Василий Головачёв - Контакты особого рода
Минут десять спорили — куда отправиться и как внушить сверхдракону решение. О последствиях не думали; верили, что все обойдется, хотя не имели ни малейшего желания встретить ксенурсов — двутелых медведеподобных страшилищ. В конце концов сошлись на том, что для начала следовало бы выяснить, где находится родина драконов, а вопрос задали, представив мысленно целое действие: песчаная пустыня с тысячами черных граненых камней — яиц панспермитов — рождение маленьких суперзавриков — их рост — полет в звездное небо — исчезновение…
Тихоня глянул на них с некоторым сомнением, вытянул морду к небу, испустил знакомый вопль, словно предупреждая кого-то, и… затем последовал тот самый удар, встряхнувший весь организм и отключивший сознание — на время телепортации или подпространственного перехода. Термин был неважен, важна была суть процесса.
Алиссон, дыша, как рыба на берегу, встал на подгибающихся ногах и бросил взгляд с высоты суперзавра на расстилавшийся вокруг ландшафт. То, что они не на Земле, стало понятно еще до этого момента — по волне запахов и немыслимой жаре.
Тихоня стоял в центре чашеобразной долины с отвесными горными стенами, светящимися изнутри угрюмым вишневым накалом. Этот накал создавал эффект ложной прозрачности: было видно, что материал стен — горные породы, скалы с их полосатым рисунком, и в то же время казалось, будто скалы сложены из хрусталя или стекла, а сквозь них из глубин планеты пробивается свечение магмы.
Почва долины, ноздреватая, как сыр, была оранжевого цвета, а в ее порах с размерами от двух до пяти метров торчали верхушки граненых фиолетовых кристаллов. Тихоня правильно понял намерение людей и привез их на свою «родину» — в инкубатор панспермитов.
Небо над долиной слегка светилось, вернее, серебрилось, как слой жемчужно-серой пыли, а в зените над центром чаши виднелось черное кольцо с алой звездочкой в центре.
Что-то мешало Алиссону рассматривать чужой мир, какой-то дребезжащий звук… звон… словно звенели цикады. Он сосредоточился и понял, что это звенит дозиметр: радиация здесь была под стать жаре — гораздо выше защитных возможностей их костюмов.
— Как ты думаешь, — подал голос Кемпер, — этот кратер нам снится или существует на самом деле?
— Кратер? Скорее долина. Будь уверен, это денотат, я вижу то же самое.
— Дено… что? Попроще, док, мне ушибло голову, и я не соображаю.
— Денотат — объект, существующий вне восприятия субъектом. Тихоня послушно перенес нас к себе домой… в инкубатор. Слышишь звон? Это дозиметр. Яйца излучают, как твои «нулевые точки» после взрыва. Надо убираться отсюда, и поживей. Я, идиот, не подумал, что дракон может перенести нас туда, где воздуха нет совсем. Ему-то любые условия нипочем.
— Согласен. Но каков инкубатор, а?! Их тут десятки тысяч, если не миллионы. Кто же их выращивает?
— Самое интересное, что панспермиты не принадлежат к агамным[82] видам, поскольку размножаются яйцекладкой, предполагающей оплодотворение, но представить этот процесс… — Алиссон покачал головой и закашлялся.
Кемпер хихикнул и тоже разразился кашлем.
— О, черт! Грохоту небось, как при сражении!.. Почему ты об этом подумал?
— Если бы я знал… по какой-то ассоциации.
— А как, по-твоему, Тихоня в таком случае мужчина или женщина?
Алиссон хотел сострить, но слова замерли у него на губах. От светящейся стены долины отделилась блистающая тусклым золотом фигура, двинулась к ним, постепенно вырастая в размерах и делясь на две… Впрочем, это был ксенурс, двутелый монстр, похожий на двух сросшихся медведей. Рост его достигал никак не меньше роста суперзавра, и в тяжелой молчаливой его поступи крылись угрюмая мощь и скрытая неведомая сила. Узкие светящиеся глаза во весь лоб на каждой голове чудовища смотрели на гостей внимательно и с угрозой, как показалось людям, но не меньше было и удивления.
Он вдруг позвал их: в голове Алиссона взорвалась граната странной музыки и кружевная вязь света, каждый узор которой имел свою спектральную окраску. Плюс к этому — всплеск чужих чувств, непонятных человеку, кроме одного: недоумения. Однако палеонтолог не успел разобраться в своих ощущениях. В ответ на зов существа Тихоня отозвался своим необычным воплем, словно конь — ржанием, признавая хозяина.
— Дуем отсюда, — сдавленно прохрипел Кемпер. — Если это «пастух» — вряд ли он позволит нам вернуться домой на его «лошади».
Алиссон редко поддавался панике, владея оружием — головой почти с идеальной результативностью и успевая найти выход из положения, но вид существа был столь необычен, намерения его столь очевидны, а обстановка настолько своеобразной, что на анализ ситуации не хватило — не времени — душевного равновесия. Он зажмурился и изо всех сил представил поверхность Невады… без напарника Тихони, Стрелка. Просто забыл о нем. О чем в этот момент думал Кемпер, знал, наверное, только суперзавр. Но не о том, о чем Алиссон. Потому что Тихоня, послушный приказу из седла, но сбитый с толку противоречивостью мысленных образов «всадников», вынес их не туда, куда они хотели.
Люди успели увидеть гладь залива — вода в нем была интенсивного желтого цвета, суперзавр утопал в ней по брюхо; близкий берег с пляжем, усыпанным крупной галькой всех оттенков желтого цвета — ни дать ни взять, золотые самородки! — скалы за пляжем, коричневые, оранжевые, желтые, и бледно-желтое небо. Затем оба вдохнули чужой воздух и… потеряли сознание. Если атмосфера этого мира и содержала кислород, то его было слишком мало для дыхания. Зато много было инертных газов и углеводородных соединений.
Стрелок был настроен очень миролюбиво, судя по его реакции на вертолетные маневры, но и его хорошее настроение имело пределы. Когда вертолет Берринджера спикировал чуть ли не на голову, обошлось без жертв, несмотря на то, что вертолет был пробит насквозь через пилотскую кабину. Рухнул он уже в лагере, но пилоты остались живы.
Прибывший к этому моменту на полигон сенатор Джайлс не сдержался и наорал на Киллера, обозвав его безмозглым солдафоном. Зачем летчикам была дана команда сблизиться со Стрелком-Индрой, не знал, наверное, и сам адмирал, признавший свое полное бессилие выяснить, куда подевался второй панспермит с двумя исследователями.
Через полчаса Джайлс, Киллер и Тиммери беседовали в штабном бронетранспортере уже вполне мирно, вырабатывая стратегию дальнейших поисков и тактику доклада о случившемся в две инстанции: в Пентагон и президенту.
— Господа, я уверен, что мои люди овладели секретом передвижения панспермитов, — сказал Тиммери, меньше всего озабоченный политическими последствиями происшествия, — и решили провести испытания, не дожидаясь соответствующих указаний. Кемпер — летчик от бога и вообще лихой парень, ну а палеонтолог… — Тиммери улыбнулся. — Алиссон тоже не робкого десятка, авантюрная жилка не на последнем месте в его характере.
