Дэвид Джерролд - Странствия Звездного волка
Ходел ударил по пульту и что есть мочи завопил в микрофон:
- Черт возьми! Почему до сих пор не включен аварийный модуль? - Выслушав ответ, снова закричал: - На это нет времени! Разъединяйте силовые обмотки флюктуаторов! Шевелитесь же, черт вас дери!
Позади него орал Кори:
- Быстро освободите машинное отделение! Подготовьтесь к блокированию взрывной волны! - Он взглянул через плечо Ходела на экран терминала и скомандовал: - Освободите машинное отделение!
Внезапно сирена тревоги смолкла, вспышки электрических разрядов стали утихать, а индикаторы на пультах поменяли цвет с тревожного красного на зеленый. Вахтенные в недоумении переглянулись. Они проиграли битву за выживание корабля, но при этом непостижимым образом остались живы.
- Произошел прорыв силовой оболочки сингулятора, корабль был уничтожен, - сообщил Чарли. - Тренировка закончена. Эффективность действий команды в экстремальной ситуации признана неудовлетворительной.
Кори медленно повернулся и взглянул на Хардести, по-прежнему стоящего на мостике. Тот ответил Кори холодным взглядом. Тут на ноги вскочил Лин и в ярости заорал на капитана:
- Вы что, принимаете нас за идиотов?!
- Спасибо, - спокойно сказал Хардести, глядя мимо Лина на Кори. - Теперь мне совершенно ясно, почему ЛС-1187 так и не заслужил имени. Астронавигатор Тор, пришвартуйте корабль на прежнее место в доке. Мистер Кори, жду вас в своей каюте через десять минут.
Хардести повернулся и решительным шагом покинул рубку управления.
Брик с улыбкой оглядел пораженных до глубины души вахтенных. Дрожащий от возмущения Ходел уставился на Кори. Тот, избегая взгляда, посмотрел на Тор, но она, казалось, была всецело поглощена управлением кораблем. Кори едва слышно вздохнул и, сопровождаемый сочувственными взглядами вахтенных, покинул рубку управления. Очень тихо, ни к кому конкретно не обращаясь, Тор сказала:
- Интуиция мне подсказывает, что служба здесь раем не покажется.
РАЗГОВОР
В каюте капитана Кори вытянулся по стойке смирно. Хардести некоторое время изучал экран терминала, а затем без вступления сказал:
- Я ознакомился с вашим личным делом, так что мне известно, что вы прошли. Вы пока не оправились после утраты и, возможно, никогда уже не оправитесь. Вам еще самому не известно, кем вы станете. Быть может, безжалостным ублюдком, а может, врачевателем душ. Но ни одна из этих ролей не подходит для офицера военного корабля. Хотя от безжалостного ублюдка, возможно, и будет некоторый прок. Хардести взмахнул рукой. - Садитесь.
Кори сел.
- Урок первый, - продолжил Хардести. - Научитесь скрывать свои чувства от подчиненных. Экипаж, словно губка, впитывает все ваши эмоции, а потом выплескивает их на вас же, но тысячекратно усиленные. Люди не знают, кто вы сейчас, и потому гадают, кем следует прикинуться им. Поэтому перво-наперво вам необходимо разобраться с самим собой.
Урок второй. Военный корабль - не демократическое государство. Вы же управляете кораблем так, словно экипаж имеет право наложить вето на любое ваше решение. Старший инженер, например, вслух оспаривает ваши приказы, и потому людям кажется, что его мнение вполне весомо. Вы, мистер Кори, слишком озабочены собственной популярностью. Намотайте на ус: если экипаж любит офицера, то работа остается невыполненной. Ваша задача заключается в том - и только в том, - чтобы добиться результатов. Если экипаж не справляется со своей работой, то из этого следует, что с работой не справляетесь именно вы. Я доходчиво объясняю?
Кори, сглотнув, согласился:
- Так точно, сэр.
- Но вам, судя по всему, моя позиция не нравится?
- Неважно, сэр, нравится она мне или нет. Мои чувства не имеют значения.
Хардести ухмыльнулся.
- Достойный ответ. Вы быстро учитесь, хотя, полагаю, пока не до конца верите в то, что говорите. Ну, ладно, продолжим занятия. Итак: играть в доброго и злого полицейских мы не станем. Вам известны правила этой игры?
- Так точно, сэр. Некоторые капитаны предпочитают чинить расправу руками своих помощников.
- Правильно. И я не в восторге от такой системы. Если звучит непопулярный приказ, то настоящий капитан обязан отвечать за него. К тому же эта шапочка, - Хардести постучал указательным пальцем по металлической части своего черепа, - уже сделала меня в глазах подчиненных монстром, и если мы будем играть в эту игру, то роль доброго полицейского, несомненно, достанется вам, что меня, конечно же, не устраивает. Вот еще одна веская причина, почему мистеру Кори следует забыть о собственной популярности. Вам понятно?
- Так точно, сэр.
- Вместо игры в доброго и злого полицейских мы будем играть в пару злых полицейских. Как в нее играют вам тоже известно?
- Никак нет, сэр.
- Правила чрезвычайно просты: я стану самым гнусным сукиным сыном во всей галактике, вам же уготована на борту корабля роль сукина сына под номером два. Экипаж уже ненавидит меня, очень скоро он возненавидит и вас. О ЛС-1187 пойдет молва: дескать, служить на этой посудине не пожелаешь и врагу. Но помяните мое слово: пройдет время, и экипаж сочтет службу на этом корабле высокой честью! Знаю, о чем вы думаете. Вас беспокоит нынешняя репутация корабля. Забудьте! Выкиньте из головы прошлое. Оно мертво.
- Есть, сэр.
- В вашем голосе не слышно уверенности, мистер Кори. - Хардести слегка подался вперед. - Мне не нужен старпом-подхалим. Я настаиваю, чтобы вы в личных беседах со мной обсуждали мои решения, если считаете их неверными.
- Вам угодно, сэр, чтобы я не соглашался с вами? Хорошо. Но в данном случае вы столь детально описали, как намереваетесь командовать кораблем, что возражать - пустая трата времени. В дальнейшем я буду выражать несогласие с вами лишь в тех случаях, когда обсуждение, на мой взгляд, сможет хоть как-то повлиять на ваше окончательное решение.
- Отлично. - Хардести удовлетворенно кивнул. - А вы, оказывается, быстро учитесь уму-разуму. - Не отрывая пристального взгляда от Кори, он продолжил: - Одна из задач капитана корабля - готовить себе смену.
- Понятно, сэр.
Хардести принялся стучать пальцами по крышке стола. Ни холодно поблескивающая линза, заменившая ему правый глаз, ни здоровый левый не давали Кори даже малейшего намека на то, какие мысли бродят у капитана в голове. После долгой напряженной паузы Хардести произнес:
- В ближайшие недели мы разберем корабль до винтика и соберем его вновь. Таким образом мы достигнем разом трех целей: во-первых, получим отлаженный и работающий, как часы, корабль; во-вторых, поработав не с документацией, а с механизмами, экипаж досконально изучит их; и наконец, собрав корабль своими собственными руками, команда будет гордиться им. Ручаюсь головой, что на стенах после этого уже не появится ни одной надписи, ни одного непристойного рисунка. Что-нибудь неясно?
