Яна Дубинянская - Сны принцессы Лилиан
Нет.
Они ведь не впервые встретились вчера - здесь, под облетающим деревом, у пруда. Лилиан, прекрасная принцесса в голубом платье, девушка, явившаяся из ниоткуда, лицо которой предательски смазал сухой лист... он же сразу узнал ее! Она уже была здесь. Давно, в детстве...
Но была!..
И вдруг стало страшно. Дикая, жуткая в своей простоте вещь, о которой он ни разу не вспомнил, придумывая несуществующие преграды на будущем пути своей великой любви. Слабенькие такие преграды, готовые в один момент рухнуть перед ним - отважным, верным, влюбленным и к тому же почти королем!.. Дурак.
Она ведь может просто больше не прийти.
Никогда.
* * *
Не простившись с учителем, - они все равно еще увидятся сегодня, и не один раз, - Эжан сорвался с места и двинулся вперед по аллее, втупившись под ноги и все ускоряя шаги. Короткие фиолетовые тени на бело-желтом песке - полдень. Развилка. Направо. Могучий шелест темно-зеленых листьев над головой. Вроде бы недавно садовник подрезал деревья в парке, а вот опять ветви едва не цепляют за волосы. Прекрасна золотая смерть... какая фальшивка, какая пошлость!..
Десять лет назад - в тот год, когда по Великой Сталле бродила оспа, девочка Лилиан тоже обещала, что придет еще. Перед глазами тогда плавали красноватые пятна, комната то вытягивалась в длину бесконечным коридором, то проваливалась, словно колодец, то сплющивалась в гармошку. Сознание семилетнего Эжана раздробилось на сотни мелких частиц, и каждая из них поселилась на конце непонятного отростка, вылезшего из массы спутанных волос. Все вокруг чесалось; он знал, что зудит его собственное тело, но, чтобы прекратить это, надо было сначала добраться до него, распутав тысячеголовый волосяной клубок...
Еще была мама. Она сидела в кресле под картиной постоянно, не уходя ни на секунду, и в конце концов Эжан сообразил, что иногда она сидит там по-правде, а иногда просто снится ему.
Но Лилиан ему не снилась! Что б там ни говорила мать - уже потом, когда он начал выздоравливать. Мамину версию коварно поддержали лекари, сиделки, прочая прислуга, - все до последнего пажа оказались втянуты в заговор против наследного принца и девочки, которая пришла к нему во время болезни, как приходила и раньше...
Лилиан, его сестричка... он просто не мог придумать более близкого, ласкового названия для нее. Она почему-то не нравилась маме, - ну что ж, значит, от мамы ее надо было прятать. Уже в то время принца Эжана ничуть не пугали препятствия, вставшие на пути... тогда еще просто дружбы со странной, нездешней, замечательной девочкой...
Но она не вернулась, как обещала.
Она не возвращалась десять лет.
* * *
Он снова вышел к развилке - на этот раз классически тройной, как в сказке про Странствующего рыцаря, - и остановился. Куда он, собственно, идет? И зачем?
Обычно это время, полуторачасовой зазор между занятиями и обедом, Эжан посвящал фехтованию и верховой езде. Особенно фанатично соблюдал он это правило последние два месяца, - после того страшного, унизительного поражения на турнире, когда на глазах тысячи зрителей со всех концов Великой Сталлы... Он был в черном, и вряд ли кто-то, кроме матери, мог его узнать, - но смешки за спиной до сих пор то и дело чудились ему... или не чудились?!..
Теперь, конечно, все эти глупости не имели никакого значения. Ну, почти никакого... Но, так или иначе, хороший урок фехтования на тяжелых мечах - именно то, что ему сейчас нужно. Выложиться, вымотаться до мокрой рубашки, до сведенных болью мышц, до разноцветных кругов перед глазами... чтобы не думать больше ни о чем. А какой смысл думать, изощряться в этой проклятой высокой дипломатии, - если ничего не изменить, если можно только ждать, ждать аж до самого вечера?.. Тени от деревьев были такими короткими, что посредине развилки песок поблескивал солнечным пятном.
И вдруг на это пятно упала тень. Эжан вскинул глаза.
И непроизвольно скрежетнул зубами, увидев его. Опять его!
- Доброе утро, мой принц.
Голос у мужчины был негромкий и очень мягкий - словно он постоянно извинялся. Это бесило Эжана - как, впрочем, и тонкое, женственное лицо, сине-зеленые глаза, похожие на запонки для манжет, белобрысые волосы и само присутствие здесь! - а не на своем Юге, куда этот князек с десятком длинных имен давным-давно должен был убраться по-хорошему. По-хорошему!..
Южный князь шагнул вперед и остановился в солнечном пятне на развилке. Его белая батистовая рубашка была распахнута на груди, где золотились слабенькие светлые волоски. Совсем некстати Эжан вспомнил о россыпи чернильных пятен на своем рукаве... но закладывать руку за спину было бы глупо.
Князек явно хотел пройти на главную аллею. Которую надежно загораживал принц.
- Ваше Высочество.
- Что? - не понял южанин, и его без того робкий голос еще и дрогнул.
- Ты назвал меня "мой принц", - ровно пояснил Эжан. - Такое обращение приемлемо лишь со стороны лиц, особо приближенных к моей персоне. Ты в их число никак не входишь. Поэтому - "Ваше Высочество принц Эжан, наследный властитель Великой Сталлы и провинций на Юге и Востоке". Понял?
Князь опустил глаза. Ресницы у него были золотистые и по-бабски длинные.
- Ваше Высочество, - повторил он послушно. - Наследный властитель...
Эжан с каменным лицом выслушал точное воспроизведение собственного титула.
Но не сдвинулся с места.
За спиной князька виляла вбок узкая дорожка, левое ответвление трилистника. Нет сомнений, что он пришел именно по этой тропе. Деревья в той стороне росли не так густо, как справа, солнце прорывалось сквозь кроны, и, если присмотреться, можно было и отсюда разглядеть белый край ажурной беседки на поляне. Маминой любимой беседки... той, где в теплое время года королева Каталия Луннорукая работала по утрам с корреспонденцией соседних держав, или составляла речь для приема иноземных посланников, или...
Лучше не присматриваться.
"Доброе утро," - так он выразился, этот мерзавец. Для него все еще продолжается утро!..
Он был всего года на три-четыре старше Эжана. Примерно одного роста и, пожалуй, потоньше в кости. Легкий меч на поясе - дешевый, ножны почти без декора, но в целом равноценный оружию, на рукоять которого непроизвольно... да нет, вполне произвольно!.. легла рука принца.
Он убил на турнире Геворга Железного, - подсказал тонкий назойливый голос. Ранил двоих провинциальных рыцарей с Востока и... - последнее было особенно нестерпимо! - выбил из седла Гуго Мак-Расвелла, того самого... И Мак-Расвелл даже не стал вставать, безоговорочно признав поражение.
Тем более!!!
Принц шагнул вперед.
- Я бы приказал попросту высечь тебя за непочтительность, - начал он. - Но, раз ты дворянин...
