Александр Колпаков - Пришельцы из Гондваны (сборник)
— Ста-арт… — прохрипел он в акустический датчик пультового кибера.
Все дрогнуло, поплыло… В иллюминаторах заметалось живое, чуткое пламя Эмбриона, способное поглотить, вобрать в свое чрево не то что «Модуль» — всю планету.
Потом оно исчезло.
* * *
Ионный душ на какое-то время привел Варена в чувство, он открыл глаза и медленно оглядел рубку.
На бесчисленных шкалах мигали огоньки, четко отбивал секунды метроном. На главном экране планета, где разрастался новый мощный цикл разумной жизни, превращалась в обыкновенную оранжевую звездочку — одну из многих в узоре Млечного пути.
«Модуль» вышел на полуэллиптическую орбиту, и кибер включил анниго-реактор. Реактивная тяга подхватила, понесла корабль… Кривич потрогал чуть теплую руку Варена:
— Как себя чувствуешь?
Варен напрягся — и. в мозг Кривича впечаталось: «Я скован. Нечто вроде паралича ног и рук. Язык тоже не слушается».
— Пить хочешь?
«Очень даже… Быстрей!»
Кривич принес из бытового олсека ворох туб и стал кормить-поить пилота, выдавливая соки и пищу в его открытый рот.
«Хватит возиться со мной! Управляй «Модулем».
И Варен снова впал в беспамятство.
…Кривич жадно пил — и все не мог напиться. Потом устроил Варена в противоинерционный контур. Долго вглядывался в бледное отрешенное лицо пилота. «Выживет ли? — думал, с тревогой. — Если нет, то и мне крышка. Без его знаний не справиться».
«Модуль» длинными зигзагами вырывался из поля тяготения Континуума, который снова обрел вид белесой, клубящейся Стены, на фоне коей слабо мерцали рукава галактической спирали.
— Да и мне тоже не вредно отдохнуть, — сказал вслух Кривич и шагнул к креслу противоинерции. Но не дошел: в ровной мелодии гравиметра появилась резкая нота, а стрелки на шкале поползли к красной черте. Кривич содрогнулся от рева сирены.
— Опасность первого класса! — жестко повторил сигнал охранный кибер.
Вслед за тем яркая вспышка индикатора почти ослепила Кривича.
— Главный реактор отключен, — бесстрастно доложил тот же кибер.
«Откуда тут могло возникнуть такое бешеное тяготение? Что за дьявольщ… Вокруг свободный вакуум…»
Сотрясая «Модуль», выли тормозные системы. Побежала влевой стрелка по шкале акселерографа, фиксируя невероятное замедление — восемьсот «же»! Кривича швырнуло в кресло, вдавило в губчатую обивку. Потом сработала система антигравитации, и непомерная перегрузка исчезла. Скорость «Модуля» падала и падала, его тянуло обратно к Стене. «Почему так вырос ее потенциал? — гадал Кривич, прикрывая глаза от слепящего мигания аварийных огней. — Что надо делать? тормозить? наращивать тягу?..»
Замолчал двигатель, настала тишина. Кривич судорожно шарил в ящиках пульта, перебирая микроленты и видеотаблицы. Время от времени подбегал к Варену, спрашивал: «Что надо предпринять?». Тот не мог ответить: как только «Модуль» начал крутое торможение, кабина Варена наглухо замкнулась. Глаза пилота были закрыты — видимо, потерял сознание.
Внешнее тяготение уже превысило все известные Алексею величины — силу притяжения белых карликов, инфра-гигантов, протозвезд. Черный экран локатора не показывал ничего. «Модуль» неуклонно падал на Стену — откуда никогда не выплыть. «В чем дело? Почему Континуум не отпускает нас?» Кривич ощутил, что на него кто-то упорно смотрит. Он оглянулся: сквозь, пластик кабины его сверлили огромные глаза Варена. Лоб собран в резкие морщины — видимо, от напряжения. «Подойди сюда!» — отдалась, в сознании Кривича телепатема. Он приблизился к кабине. Мысленный голос стал отчетливее. «Не уступай Стене! Я всё понял… Континуум переходит в иное пространство-время, и Стена превратилась в «черную дыру».
Кривич губами воспроизвел вопрос: «Почему?».
«Не знаю… Это не имеет сейчас значения. Немедленно выключай тягу. Тягу — на торможение! Гравитация исчезнет!».
Кривич работал в каком-то тумане, помня лишь одно: нельзя ни на мгновение ослаблять энергетический вихрь отдачи! Любой ценой преодолеть тяготение «черной дыры»! Только в этом спасение.
Он потерял счет времени. Лишь раз, сняв одну руку с биоточных клавиш, он кое-как проглотил калорийную пасту из туб. Больше всего он боялся нечаянно заснуть — тогда «Модуль», ничем не управляемый, мгновенно потеряет зыбкое равновесие.
К исходу второго «дня» кибер бесстрастно сообщил: «Израсходовано три четверти энергозапаса». Кривичем овладела странная апатия. Он ослабел и почти с радостью слушал вкрадчивый шепот Континуума, звавший его в мрачные океаны небытия. «Вот сейчас кончится топливо… Начнется падение на Стену. И я отдохну». Он закрыл глаза, с трудом удерживая пальцы на клавишах. Содрогаясь от вибрации, «Модуль» раскачивался во тьме пространства, словно щепка в бурном море. На экранах метались призрачные сияния: вакуум, смятый тяготением Континуума, замыкался сам на себя, неузнаваемо искажая ход квантов света от далеких светил.
— Двадцатая часть исходного запаса энергии, — равнодушно доложил кибер.
Песчинка «Модуль» все еще барахтался, жил… И тут Кривич заметил, что стрелка гравиметра стоит на нуле. Ага! Наконец-то тяга «Модуля» уравновесила притяжение Стены. Потом он осознал — это весьма ненадежное равновесие, зыбкое. Долго ли продлится оно? Что стоит Стене увеличить свой потенциал? Кривич в отчаянии поглядел на диск форсажа тяги — он упирался в ограничитель. «Все… больше ничего нельзя сделать». Он глухо застонал.
В его сознании едва слышно отпечаталось: «Посадочный резерв есть! Ты забыл… Там пять миллионов тонн реактивной тяги».
Конечно, то был Варен. Кривич подошел к кабине, сказал:
— Знаю. Но это для посадки. Как я смогу…
«Да, да. И тем не менее — единственный шанс!»
Включая посадочную тягу, Кривич ясно понимал: теперь «Модуль» обречен вечно блуждать в пространстве, ему не сесть ни на одно небесное тело. Зато ожила стрелка акселерографа, стронулась с нуля, медленно покатилась вправо. Модуль стал тихонько отрываться от Стены… Высокий, тревожный тон гравиметра снова наполнился музыкальными нотами — и вот уже широко полилась радостная песнь свободного пространства.
Кривич стоял у противоположного купола и, шевеля губами, говорил Варену:
— Курсограф рассчитал путь к Солнцу… До него сто пятьдесят семь парсеков.
Ясный взгляд Варена помрачнел, в нем мелькнула растерянность.
«Что… что ты говоришь?! Быть этого не должно!»
— И тем не менее — да. Почему расстояние чуть ли не утроилось?
«Видимо, изогнулось пространство — слишком велико тяготение Стены».
![Александр Колпаков - Отступившие в океан [Самуры; Пришельцы из Гондваны]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
