Мэрион Брэдли - Ветры Дарковера
Они уйдут задолго до рассвета. Ветер утихнет, и пойдет дождь. Только отчаявшиеся и безумцы путешествуют на Дарковере по ночам, но я, возможно, я - отчаявшийся и безумец одновременно!
Сильный грохот и крики снизу сказали ему, что атака негуманоидов завершилась разрушением надворной постройки. Он не спустился вниз, это было не его дело. Молча, двигаясь как автомат, он подошел к ящикам комода, где хранилась его одежда. Сбросив тонкое домашнее белье, он натянул кожаные бриджи, толстую шерстяную рубашку и плотную тунику. Скользнув в комнату Кольрина, он позаимствовал его плотный подбитый шерстью плащ. Ехать ему далеко, а плащ лучше жакета. Жаль, что ему придется воровать лошадь, но если он останется в живых, он вернет ее или деньги. А если нет - он напомнил себе горную пословицу - "Вечность все поймет и все простит".
Он напряг слух, ветер определенно стал тише. Через час люди-йа уйдут, исчезнет без следа беспрерывный импульс, пригнавший их сюда, они очнутся в ужасе и робко забьются в свои пещеры в глубине лесов. Бедные черти вероятно чувствуют почти то же, что и я!
Ветер слабел, и даже в бесконечном вое появились паузы, они наконец стихли совсем. Выглянув в окно, он увидел, что поляна пуста. Менее чем получасом позже он услышал, как люди поднимаются в большую комнату, где все спали.
Кто-то позвал:
- Баррон, у тебя все в порядке? - он замер, но затем заставил себя отозваться.
Через несколько минут на пожарную станцию пала тишина, нарушаемая только храпом вымотанных людей и потрескиванием ветвей на ветру. Посмотрев сквозь стекло, он увидел, что поднимается туман. Пройдет дождь и смоет следы Призрачного Ветра.
Все было спокойно, но тем не менее, он подождал еще час, чтобы исключить шанс, что кто-то из людей, чутко спящих после пережитого напряжения, проснется и услышит его. Затем, двигаясь с бесконечной осторожностью, чтобы ни одна ступенька не скрипнула, он пробрался вниз. Из остатков на столе он набрал в котомку еды. Они оставили двери забаррикадированными, но не составляло большого труда открыть запоры.
Он оказался на улице, в диком холоде и тускнеющем свете горной ночи.
Ему пришлось найти клещи, чтобы открыть запоры, вогнанные в дверь конюшни и, чтобы использовать их, смущенный непривычной тяжестью в руке, он закрыл глаза и освободил внутренние рефлексы. Он был благодарен судьбе, что конюшни находились в некотором отдалении от дома, иначе грохот, который он поднял сражаясь с воротами, наверняка разбудил бы даже столь вымотанных людей, заставив их вскочить с постели. Не закрывая ворот он пробрался внутрь.
В конюшне было темно и тепло, по-дружески пахло лошадьми. Он закрыл глаза оседлывая лошадь, так легче было управляться со сбруей. Животное узнало его, мягко всхрапнуло, и он заговорил приглушенно и успокоительно:
- Да, дружок, нам далеко ехать, но только тихо, слышишь? Мы должны уйти спокойно. Не привык ездить в темноте? Что ж, я тоже, поэтому не беспокойся.
Только когда они отошли на значительное расстояние, он отважился сесть в седло. Подобрав поводья, он осторожно пустил лошадь вниз по склону, а затем остановился, чтобы оглядеться. Он собрался и закрыл глаза для ориентации.
Ему следовало пересечь хребет и миновать замок, который он видел с пожарной лестницы, обойти излучину реки и избежать встречи с хвостатыми людьми в лесистых склонах этой стороны. Тогда дорога в Карфон будет открыта перед ним.
Он был тепло одет. У него была добрая лошадь - лучшая из всех, принадлежавших Гвину, из тех тщательно выведенных черных, которых Вальдир выращивал для своих пограничников. Он слышал как, Гвин хвастался, что эту Вальдир укротил собственными руками. Преступление - лишать пограничника такой красоты, и все же... Нужда делает вором и Хастура - печально напомнил он себе. И все же, на ум ему пришла другая пословица. - "Если хочешь украсть лошадь - кради полукровку." У него было достаточно денег. Баррон попросил Вальдира поменять его земные кредитки на дарковерскую валюту.
...И вновь он подумал о Барроне. Ему было жаль так поступить с землянином, но у него не было выбора. Одним из величайших преступлений Дарковера со времен Договора было похищение сознания другого. Проделать это было возможно с другим латентным телепатом, а телепаты на Дарковере были настороже и охраняли себя от подобного вторжения. Он надеялся найти идиота, чтобы не лишать человека его собственной души. Мозг его метался в отчаянии транса и пространственно нащупал Баррона...
Но были ли земляне людьми? Какое ему дело, что случается с этими захватчиками в нашем мире? Баррон чужак, самозванец - игра честная.
Да и что я мог сделать, слепой и беспомощный, кроме этого?
У подножия дороги, ведущей на пожарную станцию, он остановился и развернулся в седле. Он был на горном пути.
И тут на краткий миг Дэн Баррон смущенный, запутавшийся, очнулся, словно вынырнул из глубокого сна. Что это, еще одна галлюцинация? Он едет по широкой, залитой смутным, гаснущим лунным светом дороге, и ледяной ветер свистит вокруг него. Нет, это реальность. Куда он едет? Он в ужасе передернулся, дернул поводья...
И вновь исчез в бесформенной мгле.
Сидящий в седле пустил лошадь вскачь. Он хотел до рассвета оказаться далеко от станции, за предгорьями, так что, когда он снова покажется и если его будут искать, то увидят просто еще одного всадника, едущего куда-то по своим законным делам. Он не очень устал, но словно глотнул какого-то эйфорического наркотика и совсем не хотел спать.
Впервые за свою скрытую жизнь инвалида он не оставался неподвижным, пока действуют другие. Он собирался все проделать сам.
Он останавливался ненадолго трижды, чтобы дать лошади отдохнуть и перевести дыхание до того момента, когда широкий красный обод солнца вылезет из-за гор. Тогда он нашел укромную полянку, спутал коня. Закутавшись в одеяло, он проспал около часа, а затем поднялся, съел немного холодной еды и вновь пустился в путь.
Весь этот день он ехал через горы, держась малоизвестных дорог, если Ларри послал за Вальдиром, то последнее, чего бы он хотел, это встретиться с Вальдиром по дороге.
Вальдир владел старыми способностями Коминов, по сравнению с которыми его - казались слабосильной ерундой.
Вальдир сразу бы понял, что он наделал. Сторны не торговали с Коминами, естественно, те не пришли бы на помощь даже в крайнем случае. От Коминов ему следует держаться подальше.
К полудню поднялись облака, и Сторн, посмотрев наверх, заметил на дальних пиках серые шапки. Он подумал о Меллите, пробивающейся к Карфону с дальней стороны Кадарана, и думал с отчаянием, сумеет ли она вовремя преодолеть перевалы. Снег, вероятно, уже падал на вершинах, а в предгорьях - бандиты, хвостатые люди, ужасные птицыдухи, нападающие на все живое и способные разорвать человека или лошадь одним ударом своих страшных когтей.
