Альфред Бестер - Человек без лица (The Demolished Man)
— Иисусе, — недовольно сказал Киззард, — вон, значит, какие пироги? Нет, Рич, Разрушение меня совсем не прельщает.
— Вы не оригинальны. Что же вас прельщает, Кено?
— Вопрос! — Кено протянул назад руку, уверенным движением снял с конторки стопку соверенов и пересыпал их в ладонь другой руки. Монеты хлынули звонкой струйкой. — Вот что меня манит.
— Назовите самую высокую цену, которая придет вам в голову, Кено.
— Цену за что?
— Неважно. Я покупаю у вас услуги, не ограниченные никакими лимитами, и плачу сполна. А вы мне говорите, сколько с меня причитается, чтобы их… оплатить.
— Многовато же причитается с вас.
— Не разорюсь.
— Сотня «кусков» сыщется у вас в кубышке?
— Сотня тысяч. Вас устроит такая цена?
— Силы небесные! — У Черча чуть глаза на лоб не выскочили. — Сто тысяч?
— Ну, решайтесь, Джерри, — насмешливо проворчал Рич, — что вас больше привлекает — деньги или восстановление в правах?
— Да с этаким богатством я, пожалуй… хотя… Нет. Я с ума сошел. Восстановление в правах.
— Тогда перестаньте скулить. — Рич повернулся к Киззарду. — Итак, цена — сто тысяч.
— В соверенах?
— А в чем же еще? Теперь скажите, вы сразу приступите к делу или хотите, чтобы я вам сперва заплатил?
— Бог с вами, Рич, — ответил Киззард.
— Не виляйте, — прикрикнул Рич. — Я вас знаю, Кено. Вы решили разнюхать, чего я хочу, а потом вступить со мной в торг. Договоримся сразу. Я вам поэтому и позволил назначить вашу собственную цену.
— М-м-да, — пожевал губами Киззард. — Ваша правда. Была у меня такая идея, Рич. — Он улыбнулся, и его молочно-белые глаза скрылись в складках кожи. — Была и… осталась.
— Тогда я сразу вам посоветую, кому предложить товар. Покупателя зовут Линкольн Пауэл. И, правда, к сожалению, не знаю, чем он будет вам платить.
— Чем бы он ни платил, от Пауэла мне ничего не нужно, — отрезал Киззард.
— Не я, так он, Кено. Нас только двое в аукционе. Я назначил цену. Теперь слово за вами.
— По рукам, — решился Киззард.
— Отлично, — сказал Рич. — Теперь послушайте меня. Прежде всего вам нужно найти одну девушку. Гм имя Барбара де Куртнэ.
— Убийство? Так и знал, — сказал Киззард, угрюмо кивнув головой.
— У вас есть возражения?
Киззард пересыпал из руки в руку звонкие золотые монеты и помотал головой.
— Найти ее необходимо. Вчера вечером она выскочила из Бомон Хауза, и ни одна душа не знает, где она сейчас. Найдите мне ее, Кено. Найдите прежде, чем до нее доберется полиция.
Киззард кивнул.
— Лет двадцать пять. Рост — немного выше среднего. Вес приблизительно фунтов сто двадцать. Стройная фигура. Тонкая талия. Длинные ноги…
Жирные губы жадно улыбнулись. Блеснули мертвенно-белые глаза.
— Волосы желтые. Глаза черные. Овал лица — сердцевидный. Полные губы, нос с горбинкой… Запоминающееся лицо. На нее посмотришь — словно электричеством ударит.
— Одежда?
— Когда я ее видел в последний раз, на ней был шелковый халатик. Белый, полупрозрачный… как заиндевевшее окно. Ни туфель, ни чулок, ни драгоценностей, ни шляпы. Она была как ненормальная… вылетела из дома, и след простыл. Разыщите ее и доставьте мне. — Что-то заставило его добавить: — В полной сохранности, понятно?
— Такой товар без утруски? Будьте человеком, Рич. — Киззард облизал свои жирные губы. — Не получится это у вас. У нее не получится.
— Найдите ее, не теряя времени, и все получится. Сто «кусков» — приз за скорость доставки.
— Мне, наверное, придется перерыть все наше городское «дно».
— Ну что ж. Обшарьте все публичные дома, притоны и «малины». Включите в дело тайную сигнальную сеть. За мной не пропадет. Только без лишних разговоров. Мне нужна девушка, и больше ничего. Понятно?
Продолжая позвякивать золотом, Киззард кивнул.
— Я вас понял.
Внезапно Рич, перегнувшись через стол, стукнул ребром ладони по жирным рукам Киззарда. Соверены звякнули и раскатились по всем четырем углам.
— Только не вздумайте меня дурачить, — пригрозил Рич. — Мне очень нужна эта девушка.
8
Сражение длится семь дней.
Всю неделю наносятся и отражаются удары, броски наталкиваются на оборону, но все эти стычки происходят на поверхности, в то время как в самых глубинах взбаламученных вод безмолвно, как акулы, кружат Пауэл и Огастес Тэйт, дожидаясь, когда начнется настоящая борьба.
Переодетый в штатское начальник патруля считал, что всего лучше захватить противника врасплох. Он подстерег Марию Бомон в театре во время антракта и, к ужасу ее спутников, вдруг заорал:
— Знаю я ваши штуки! Бы в сговоре с убийцей. У вас все подстроено. Иначе для чего вы вы затеяли игру в «Сардинки»? А ну выкладывайте все как есть!
Золоченая Мумия взвизгнула и убежала. Недотепа ринулся за ней в погоню, не подозревая, что в этот момент его тщательно и глубоко прощупывают.
Тэйт Ричу: Полисмен говорил правду. В его отделе Марию считают сообщницей убийцы.
Ри ч Тэйту: Очень хорошо. Бросим ее на съедение волкам. Пусть полисмены заберут ее.
И в результате мадам Бомон осталась без защиты. Убежищем она избрала не что иное, как биржу — главный источник доходов семейства Бомон. Там ее и обнаружил через три часа ретивый начальник патруля и препроводил в мясорубку, называемую Отделом Прощупывания Побуждений. Он не знал, что, спрашивая Марию, начальник отдела переговаривался с сидевшим в смежной комнате Пауэлом.
Пауэл своим секретарям: Она нашла эту игру в старинной книге, подаренной ей Ричем. Книга, возможно, куплена в «Столетии». У них бывает такой товар. Сообщить всем агентам. Купил ли он книгу случайно? Проверить также Грэхема, оценщика. Выяснить, как получилось, что единственный в книге удобочитаемый текст оказался описанием игры в «Сардинки». Старый Моз все это пожелает знать. И наконец, где девушка?
Переодетый в штатское автоинспектор был сторонником обходных маневров. Явившись в аудиокнижный магазин «Столетие», он стал канючить:
— Мне нужны старые книги с описанием различных игр. Что-нибудь вроде той, которую у вас спрашивал на той неделе мой закадычный друг Бен Рич.
Тэйт Ричу: Прощупывание показало, что их интересует купленная вами для Марии книга.
Рич Тэйту: Там все шито-крыто. Пусть проверяют. А и займусь вплотную поисками этой девушки.
Служащие магазина «Столетие» так обстоятельно отвечали на деликатные расспросы Недотепы, что почти все покупатели, потеряв терпение, ушли. Остался лишь один: сидя в углу, он увлекся прослушиванием музыкальной записи и не заметил, что рядом с ним нет никого из продавцов. Никто не знал, что слух Джексона Бека был совершенно невосприимчив к музыке.
