Тимур Алиев - Проект «Сколково. Хронотуризм». Хроношахид
Парень усиленно зачесал в затылке, чувствуя накатывающее возбуждение. Кажется, он нащупал верный путь к дальнейшим действиям. Причем находились все новые и новые аргументы, чтобы отправиться к Тохтамышу.
«А ведь, потерпев поражение на Тереке, Золотая Орда хотя и существовала после этого множество лет, но уже никогда не вернула своих лидирующих позиций, в том числе и в русских княжествах. Однако, только уйдя из-под контроля золотоордынских ханов, расцвела Москва. Чтобы через много-много столетий очередной ее князь по имени Борис дал приказ своим воинам идти на Кавказ… Так почему бы не помочь Золотой Орде сохранить свое влияние на Москву?»
Внезапно в темноте раздался какой-то щелчок… Юсуп приложил палец к губам, давая знак арабу, одновременно выхватил пистолет, передернул затвор.
– Не надо, это мы, – раздался слабый голос.
– Кто это мы? – сурово вопросил Юсуп. – А ну, выходи!
В пространство костра из темноты вышли три невысокие фигуры. Совсем еще мальчишки, наверное, ровесники Кохцула. Через мгновение за их спинами вырос и он сам:
– Прости, Юсуп, это мои друзья. Они очень хотели посмотреть на тебя. Я боялся, что ты рассердишься, и привел их тайком… И мы нечаянно услышали… Ты не останешься с нами? – В голосе мальчишки слышалось отчаяние.
– Нет. Мне надо идти. Впереди меня ждет великий бой, – вздохнул Юсуп.
– Я так и знал, – отозвался мальчик. Он подбежал к Юсупу, взял его за руку, горячо заявил: – Мы пойдем с тобой.
– Мы? – не понял Юсуп.
– Мои друзья – Чхоч, Таймасхан, Бота – и я, – объяснил Кохцул.
Юсуп оглядел выстроившихся в ряд мальчишек, едва видимых в отблесках догорающего костра. Круглолицый, полноватый – это явно Чхоч, «увалень» в переводе. Тот, что повыше, с суровым выражением лица и сжатыми губами, – скорее всего Таймасхан, ему как-то больше подходит такое героическое имя, в котором уже, кстати, чувствуется тюркское влияние. А вот щуплый и узкоплечий – Бота. Однако смотрит вызывающе, явный драчун.
– Нет! Вы никуда не пойдете! – Юсуп помотал головой.
Не хватало ему еще брать на себя ответственность за этих подростков! Они только на вид кажутся взрослыми, а на самом деле им лет по тринадцать-четырнадцать. Семиклассники, по сути дела.
– Мы и так собирались идти. А с тобой нам будет легче, – умоляюще скривился мальчишка.
– Вы оставляете свое село без защиты. Об этом не думали?
– Конечно, думали. Но если мы останемся, то рано или поздно очередной отряд нападет на село и всех убьет. Вряд ли ты снова окажешься здесь, чтобы спасти нас, как сегодня… Так что или нужно уходить в горы, где нас не достанут, или разбираться с захватчиком сообща.
«Как это знакомо», – грустно усмехнулся Юсуп. Ну что ж, кто он такой, в самом деле, чтобы мешать патриотам умереть за свою родину?..
– Ладно, – махнул рукой Юсуп. – Только выйдем затемно – дорога неблизкая, а времени мало. Знает ли кто дорогу к Тереку?
– Да-да, – закивал головой кто-то из тройки. – Нужно перейти Долгий хребет, потом…
– Тогда приготовьте лошадей и одежду сейчас, – перебил его Юсуп, выставляя будильник таким образом, чтобы поспать четыре часа. – Утром собираться будет некогда… И лошадьми тоже займитесь.
Последние слова он говорил, зевая во весь рот. Приняв решение и скинув с плеч груз ответственности, он моментально расслабился – опрокинулся на бок, натягивая на себя сверху куртку унбаши, и тут же заснул.
Часть III
Между Тохтамышем и Тамерланом
Глава 1. В тумане
Он проспал, как и планировал, ровно четыре часа. Минута в минуту, как робот: щелк – включился, щелк – выключился. Закрыл глаза, увидел черный квадрат и как будто сразу открыл их – от настойчивого зуммера в левом ухе.
Будильник в часах трезвонил минуты три, пока Юсуп окончательно не вынырнул из объятий сна и не отключил его. Первым делом на ум пришло привычное: «Еще бы пять минуток… – но тут же обожгло: – Блин, я ведь не занятия в универе проспать могу, все гораздо серьезнее». Он даже слегка хмыкнул, не размыкая глаз, представив, как уходит в сон снова, а пробуждается уже в Сколково со словами: «Ох и хорошо мне спалось в четырнадцатом веке».
Пришлось вставать. Чтобы не поддаться дреме снова, он сбросил наваленное на себя вместо одеяла тряпье, подскочил одним рывком, огляделся. Ночная темнота и не думала пока отступать. Хуже того, к ней прибавился густой и клейкий, словно кисель, туман, и уже в двух шагах невозможно было что-либо разглядеть. Ничего, успокоил себя Юсуп, раз утро пасмурное, значит, день будет солнечный.
Костер практически догорел, тлели лишь отдельные и почти невидимые искорки, совсем не приносившие тепла. Поежившись в предрассветной прохладе, Юсуп понял, что продрог до невозможности. Во сне он натянул на себя еще и куртку и даже завернулся в войлок, на котором спал, однако ничего не помогло. Тело закоченело и отказывалось слушаться. «Размяться бы, – подумал Юсуп, – да умыться для бодрости». Но искать источники воды ему было лень, решил обойтись зарядкой. Сделав пару махов руками, чуть не закричал от боли. Ныло все тело, начиная от паха – там, где он натер кожу верховой ездой, – и заканчивая неизвестными ему ранее мышцами. «Вроде тренируюсь постоянно, – подивился Юсуп, – а вот поди ж ты».
Горели также ссадины на лице и руках, тянуло плечевые суставы. Одним словом, все тело сигнализировало хозяину: ляг, поспи еще, отдохни.
«А вот хрен вам!» – мысленно возразил ему Юсуп и, чтобы не возникало соблазна, принялся будить спутников. Араб проснулся на удивление легко, едва Юсуп потряс его за плечо. Зато памирца пришлось пинать ногами. Он мычал, отмахивался. В конце концов Юсуп послал араба за водой и, лишь вылив на лицо Фархада целый кувшин, добился результата. Памирец сел на кошме, отряхнулся, как собака, и несколько минут мрачно смотрел по сторонам, видимо проклиная Юсупа всеми известными ему ругательствами. Однако, поскольку речь к нему пока не вернулась, никто их не услышал.
От процесса побудки памирца Юсуп согрелся и теперь чувствовал себя гораздо бодрее. Только он подумал о подростках, как те показались сами, ведя в поводу коней, нагруженных оружием и снаряжением. Судя по красным глазам, спать они не ложились вовсе.
Сейчас Юсуп корил себя за опрометчивое обещание, данное накануне Кохцулу и его друзьям. Пускай кулаки у них не меньше, чем у него, все равно это вчерашние дети, а он, подобно гаммельнскому крысолову, уводит их из села, да еще тайком. Ребяческое поведение, он должен подавать пример более серьезного отношения к жизни. Юсуп утешал себя только тем, что он не ведет их на гибель, а, наоборот, пытается спасти, вывести из зоны удара, в которой рано или поздно окажется село.
