронова, нашего всеми любимого первого заместителя мэра по городскому хозяйству.
– Мысль действительно интересная, – согласился Денис. – А что это даст?
– Как что? Он же городское хозяйство развалил, все себе хапает.
– И что? – хмыкнул Сергей. – Что это изменит?
– Ничего, – кивнул Марат.
– Я даже больше скажу, – громко прошептал Денис, подавшись вперед, – Шаронова скоро снимут. Он и так всем надоел. Мы не успеем его убрать.
– Так нам два дня надо, – не унимался Женя. – Живет он в Белоусе. – Имелся в виду коттеджный поселок в пригороде. – Дом на окраине. Сигнализации нет. Спокойно вечерком вломимся, решим проблему и уедем.
– И ничего не изменим, – вздохнул Марат, он тоже все понимал. – Что будет дальше?
– Решат, что убили за долги, за кидалово, еще за что. Мы не изменим ситуацию, акция не приведет к запуску цепной реакции.
– Так что делать? Сидеть, пиво пить, пока страна гибнет? – Женя грохнул кулаком по столу. Хорошо приложил, так что тарелки и стаканы попрыгали.
– Не давать убивать русских. Мы русские? Вот давайте сначала не дадим себя убить.
– Русские, говоришь? Я вот уже не знаю, русские мы или нет. Что там по зомбильнику и в газетах брешут: нет такой нации? Всякочеловеческий сброд, разномастная толпа, скифы, татары, финно-угры, чухня всякая, сколоченная в одну орду скандинавскими князьями, татарскими царями и немецкими императорами. Русский язык, привычка носить штаны, православие, самодержавие даже негра делают русским.
