Алексей Жданов - Космическая сказка Тапа
Тапа была здесь. Странно, как это дошло до него сквозь сон, но Тапа, без сомненья была здесь, у него в каюте. Он сразу заметил невысоко, метрах в двух над собой и на расстоянии четырех, два малюсеньких изумрудных огонька. Это была Тапа, она шпионила за ним. Из-под полуприкрытых век он стал наблюдать за ней. В каюте были потемки - он, как обычно выключил даже ночной свет, когда ложился спать. Зря он это сделал сегодня. Несколько минут они смотрели друг на друга: Дональд видел только глаза Тапы и по ним делал вывод о ее местоположении, Тапа, поди, видела всего Дональда целиком, но не сомневалась, что он спит, потому что он ничем не выдал своего пробуждения. За эти несколько минут изумрудные огоньки оставались недвижимы. Но потом они вдруг начали расти. Тапа направилась к нему. Он похолодел. Когда Тапа подошла совсем близко и запрыгнула на кровать, Дональд с силой зажмурил оба глаза. И застыл, съежившись под одеялом. Скорее всего ему надо было закричать и таким образом привлечь внимание друзей, или, хотя бы, резко включить свет, но Дональда хватило лишь на то, чтобы притвориться спящим. И вот он уже почувствовал сквозь одеяло легкое давление на свою левую голень. Нога Дональда конвульсивно дернулась. Тапа соскользнула, но тут же заскочила вновь, постояла некоторое время, понюхала воздух и, осторожная, продолжила свое путешествие по парализованному от ужаса Дональду. Вот он уже почувствовал ее лапы на своем туловище, здесь Тапа продвигалась увереннее. Вот она остановилась, дойдя почти до головы Дональда. Двумя задними лапами она упиралась в его ребра, одной передней, кажется, левой, - в его плечо, а правую переднюю, должно быть, подняла в воздух. Но не прошло и трех секунд, как Дональд отметил прикосновение к хрящику своего носа чего-то мягкого и вместе с тем когтистого. Это как раз и была правая передняя... Потрогав нос Дональда, кошка одернула лапу и на отдельное время застыла в нерешительности. Потом, видимо, наклонилась вперед всем корпусом, поднесла свою мордочку прямо к лицу врача (Дональд ощущал ее дыхание и щекотливые кончики длинных и жестких усиков, что росли у нее вокруг мордочки), принюхалась. Да: также она трогала и обнюхивала блюдце с молоком перед тем, как прыгнуть. Дональду стало не по себе. Каждое мгновение он ожидал прыжка. За левый глаз он не боялся, левый глаз был надежно погружен в пуховую подушку. Но зато правый ничем не был защищен. Дональд еще активнее зажмурил его... Однако, прыжка не последовало. Просто Дональд почуял давление на свою щеку пушистого, но в то же время твердого столбика сначала одного, в скорости второго и третьего и, наконец, четвертого. Тапа стояла на его лице, он понял это. Какими благодушными показались ему все его ночные кошмары в сравнении с пережитым в эту минуту! Он слышал, как пульсирует его сердце, его кулаки сами собой сжимались под одеялом... Тапа как ни в чем не бывало прошагала по его голове и спорхнула на перину. Только хвостик ее игриво ударил Дональда по уху. Тут уж Дональд не выдержал. Может быть, в нем сыграл инстинкт самообороны, который вынуждает порой и зайца бросаться в атаку, а может, случилось иное? Может, некая сверхъестественная вражья сила, которая управляла им и которая не позволила ему вскочить, закричать, включить свет в тот момент, когда это необходимо было сделать, теперь, когда опасность миновала и когда логичнее всего было оставаться на месте, притворяясь спящим, подбросила его как на пружинах, заставила подлететь вверх сантиметров на двадцать и взвыть дурным голосом!.. И все-таки этот поступок был как раз и силен, и похвален своей нелогичностью, потому что Тапа вдруг испугалась. В жизни часто случаются подобные казусы. Всем известно: чтобы обогнать свою тень, достаточно повернуть лицом к солнцу. Неожиданность сделала свое дело: Тапа тоже завизжала и пулей вылетела из каюты в коридор, так что когда Дональд включил свет, то уж никого не увидел вокруг себя, лишь полуоткрытая дверь напоминала о ночной гостье. Усевшись на кровати, он перевел дыхание. Внезапно его охватила икота и слабость, такая слабость, что он не мог смахнуть рукой холодный пот со лба и уж подавно - встать и закрыть дверь в каюту в целях защиты от нового визита. А что толку-то? Сегодня обошлось, а завтра, завтра что будет? В другой раз она еще, чего доброго, проползет под одеялом... Или Тапа или Дональд - кто-то из них должен исчезнуть, вдвоем им нет места на корабле. Убить ее из пистолета?.. А если промахнешься?!. Он прекрасно понимал, что не сможет поднять руку на подлую кошку, просто не смеет. После приступа икоты он тяжело задышал и почувствовал, как возвращаются силы. Наверное, предки Дональда очень давно, возможно, тысячи лет назад жили в стране солнца и песка, иначе как объяснить его состояние и то, что с ним происходит сейчас? Почему именно в нем, как в зеркале над колодцем, вдруг отразились, пройдя миллионы километров и сотни раз преломившись во всех поколеньях, немеркнущие лучи, когда-то выпущенные со дна человеческого сознания одной из самых старых, самых далеких цивилизаций Земли? Почему именно в нем они вдруг вырвались наружу и ярко вспыхнули, разбудив суеверный страх, дремавший до сих пор древний ужас перед священным животным - маленьким божеством, ведущим свою родословную от кошачьеголовой богини жизни и плодородия Бастет? Однако нервишки расшатались. Дональд вспомнил, какими они у него были пять лет назад, во время подготовки к полету. Это были не нервы, это были канаты. Иначе его бы просто не допустили до межзвездного рейса. Впрочем, если признаться честно, внутренне он и тогда оставался самим собой, суетливым и раздражительным Дональдом Деккером. С виду, да, он был такой человек жуткой силы воли, с безупречным, холодным мозгом, непостижимо отважный покоритель космоса, разведчик МАКК, супермен. А на самом деле он всегда оставался обыкновенным представителем антилогичного, противоречивого, иррационального общества землян, или, попросту говоря, человеком. Во всяком случае, если раньше он еще и был в какой-то степени волевым типом, то теперь от этого остались одни воспоминания, космос вымотал его силы. Каждодневная каторжная работа на планетах Садальмелика, постоянная нервотрепка, кутерьма, и как контраст к ней - вынужденное безделие при полете назад, - действовали на Дональда угнетающе. Нет, все-таки его друзья (Тина, Сергей и Поль) легче переносят эти вещи. А он, Дональд, два дня назад вообще пришел к выводу, что он не создан для космоса, или космос не создан для него... Он смотрел на звезды. То есть не на все сразу звезды (что на них смотреть на все сразу? - они же все одинаковые - белые точки, хаотично рассыпанные в унылой пустыне), он смотрел на одну малую звездочку, которую научился находить на небе безошибочно, различать по опороченным созвездиям и высчитывать время до того дня, когда она увеличится в размерах и станет намного ярче всех остальных. Он взял слоника за задние лапы и стал раскачивать его из стороны в сторону (игрушка при этом забавно трясла плюшевым хоботком)... Ровный гул термоядерных дюз постоянно напоминал, что "Голубая Амадина" неуклонно движется к цели. Эх, очутиться бы сейчас где-нибудь на средиземноморском пляже! Он представил, как лежит на земном песке, недалеко шумит море, а теплое, нежное Солнце окутывает его, как младенца, своими лучами... Когда же случайно глянул на себя в зеркало, стоявшее рядом, то отшатнулся и сплюнул - до того противная, приторно сладкая физиономия улыбалась ему оттуда! Он задумался, и коварный слоник, улучив минутку, сильно клюнул его хоботом в глаз. Дональд зажмурился и не открывал глаза до тех пор, пока яркие искры не потухли, и боль в нем не утихла. Потом с силой отшвырнул от себя предательского слоника. "Все вы звери,- в ярости подумал он,- и ты, и Тапа!" Он встал и отправился в свою каюту.
