Станислав Гагарин - Разум океана. Возвращение в Итаку
— Молодец, — сказал Аритомо Ямада. — Дайте ей рыбину!
Бакшеев сунул руку в корзину с рыбой и протянул Фката-си. Она издала звук, напоминающий скрип ржавых дверных петель, в воздухе мелькнуло стремительное тело, и челюсти, усеянные острыми зубами, аккуратно приняли рыбу из рук Степана.
Фката-си подплыла к Фтирису, наблюдавшему за всем со стороны, передала ему рыбу и, высунув голову из воды, прокрякала:
— Хор-р-р-рошо!
У Фтириса дело пошло еще быстрее. Ведь он видел предыдущий урок и сразу понял, что хотят от него люди.
— Какая быстрота усвоения! — сказал Степан.
— Это и понятно. Ведь и Фката-си, и Фтирис прошли беседу с Накамура. Они знают о контакте, их восприимчивость обострилась оттого, что теперь они осведомлены относительно намерений людей.
— Конечно, все это так, я понимаю, и все же зрелище бесподобное. Вы-то к этому уже привыкли, а у нас с профессором Ветровым, к сожалению, не было «черного ящика» инженера Уэда.
После усвоения дельфинами команд «вперед» и «назад» Аритомо Ямада решил закончить урок.
— Хотите сигарету? — предложил он Бакшееву.
— Давайте, — сказал Степан.
Они закурили, наблюдая, как служители открывают ворота, соединяющие бассейны. Едва они были открыты, Фката-си и Фтирис выскользнули в общий бассейн.
На площадке, повисшей над одним из бассейнов и соединенной переходным мостиком с внутренними помещениями лаборатории, вдруг возникла фигура Косаку Хироси.
Патологоанатом неизменно улыбался.
— Господин профессор просит вас проследовать к нему, Ямада-сан, — сообщил он.
Аритомо Ямада отшвырнул окурок сигареты.
— Хорошо. Сейчас иду, — сказал.
Косаку Хироси приветливо помахал Степану рукой а стал спускаться вниз.
— Как ваши успехи? — спросил он Бакшеева. Степан пожал плечами.
— Работаем по программе профессора Накамура, — сказал он.
— Аритомо Ямада — талантливый ученый, — заметил Хироси. Мы учились с ним вместе в университете. Уже студентом он поражал профессоров своей эрудицией а оригинальностью мышления.
— Вы учились вместе? — спросил Степан.
— Конечно, Аритомо Ямада ничего не говорил вам обо мне. Скрытность — особенность его характера. Вы заметили, что он, мягко говоря, недолюбливает меня?
— Видите ли… — начал Степан Бакшеев.
— Нет, нет, я не жду ответа. Ваше положение весьма сложное, и мне не хотелось бы усложнять его еще больше. Дело в том, что еще в университете нам с Аритомо Ямада нравилась одна девушка. Нас было двое, и она предпочла меня. Я хотел жениться на ней, но вдруг выяснилось, что невеста тяжело больна. Это меня не остановило, но она не захотела выйти за меня замуж и покончила с собой. С той поры Аритомо Ямада стал считать меня своим врагом.
«Если он не врет, то Аритомо Ямада напрасно так бросается на Косаку Хироси, — подумал Бакшеев. — Возможно, его стоит привлечь на свою сторону».
— У меня в Японии старая, больная мать, — продолжал Косаку Хироси. — Ради нее я поехал сюда, на Остров… Ведь здесь хорошо платят, и работа в лаборатории профессора Накамура освобождает от военной службы…
— А мне казалось, что каждый японец считает честью для себя воевать за Божественного императора, — усмехнулся Степан.
— Вы глубоко ошибаетесь. Многим моим соотечественникам не по душе эта война, — сказал Косаку Хироси. — Вы человек с другого берега, и я могу прямо сказать вам об этом.
«Уж не провокатор ли?» — подумал Бакшеев.
— И вот попадаешь в такое место…
Косаку Хироси обвел рукою вокруг.
— В такое место, и рядом никого, с кем можно было бы поделиться своими сомнениями.
— Вы ведь приехали сюда с Тиэми Тода? — перебил его Бакшеев, уловив странное выражение его глаз.
— Да, с нею я работал в клинике, в Иокогаме. Тиэми Тода хорошая девушка. Чем-то похожа она на покойную мою невесту. Но в последнее время она изменилась. Не понимаю, что с нею творится…
«Может быть, он действительно просто одинокий человек… Тогда ему по-настоящему плохо. Кажется, Косаку Хироси стоящий парень», — подумал Степан.
— Знаете, — оживился вдруг Косаку Хироси, — мне пришла в голову мысль устроить подводную прогулку. Вы, Тиэми Тода, ну и я. Может быть, удастся уговорить Аритомо Ямада? Хотя вряд ли, со мною вместе он не пойдет. Вот если только вы его пригласите…
— А почему бы и нет? — сказал Бакшеев.
«Прогулки по дну бухты — это совсем неплохо, — подумал он. — Глядишь — и наткнусь на выход из этой вулканической западни. Ведь попала же сюда каким-то образом рыба-меч…»
— Давайте организуем прогулку завтра, — предложил Косаку Хироси. — Я возьму на себя получение пропусков у майора Масаси Кэндо.
— Хорошо, — согласился Степан Бакшеев, — давайте на завтра. С Аритомо Ямада я переговорю.
Бакшеев протянул Косаку Хироси руку, повернулся и медленно побрел в сторону выхода из океанариума на берег бухты.
4
Еще тогда, во время прогулки по бухте с Аритомо Ямада, тот показал Степану Бакшееву направление на выход из бухты в океан.
— Сейчас выход перекрыт и тщательно охраняется людьми майора Масаси Кэндо, — сказал он Степану.
И теперь Бакшеев решил обследовать берег бухты и подойти по возможности поближе к выходу из нее.
Вдоль берега тянулась вымощенная обломками камней и присыпанная песком пешеходная дорожка. Степан Бакшеев медленно брел по ней, изредка останавливался, поднимал камешек и бросал его в фиолетовую воду бухты. Постепенно он обошел треть всей окружности, замкнувшей скалами поверхность бухты. Основной конус вулкана с океанариумом, причалом для стоянки подводных лодок и лабораторией оставался у Бакшеева за спиной, впереди он увидел, сразу за поворотом, большой, в три человеческих роста, камень, камень напоминал присевшего у воды медведя. Степан остановился, рассматривая его. Ему вдруг захотелось повернуться, и Степан не мог понять, почему этого ему захотелось. Степан повернулся и вздрогнул.
Позади, метрах в пяти, держа автоматы у пояса, стояли два охранника в форме канареечного цвета.
До выхода из бухты оставалось метров сто пятьдесят, ну, может быть, двести.
— Нельзя, — сказал тот, что стоял справа. Он шевельнул автоматом.
— Пожалуйста, назад.
«М-да, — сказал про себя Бакшеев. — Но откуда они так неожиданно появились?»
Он шагнул к ним навстречу, огромный, светлые волосы, отросшие за последние недели, копной громоздились ра голове и спадали к плечам. Охранники едва достигала ему до груди. Степан шагнул к ним навстречу, они не дрогнули, и только один из охранников приподнял ствол автомата.
