Александр Казанцев - Сильнее времени (Книга 1)
И вот она сидела теперь в старинном рыбачьем домике бывшего острова, снова готовая на опасный эксперимент. Было бы неверно думать, что она не боялась. А вдруг она станет идиоткой? И она невольно повела плечами, но, тотчас же овладев собой, расправила их. Профессор тен-Кате вернулся из операционной, довольно потирая руки. - Вы очень смелы. У меня еще не было полной удачи, - сказал он Вилене. Она твердо ответила, посмотрела ему в глаза: - Теперь будет. - Наши предки слишком мало знали по сравнению с теперешним временем. - А их способности можно во мне пробудить? Старый профессор улыбнулся: - Хотите заполучить частичку их "я"? Именно этим мы и занимаемся. Все ли вы взвесили? Имеете ли представление о механизме памяти? Вилена готовилась перед отъездом сюда. Она знала, что современные физиологи проводят аналогию между живым организмом и кибернетической машиной. Главная отличительная черта живого - способность принимать информацию извне и реагировать на нее... Даже у дождевого червя наблюдаются такие процессы. Ячейки памяти расположены у него в хвосте. У большинства животных - в центральном мозговом образовании. Впрочем, есть и память мышечная. Вилена слишком хорошо знала о ней - ее пальцы сами воспроизводили наизусть в строго определенном порядке тысячи движений с поразительно точными интервалами, записанными композиторами в нотах. С кибернетической точки зрения в мышцах существовали элементы логической памяти. Механизм памяти, как поняла Вилена, у живых существ в принципе не отличается от машинной памяти электронного устройства. Но если у кибернетиков элементы запоминающего устройства намагничиваются или заряжаются статическим электричеством, или, как в современной машине звукозаписи, в запоминающем элементе происходит смещение молекул, то у живых организмов все основывалось на химических реакциях в клетках, хранящих в результате химического соединения полученную информацию. Однако можно было представить себе и клеточки, в которых запоминающие химические реакции уже произошли, и это отразилось в коде наследственности, по которому воспроизводится новое живое существо. Оно появится на свет вместе с клеточками, запомнившими информацию, полученную теми, кто дал в поколениях жизнь наследнику. Ученые разделили память на активную и пассивную. Активная обусловлена существованием клеточек, готовых запоминать. Пассивная же - образованием клеточек, уже как бы заранее измененных в результате давнего запоминания. Поэтому живые существа, будь то кит или комар, формируясь соответственно с расположением цепочек из молекул нуклеиновых кислот, получают не только плавники, крылья и ноги, но и какую-то часть мозга с уже "сработавшими во время жизни прародителей клеточками, носителями памяти". Эта наследственная память передает детенышам такие знания, которых те при короткой своей жизни никак не могли получить. Этот феномен назвали "инстинктом", передающимся из поколения в поколение. Особенно ярок пример из жизни таких "общественных" насекомых, как муравьи пли пчелы. Наследственная память помогала любым видам животных в их борьбе за существование. Очевидно, человек не мог быть исключением из общего правила. Но его пассивная память из-за активности мозга уступает памяти живой, отодвигается на далекий задний план и проявляется лишь в исключительных случаях. - Вы готовы на все? - спросил профессор тен-Кате. - Я тоже готов помочь вам, но... не скрою, боюсь, как бы пробужденные в вас древние комплексы не заслонили современность. Но я надеюсь на успех. Вам предстоит подготовиться. Вас проводит сестра ван Дейсс. - Последние слова он произнес, включив переговорное устройство. На пороге появилась высокая худая сестра ван Дейсс. У нее были тонкие губы и строгие глаза, а на голове - сложное белое сооружение. Она повела Вилену в отведенную ей комнату.
Операционная профессора тен-Кате ничем не напоминала хирургическую, если не считать того, что стены ее были выкрашены тоже в черный цвет, как и в операционной академика Руденко. Черными были и огромные щитовые панели, на них выделялись желтые циферблаты, по преимуществу прямоугольные. И Вилене сразу вспомнилась рубка управления звездолета, какой она увидела ее во время видеосвидания. Стало как-то легче. Если все будет удачно, то она войдет все-таки в такую же рубку. - Готовы ли вы, смелая женщина? - ласково спросил профессор, с улыбкой вставший из-за пульта ей навстречу. Вилена не видела, чтобы до этого он улыбался, - около глаз у него появились морщинки, похожие на трещинки. Усадив Вилену в кресло, тен-Кате пошутил: - Не сочтите это за такие древности, как зубоврачебное кресло или электрический стул, - и сам же засмеялся. Вилена осталась серьезной. Сестра ван Дейсс подошла к ней с огромным шлемом, от которого тянулись к черному пульту пружинки проводов. Вилена вспомнила о говорившей Ладе. Когда Ланской-Ратовой надевали на голову шлем, она зажмурилась, но заставила себя открыть глаза. И ей представилось, что на нее надели космический шлем.
Глава третья. СВЕРХВОСПОМИНАНИЕ
Вернувшись после эксперимента тен-Кате домой. Вилена каждую ночь стала видеть страшные сны. ...Маленькая гривастая лошаденка скачет под ней ровным махом. Высокие пахучие травы бьют ее по лицу. С бугров видна степь, вспененная ковыльной сединой, и волны холмов на горизонте. Все быстрее скачка. Ветер воет в ушах, и стрелы свищут у самого уха. Черной тучей высыпали из засады враги. Звенят клинки, сшибаются кони, встают на дыбы, падают вместе со свирепыми всадниками в траву. Как странно было Вилене чувствовать в себе бешеную ярость, кровь, свою и чужую, боль и опьянение битвой... Проснувшись, Вилена долго не могла прийти в себя. Как могла она убивать? Ей казалось, что она живет странной, новой, совсем не ее, Вилены, но притягивающей к себе чьей-то жизнью...
Торжественно-печально опускают в открытую могилу тело вождя. Под руку ему кладут, чтобы удобнее было схватить, лук и колчан со стрелами. Удар кривого меча - и валится на край ямы мохноногий конь. Его стаскивают вниз за хвост и длинную гриву. Женщины покорно стоят на коленях. Лица их скрыты распущенными волосами, которые достают до комков рыжей, выброшенной снизу земли... Вилена проснулась в холодном поту.
Сверкает отраженным солнцем морской простор. Сияющая синева моря, неба и свежий ветер наполняют Вилену безотчетной радостью. Ее длинная одежда ниспадает крупными складками. На берег с корабля сходит загорелый горбоносый бородач. Рабы несут тюки привезенных товаров. Высятся стены, словно сложенные из скал. У ворот бородатые стражи в огненных шлемах, с огненными копьями. И вот Вилена на базаре, ярком, шумном, пестром... Разноречивый говор напоминает гомон птиц. На камнях у мощеной дороги с выбитой в ней колесницами колеёй сидит купец. Он разложил перед собой браслеты, серьги, кольца. У Вилены (всегда равнодушной к украшениям) дух захватывает теперь от их красоты. Ее сжимают со всех сторон, толкают локтями молодые женщины со множеством косичек, спадающих на плечи. Вилене жаль просыпаться - она хочет снова и снова переживать непосредственность наивной покупательницы.
