Филип Дик - Стигматы Палнера Элдрича
Поскольку это могло означать, что Элдрич - в лице маленькой Моники - прав, говоря: "Меня это совершенно не волнует. Подожди немного и увидишь, чем все кончится".
Существо выползло из-под стола и побежало к двери. Там оно пролезло в щель под дверью и исчезло.
Оно выглядело еще хуже, чем глюк. Лео хватило всего лишь одного взгляда, чтобы понять это.
- Ну, вот и все, - сказал он. - Мне очень жаль, мисс Фьюгейт, но вы можете возвращаться к себе. Нет никакого смысла дискутировать о том, какие действия следует предпринять в связи с неизбежным появлением Чуинг-Зет на рынке. Ведь, в сущности, я ни с кем не разговариваю; просто сижу тут и болтаю сам с собой.
Лео был подавлен. Он находился полностью во власти Элдрича, который только что продемонстрировал ему реальную или, по крайней мере, видимую ценность Чуинг-Зет. Сам Лео принял галлюцинацию за действительность. Только кошмарное существо, созданное - намеренно - Палмером Элдричем, открыло ему истину.
"Если бы не это, - подумал Лео, - я мог бы застрять здесь навсегда. Провести всю жизнь, как сказал Элдрич, в этой эрзац-Вселенной. Боже мой, - подумал он, - Палмер меня победил".
- Мисс Фьюгейт, - сказал Лео, - не стойте здесь, пожалуйста. Возвращайтесь в свой кабинет.
Он встал, подошел к холодильнику и налил себе минеральной воды в бумажный стаканчик. Нереальное тело пьет нереальную воду, подумал он. На глазах нереальной сотрудницы.
- Мисс Фьюгейт, - спросил он, - вы в самом деле любовница Майерсона?
- Да, мистер Булеро, - кивнула Фьюгейт. - Я вам уже говорила.
- И не хотите быть моей, - покачал головой Лео. - Поскольку я слишком старый и слишком эволюционировал. Вы знаете…, а впрочем, не знаете, - что в этой Вселенной у меня есть кое-какие возможности. Я мог бы сменить свое тело, стать молодым.
"Или, - подумал он, - сделать тебя старой. Как бы тебе это понравилось?" Он выпил воду и швырнул стаканчик в мусоропровод. Не глядя на Фьюгейт, он подумал: "Вы в моем возрасте, мисс Фьюгейт. Даже старше. Ну да, вам сейчас около девяноста двух лет. По крайней мере, в этом мире. Ты здесь постарела…, время побежало для тебя быстрее, поскольку ты мне отказала, а я не люблю, когда мне отказывают. Тебе даже больше, чем сто лет, - продолжал думать Лео, - и ты старая, сморщенная, худая, беззубая и слепая. Ты чудовище".
За его спиной послышался тихий, хриплый стон. Дрожащий, писклявый голосок, будто крик перепуганной птицы:
- О, мистер Булеро…
"Я передумал, - подумал Лео. - Ты такая же, как прежде, я все возвращаю обратно, ладно?" Он обернулся и увидел Рони Фьюгейт, вернее, нечто, стоящее там, где он только что видел ее. Худая, морщинистая, едва держащаяся на ногах…, лицо с ввалившемися щеками и глаза, напоминавшие два сгустка белой слизи, из которых сочились клейкие, тягучие слезы, - глаза, которые пытались умолять, но не могли, поскольку не в состоянии были его увидеть.
- Ты такая же, какая была, - хрипло сказал Лео и зажмурился. - Скажи мне, когда все будет в порядке. Шаги. Мужские. Барни возвращается в кабинет.
- Боже мой, - сказал Барни, останавливаясь.
- Она еще не такая, как раньше? - спросил Лео, не открывая глаз.
- Она! Где Рони? Что это?
Лео открыл глаза. Это была не Рони Фьюгейт, даже не ее столетнее подобие, а лужа непонятной жидкости, которая жила своей собственной жизнью, и в ней плавали серые острые обломки.
Густая, тягучая слизь медленно вытянулась, потом задрожала и сжалась. Куски твердого серого вещества в ее середине соединились, образовав шарообразную выпуклость, со спутанными зелеными прядями волос на макушке. Обрисовались неясные очертания глазниц - пустых. Возникал череп чего-то, чему лишь предстояло стать живым существом. Подсознательное желание Лео, чтобы девушка испытала самые жуткие стороны процесса эволюции, вызвало к жизни это чудовище.
Челюсти, клацнув, открылись и закрылись, как будто ими управляли невидимые веревочки. Плавая по поверхности лужи, череп проквакал:
- Видите ли, мистер Булеро, она так долго не прожила. Вы об этом не подумали.
Голос принадлежал явно не Рони, а Монике - хотя он и плохо его помнил; голос доносился как будто из-за толстой стены.
- Вы заставили ее преодолеть столетний рубеж, а она доживет только до семидесяти. Так что она была мертва уже тридцать лет, но вы приказали ей жить. Вы этого хотели. А что еще хуже… - беззубые челюсти клацнули, а лишенные глаз глазницы неподвижно смотрели на него, - она эволюционировала не при жизни, а в земле.
Череп замолчал, после чего медленно развалился; его куски снова плавали по поверхности лужи.
Некоторое время спустя Барни сказал:
- Забери нас отсюда, Лео.
- Эй, Палмер! - сказал Лео. Он не владел своим голосом, его трясло от страха. - Эй, слышишь? Я сдаюсь, действительно сдаюсь.
Ковер в кабинете сгнил под его ногами, превратившись в кашу, после чего выпустил живые, зеленые ростки. Лео обнаружил, что это трава. Стены и потолок рухнули и рассыпались в пыль - дождь из бесшумно осыпающегося пепла. Над головой Лео появилось голубое спокойное небо.
Он сидел на траве с тростью в руке и чемоданчиком - доктором Смайлом - рядом с ней.
- Может, вы хотели, чтобы мистер Майерсон остался? Я решила, что нет, - сказала Моника. - Я позволила ему уйти вместе с остальными, которых вы создали. Все в порядке? - она улыбнулась.
- В порядке, - сдавленно сказал он.
Оглянувшись вокруг, он видел теперь только зеленую равнину. Даже пыль, из которой еще недавно состояли "Наборы П. П.", здание фирмы и ее персонал, исчезла, оставив лишь тонкий слой на его руках и пиджаке; он задумчиво стряхнул ее.
- Из праха ты возник, человек, - сказала Моника, - и в прах…
- Понятно! - громко сказал он. - Я все понимаю, можешь не разжевывать. Значит, все это было нереально - ну и что? Ты доказал свое, Элдрич, пусть будет так; ты можешь здесь сотворить все, что хочешь, а я - ничто, я только фантом.
Он почувствовал глубокую ненависть к Палмеру Элдричу. "Если только когда-нибудь отсюда выберусь, - подумал он, - если мне удастся сбежать, ты, ублюдок…"
- Ну-ну, - сказала девочка; в глазах ее плясали искорки. - Вы не будете здесь больше употреблять такие слова; действительно не будете, потому что я вам не позволю. Я даже не скажу, что сделаю, если вы не перестанете, но вы меня знаете, мистер Булеро. Правда?
- Правда, - ответил Лео.
Он отошел на несколько шагов, достал платок и вытер пот со лба, шеи и углубления чуть пониже адамова яблока, которое всегда так трудно было выбрить. "Господи, - подумал он, - помоги мне. Поможешь? Если Ты это сделаешь, если доберется до этого мира, я сделаю все, что Ты пожелаешь. Я не просто напуган, я болен. Это убьет мое тело, даже если это только фантом тела, творение эктоплазмы".
