Ната Чернышева - Золотой Рассвет
— Да, он объяснил отказ личной неприязнью. Издевался, как я понимаю. Но чтобы обвинить нас в сговоре с Тойвальшенами, нужны веские доказательства…
— Доказательства появятся, будьте уверены. Орнари Ми-Грайон не из тех, кто бросается голословными обвинениями. Он вначале лично проверит каждый факт со всею мыслимой тщательностью. И предсказать результат я не берусь. С одной стороны, Службу Генетического Контроля давно уже перестали использовать как инструмент сведения счетов между кланами: существует ряд законов, не позволяющих это делать. С другой, намеренное генетическое загрязнение — серьезнейшее преступление против всей расы. С одной стороны — Лэркен Тойвальшен барлума, смотрящая на хрупкое политическое равновесие между кланами сквозь покрытую тысячелетней пылью призму. С другой — Орнари Ми-Грайон, специалист по межклановым и межрасовым конфликтам, восходящая звезда на политическом небосклоне, как сказали бы про него вы, терране. Он не провалил еще ни одного порученного ему дела, умудрившись при том практически не испортить отношений с проигравшими. Яркий тому пример — надзима Типи Арил, прилетевшая сюда, к нему, чуть ли не с противоположного края обитаемой Галактики. Кстати, — тут Ассирэн лиданум посмотрела на своего спутника проницательным взглядом, — между делом говоря… Типи предлагала вам какие-либо контракты?
— Предлагала, — отпираться было бессмысленно и даже опасно.
— Надеюсь, вы отказались, — жестко заявила женщина, а затем взгляд ее стал еще более пронзительным. — Вы — отказались?
— Разумеется, — не моргнув глазом солгал Ольмезовский. Докладывать о всех контрактах компании с иными расами он не собирался. Теплым ласковым ветром коснулось мыслей его одобрение инфосферы. Той ее части, конечно же, что была посвящена в План и его поддерживала.
— Врамены — не те, с кем можно честно вести дела, — Ассирэн лиданум никак не могла успокоиться. — Лживые, изворотливые создания, Типи — в особенности. Ни одному их слову верить нельзя!
— Давайте оставим в покое враменов и вернемся к более насущным проблемам, — предложил Ольмезовский. — Вы, говорите, Орнари Ми-Грайон не провалил ни одного порученного ему дела и сумел при том не испортить отношений с проигравшими? Прекрасно, значит, он сделает то же самое и здесь. Стоит ли вообще беспокоиться?
— Стоит, — уверенно проговорила лиданум. — В прошлой своей жизни Лэркен барлума вела очень агрессивную политику в отношении Ми-Грайонов. Военный и политический авторитет Тойвальшенов стоял тогда высоко, в Совете Семидесяти с ними считались многие. К сожалению, Орнари Лейран-натинош Ми-Грайон — прямой потомок по доминантной линии тех, кто пострадал от барлумы больше всего.
— Ваша пресловутая генетическая память? — с профессиональным интересом спросил Ольмезовский. — Насколько я понимаю, она вроде психокода — навязываемая ею модель поведения непреодолима и сознательному контролю не поддается.
— Вы понимаете совершенно правильно, Ян профессор. Сейчас главная проблема заключается вот в чем: альянс между Палькифалем и Ми-Грайонами предусматривает так же генетические контракты между детьми кланов. Это важно для скрепления союза, потому что корректируется память последующих поколений; потомки должны забыть о давней вражде. В этом, собственно, и заключается весь интерес при заключении подобных альянсов. Ну, а Лэркен барлума признает только экономический аспект и — частично — военный. От контрактов она категорически отказывается. А это вполне способно спровоцировать войну между кланами. Орнари же Ми-Грайон, который должен бы предотвратить негативный поворот событий, наоборот, все свои силы тратит на разжигание конфликта! Из-за персональной ненависти к главе Тойвальшенов! И личной неприязни к вам, Ян профессор.
— Что ж, адмори абанош — обычный разумный. Со всеми свойственными разумным существам слабостями. А кто, собственно, послал его сюда?
— Должность адмори абаноша находится в ведении Совета Семидесяти, — нехотя объяснила лиданум. — Орнари Ми-Грайон подчиняется непосредственно Совету. Даже Глава клана не вправе приказывать ему.
— А как вы думаете, те, кто назначал его на эту должность именно здесь, именно по проблемам с кланом Тойвальшенов, знали об особенностях его генетической памяти?
— Знали. Каждый, работающий на власть, обязан предоставлять начальству свои психопрофили.
— Прекрасно, — сказал на это Ольмезовский. — Видите, кому-то в вашем Совете выгодно уничтожение клана Тойвальшенов. Мешают ему или им ваши Тойвальшены. И, полагаю, срывать их планы не стоит.
— Вы предлагаете отдать Тойвальшенов на растерзание?
— Хотя бы для того, чтобы не растерзали нас с вами!
— Вариант, — задумчиво проговорила Чужая, соглашаясь со словами собеседниками.
Какое-то время она молчала, сосредоточенно обдумывая проблему. Потом сказала с явной неохотой:
— Нецелесообразно на данный момент. Я бы оставила этот вариант на самый крайний случай, когда исчерпаны будут все возможные пути решения проблемы.
— И что же вы предлагаете?
— Я предлагаю, — проговорила Ассирэн лиданум, — приостановить работы по всем модификационным линиям. До тех пор, пока не будут улажены формальности новообразующегося союза и Орнари Ми-Грайон не уберется из пространства Системы. Это более разумно, как мне кажется, нежели полномасштабный конфликт с Палькифалем из-за Тойвальшенов.
Приостановить работы? До тех пор, пока Орнари Ми-Грайон не уберется восвояси? То есть на очень неопределенный срок. А как объясняться с независимой аудиторской проверкой, проводящейся под контролем инфосферы в конце отчетного года? Что говорить акционерам и директорам компании по поводу снижения прибыли? Убытки от простоя дорогостоящего специализированного оборудования будут просто колоссальными! Чем мотивировать массовые увольнения оказавшихся ненужными работников среднего обслуживающего звена? Как от кредиторов отбиваться, в конце-то концов? Ассирэн лиданум хорошо живет, она понятия не имеет, что это за зверье такое — кредиторы!
— Приостановить работы? — переспросил Ольмезовский. — Боюсь, это просто невозможно!
— Не просто приостановить, — продолжала Ассирэн лиданум. — Законсервировать все разработки за последние полтора тарбела, а лучше — за два с половиной.
