Андрэ Нортон - Нет ночи без звезд
Он вслушивался не только ушами, но и разумом. Само по себе отсутствие жизни служило предупреждением. Он догадывался, что могло произойти. Хитроумный враг не стал тратить времени на преследование, а явился прямо сюда.
Нимье!
Он снял с пони седло и упряжь и отпустил животное, стараясь не показывать, что подозревает что-то. Бросив несколько быстрых взглядов в направлении пещеры, он решил, что там всё-таки никто не побывал. Камни, которыми он прикрыл вход в расщелину, не были тронуты. Больше всего теперь его беспокоил меч. Он был уверен, что ни один из небесных механизмов вынести невозможно: они слишком велики и не пройдут в щель. Как они попали в пещеру, он не знал; возможно, они находились там уже много столетий.
Другое дело — меч, а Нимье знает, что он обладает мечом. Возможно, она хочет отобрать у него оружие. Положив седло на плечо, он пошёл к пещере. Нимье знала о ней, так что он не раскрывает тайну. Но если только он проникнет внутрь, Нимье тотчас убедится, что она осталась в дураках. Мирддин хорошо знал, что зеркало обладает своей защитой, миновать которую может только он.
Он работал быстро, не оборачиваясь, не оглядываясь через плечо. И испытывал всё нарастающее напряжение. Кто-то пытался подавить его волю, но он сумел противостоять этой команде. Мирддин как будто снова слышал звенящий смех Нимье, он чувствовал, что она следит за ним, ждёт, давит на его волю, хочет заставить его повиноваться. Но она слишком самоуверенна, слишком убеждена в своей силе. Он же не должен быть самоуверенным, ему скорее необходима предусмотрительность.
Возможно, она привыкла легко добиваться повиновения, создавая иллюзии, которые он тоже теперь умел создавать. И она до сих пор не встречала достойных соперников.
Он не стал противиться, потому что на этом этапе их желания совпадали: она хотела, чтобы он вошёл в пещеру, он хотел убедиться в сохранности меча. И вот отброшен последний камень. Мирддин вступил в извивающийся туннель. Снова он убедился, что даже расширенный проход тесен для него. Протискиваясь, он разорвал одежду и расцарапал кожу.
Пещера была погружена в полутьму, горело лишь несколько небольших огоньков. Мирддин опустил седло и направился прямо к нише, где спрятал меч. Свёрток находился на месте, но Мирддин вытащил меч из ножен, чтобы убедиться, что он цел. В темноте меч сверкнул тусклым собственным светом. Держа рукоять в правой руке, Мирддин пальцами левой провёл по гладкой поверхности. Прикосновение, как к Королевскому камню, дало ему ощущение необыкновенной силы, огромной энергии, которую он может освободить по своей воле. Это не просто орудие, предназначенное для добывания Королевского камня. Он будет использован и в будущем, а как, это станет ясно со временем. Но пока меч цел, и Мирддин снова завернул его в ткань.
— Мерлин! — голос, но незнакомый.
Он обогнул ближайший механизм и посмотрел в темную поверхность зеркала. Оно покрылось серебристым туманом и в середине призрачного сияния стояла Нимье. Теперь она превратилась в женщину, и её женские качества, так взволновавшие Мирддина в Месте Солнца, стали сильнее, гораздо сильнее и выразительнее. Зрелище женщины, глядевшей на него, как будто она действительно стояла за зеркалом, ошеломило. Мирддин встретился с ней взглядом.
— Мерлин! — Это был не призыв к вниманию, а скорее приветствие близкому по духу человеку. Несмотря на всё разделявшее их, они в чём-то были близки.
— Увы, бедный Мерлин! — В её голосе не было насмешки, скорее в нём звучала жалость. — Ты попал в ловушку, и она захлопнулась. Все твои планы теперь уничтожит время. Те, кто поручил тебе выполнить твои задачи, умны. Но всё же недостаточно. Они поставили охрану вокруг своего зеркала, но, может, они не знали, что можно поставить охрану вокруг охраны. Мерлин, ты ушёл под землю, как преследуемая лиса, но, в отличие от лисы, ты не сможешь выйти оттуда!
Я установила силовое поле, и оно не даст тебе выйти, пока твоя человеческая часть не погибнет от голода и жажды. Это ужасный поступок, да, но если тебя не остановить, ты натворил бы дел ещё хуже. Твой Артур будет жить, ничем не отличаясь от других людей. Так распадается в пыль твоя мечта о королевстве. Артур не получит корону, и смерть в безвестности станет его уделом. Прощай, Мерлин. Жаль, что мы не смогли с тобой действовать сообща, как родичи.
И она исчезла в вспышке света. Мирддин протянул руку, как бы пытаясь помешать её исчезновению, хотя он и знал, что не реальная Нимье стояла там, а лишь её изображение. Потом повернулся и спустя минуту был уже в расщелине.
Отверстие на месте, он может просунуть в него руку. Но тут его кулак встретился с невидимой стеной.
Ещё две попытки: вверху и у земли — сделали ясным, что преграда непроницаема. Мирддин не стал тратить времени на бесполезные физические усилия. Только у зеркала мог найтись ответ, и он несколькими шагами вернулся к нему и сел на скамью, как часто делал раньше. Внимательно глядя на своё изображение, он думал о своем положении, уверенный, что зеркало каким-то образом — каким, он не знал, — услышит его мысли и просьбу о помощи.
Он увидел, как ожили застывшие механизмы, и услышал голос зеркала.
— Силовое поле слишком мощно… пока. А твоё тело так устроено, что не выдержит длительного физического напряжения. Но выход есть. Ты будешь спать, Мерлин, и во время сна жизненные процессы в твоём теле замедлятся. Когда наступит нужный момент, когда время ослабит силовое поле, ты проснёшься и выйдешь отсюда, целый и невредимый.
Его изображение исчезло, потом он увидел самого себя, идущего к длинной, длинной машине в дальнем углу пещеры. Вот он просовывает пальцы в маленькие отверстия, нажимает. Крышка машины поднялась. Человек, за которым он следил, разделся, лёг внутрь, и крышка закрылась.
Мирддин вздрогнул. Он не сомневался в мудрости зеркала. Но сейчас ему казалось, что он живым входит в могилу. Ему понадобится вся его храбрость.
Зеркало снова прояснилось. Он увидел своё отражение и неохотно встал. Смерть от голода и жажды — или эта могила живьём? И то и другое плохо. Но он верил зеркалу и решил последовать его советам.
Длинный ящик открылся, точно как показало зеркало. Мирддин заглянул внутрь. Там разливалось свечение, бледное, но вполне достаточное, чтобы осветить его руки.
А дно ящика покрывала жидкость, от которой исходил приятный запах. Мирддин разделся, сложил одежду и перебросил ногу через край ящика. Жидкость доходила ему до голени, она была теплой и какой-то успокаивающей.
Он сел на дно ящика. Теперь жидкость поднялась до груди, касалась щек. И последнее, что он запомнил: крышка быстро опустилась и отрезала его от мира.
