Клиффорд Саймак - Мастодония
– Ты-то откуда знаешь?
– Мы едим цыплят, не так ли?
– Я, должно быть, глуп, – сказал Бен, – но что общего у цыплят вот с этим?
– Цыплята близки к динозаврам. Ближе, чем к кому-либо другому в наше время. Прямые потомки, если можно так сказать.
«Ну да, как же!», – подумал я, но промолчал. Она не так уж и заблуждалась. Я ничего не сказал при разговоре о теплокровности и ради спокойствия об этом тоже могу помалкивать.
Мы его не выбросили. Вкус был хорош. Мясо немного походило на телятину, но, с другой стороны, было и не похоже на нее. Оно имело сладкий, сочный, свой собственный вкус. И мы его съели много.
Когда еда была приготовлена, мы разложили большой костер и уселись возле него. Бен откупорил бутылку виски и плеснул нам в чашку с кофе.
– Совсем немножко, – сказал он. – Выпивка охотников. Как раз достаточно, чтобы согреться и почувствовать себя счастливым. Согреть душу.
Он протянул нам чашки и убрал бутылку.
Мы сидели, отхлебывая помаленьку, и мир был хорош. У огня было уютно, фильм у нас уже был, и все было прекрасно. Мы много не разговаривали. После всех дневных треволнений мы слишком устали, чтобы разговаривать. В подлеске вокруг нас слышался шелест и писк.
– Это млекопитающие, – сказала Райла. – Бедные маленькие зверушки. Они прячутся весь день.
– Не жалей их, – отозвался Бен. – С ними-то все в порядке. Они останутся здесь, когда динозавры и все остальное в этом мире исчезнет.
– Это как посмотреть, – ответила она.
– Следовало бы немного поспать. Я буду дежурить первым, – объявил мне Бен. – Я тебя разбужу… – он взглянул на запястье, – часа так в четыре. Время не совпадает с нашим. Так или иначе, я подниму тебя около четырех.
– Нас трое, – сказала Райла.
– Спите, спите, – ответил Бен. – Мы с Эйсой обо всем позаботимся.
Хоть мы и поставили палатки, но не воспользовались ими, потому что была хорошая погода. Мы развернули спальные мешки и легли. Мне долго не удавалось заснуть, как я ни старался. День был трудным. Бен какое-то время посидел у огня, затем поднял тяжелое ружье и пошел на опушку леса.
Вокруг нас в роще продолжалась возня и писк. Может быть, в этом мире, думал я, гораздо больше млекопитающих, чем это принято считать?
– Эйса, – сказала Райла, – ты спишь?
– Спи, – ответил я. – Завтра трудный день.
Она больше ничего не говорила, а я лежал, наслаждаясь бездействием, и в конце концов заснул, потому что в следующий момент понял, что Бен трясет меня за плечо. Я отбросил одеяло и поднялся.
– Ну и как? – спросил я.
– Ничего не случилось, – ответил он, – но это было чертовски долго.
– Ты дежурил больше, чем собирался.
– Я бы все равно не уснул. Слишком все это волнует. Но я не устал. Может быть, теперь усну. Не возражаешь, если я воспользуюсь твоей постелью? Нет смысла распаковывать мою.
Он сбросил ботинки и нырнул в спальник, набросив сверху одеяло. Я подошел к огню, который весело плясал. Видимо, Бен, прежде, чем разбудить меня, подбросил в него хвороста.
Шуршание смолкло, и все было тихо. Было еще темно, но в воздухе чувствовалась свежесть перед рассветом. Где-то в стороне за рощей началось попискивание. Я вообразил, что это птица или, скорее, птицы, так как казалось, что источник звуков был не один.
Подхватив винтовку, лежавшую под рукой, я побрел на край рощицы. Окружающая местность была неярко освещена бледным серпом луны.
Поначалу казалось, что ничто там не движется, но затем внизу, в узкой долине, что-то шевельнулось. Я не мог разобрать, что это. Движение замерло, затем началось снова. Тут я сказал себе, что когда мои глаза привыкнут к темноте, может быть, мне удастся разобрать, что там такое.
Спустя десять минут, я уже мог различить в долине какие-то темные туши. Их было множество, но, как я ни приглядывался, что это такое, я не понимал. Просто темные пятна, но теперь мне казалось, что на них то и дело отражается лунный свет, когда они начинают передвигаться. Все это время звуки не прекращались, казалось, они доносятся из долины и становятся все громче. Это были обманчивые звуки, и неясно было, откуда они идут, но я готов был поклясться, что именно эти темные пятна издавали их.
Я присел на корточки и наблюдал, но ничего другого не видел, только эти пятна, которые, казалось, перемещались, правда, непонятно было, куда.
Не знаю, сколько времени я просидел так на корточках, вроде бы долго. Восточный край неба начал светлеть, и позади меня в роще сонно защебетали птицы. Я обернулся и поглядел на рощу, а когда снова взглянул в долину, эти черные пятна стали еще более отчетливыми чем прежде. Они были крупнее, чем мне показалось сначала, а двигались они не все сразу. Один или два продвинутся и остановятся, потом другие и так далее. Они выглядели для меня ну точь-в-точь как стадо крупного рогатого скота на пастбище и, подумав об этом, я понял, что что бы там внизу ни находилось, оно именно это и делало – паслось. Стадо пасущихся динозавров.
То ли потому, что я все время думал об этом, то ли из-за того, что стало светлее, хотя солнце еще не взошло, внезапно я их узнал. Это были трицератопсы, стадо трицератопсов. Теперь, когда я знал, кто они, стали видны и расширяющиеся оборки, и белизна рогов, начинающихся над глазами и направленных вперед.
Я поднялся и медленно и осторожно – пожалуй, слишком осторожно, в этом не было необходимости, поскольку я вряд ли потревожил бы их с такого расстояния – вернулся в лагерь.
Я тряс Райлу за плечо, а она сонно бормотала:
– Ну, что там еще?
– Просыпайся, – сказал я. – Тихо. Не шуми. Стадо трицератопсов.
Она сбросила одеяло, все еще полусонная.
– Трицератопсы? Это такие рога, да?
– Целое стадо. Внизу, в долине. Похоже на стадо буйволов. Не знаю даже, сколько их.
Бен тоже поднялся и, сидя на спальнике, тер глаза кулаками.
– Что там за чертовщина?
– Трицератопсы, – пояснила Райла. – Их увидел Эйса.
– Это такие, у которых рога растут прямо из лица?
– Точно, – согласился я.
– Крупные бестии, – сказал Бен. – В музее в Сент-Поле есть их скелеты. Несколько лет назад я их видел.
Он вскочил на ноги и поднял ружье.
– Ну, пошли.
– Да еще слишком рано и темно, – сказал я. – Надо подождать до полного рассвета. Давайте сначала позавтракаем.
– Ну нет, – сказала Райла, – я не хочу их упустить. Стадо? Ты говорил, стадо, не так ли? Настоящие трицератопсы, а не та мелочь, что попадалась нам вчера?
– Большие, – ответил я. – Трудно сказать, насколько они велики, но весьма приличных размеров. Если вы хотите, то идите вдвоем и поглазейте на них, а я пока приготовлю бекон с яйцами. Я вам принесу, когда все будет готово.
– Будь осторожен, – предупредила Райла, – не шуми. И не звякай посудой.
