Роберт Хайнлайн - Красная планета
Они дошли до этого места – там было замерзшее болото. Берега исчезли, во все стороны простирался неровный лед, обрамленный вдали зеленью. Кое-где из-подо льда торчали пучки травы, прихваченной морозом.
Друзья продолжали идти на восток, скользили на коньках, где было можно, проходили пешком через островки суши. Наконец Фрэнк сказал:
– Конечная! Все выходят! – и сел снять коньки.
– Прости, Фрэнк.
– За что? Дальше пойдем пешком. Наверное, не так уж много осталось.
Они прошли зеленый пояс, двигаясь достаточно скоро для того, чтобы растения успевали дать им дорогу. Растительность, окружавшая болото, была ниже, чем у канала – по плечо мальчикам, и листья были меньше. Пройдя пару миль, Джим и Фрэнк оказались в песках.
По рыхлым холмам красного оксида железа идти было тяжело, а дюны, на которые надо было либо взбираться, либо обходить их, еще больше затрудняли дорогу. Джим предпочитал взбираться на холм, даже когда Фрэнк обходил, и смотрел, не покажется ли на горизонте темно-зеленая линия, указывающая на близость восточного Стримона.
Но она не показывалась.
Виллис настоял, чтобы его спустили вниз, и первым делом искупался в чистом песке, а потом стал рыскать впереди, разведывая дорогу и распугивая жуков-вертунов. Джим только чтo влез на дюну и спускался с нее, и тут он услышал отчаянный вопль Виллиса. Он оглянулся.
Фрэнк огибал дюну с Виллисом впереди. Теперь попрыгунчик замер на месте, а Фрэнк ничего не замечал, он тащился, волоча ноги и опустив голову. Прямо перед ними изготовилась к нападению водоискалка.
Дистанция была длинной даже для опытного снайпера.
Вся сцена стала казаться Джиму какой-то нереальной.
У него было впечатление, что теперь Фрэнк застыл на месте, а водоискалка медленно движется к своим жертвам. А у него самбго была целая бездна времени, чтобы вынуть пистолет, тщательно прицелиться и выстрелить.
Огонь охватил хищницу, но она продолжала двигаться.
Джим снова прицелился и нажал на спуск. Луч, направленный точно в середину туловища, разрезал зверя пополам, словно циркулярная пила, но он продолжал двигаться, пока обе половины не распались, извиваясь. Огромный кривой коготь левой лапы остановился в нескольких дюймах от Виллиса.
Джим бегом спустился с дюны. Фрэнк, который больше не казался ему статуей, действительно стоял на месте и смотрел, хлопая глазами, на то, что чуть не стало для него внезапной и кровавой смертью.
– Спасибо, – сказал он подошедшему Джиму.
Джим, не ответив, лягнул ногу зверя, которая еще дергалась.
– Дрянь такая, – с силой сказал он. – Ух, до чего я их ненавижу. Всех бы спалил, сколько их есть на Марсе, всех до единой. – Он осмотрел туловище, нашел яичник и тщательно выжег его.
Виллис не шевелился и тихо плакал. Джим подошел, взял его и положил в сумку.
– Давай будем держаться вместе, – сказал он. – Если не хочешь лазить на дюны, мы их будем обходить.
– Ладно.
– Фрэнк!
– Да? Что, Джим? – безжизненным голосом спросил Фрэнк.
– Что ты видишь впереди?
– Впереди? – Фрэнк мужественно попытался сфокусировать взгляд – перед глазами стоял туман. – Да это же канал, то есть зеленый пояс. Кажется, мы дошли.
– А еще что? Башню видишь?
– Что? Где? Да, вроде вижу. Точно, башня.
– Ради всего святого, Фрэнк! Ты понимаешь, что это значит? Марсиане!
– Да, наверное.
– Ну так приободрись малость!
– С чего это?
– Марсиане возьмут нас к себе, они добрые! И ты сможешь отдохнуть в тепле, прежде чем идти дальше.
Фрэнк немного оживился, но ничего не сказал.
– Может, они и Гекко знают, – продолжал Джим. – Вот будет здорово.
– Все может быть.
Им пришлось тащиться еще около часа, пока они не добрались до маленького марсианского городка. Он был такой маленький, что мог похвалиться всего одной башней, но в глазах Джима он был прекраснее Большого Сирта. Идя вдоль стены, они нашли ворота.
Стоило пробыть внутри несколько минут, и радужные надежды Джима поблекли. Еще до того, как он увидел заросший сорной травой городской сад, – пустые аллеи и площадки для игр открыли ему печальную правду: город был покинут.
Марс когда-то, очевидно, был гораздо гуще населен аборигенами, чем сейчас. Здесь встречаются городапризраки, и даже в крупных населенных центрах, таких, как Харакс, Большой и Малый Сирт, Геспериды, есть заброшенные кварталы, по которым иногда водят туристов с Земли. А этот городок, скорее всего, никогда не имевший большого значения, опустел, должно быть, еще до того, как Ной заложил киль своего ковчега.
Джим стоял на центральной площади, и ему не хотелось говорить. Фрэнк сидел на слитке металла с вытравленными на нем письменами, – чтобы прочесть их, не один земной ученый отдал бы правую руку.
– Ладно, – сказал Джим, – отдохни немного, а потом, наверное, надо будет поискать спуск на канал.
– Без меня, – тусклым голосом сказал Фрэнк. – Я больше не могу идти.
– Не говори так.
– Я говорю как есть, Джим.
– Вот что, – забеспокоился Джим, – пойду-ка я пошарю тут кругом. Эти города под землей как соты. Я найду, где нам укрыться на ночь.
– Как хочешь.
– Ты сиди, не уходи никуда. – Тут Джим заметил, что Виллиса нет, и вспомнил, что тот выпрыгнул из сумки, когда они входили в город.
– Виллис! Куда он делся?
– Откуда я знаю?
– Надо его найти. Виллис! Эй, Виллис! Иди сюда, парень!
Джиму отвечало только эхо со всех сторон мертвой площади.
– Эгей, Джим!
Вот это, без сомнения, откликнулся Виллис – он был где-то поблизости. Вскоре он появился, и не один: его нес марсианин.
Марсианин подошел, выставил третью ногу, наклонился и что-то ласково прогудел Джиму, – Что он говорит, Фрэнк?
– Да не знаю я. Скажи ему, пусть убирается.
Марсианин снова заговорил. Джим отказался от попытки использовать Фрэнка как переводчика и постарался вникнуть в смысл.
Он понял перевернутый символ вопроса: его то ли приглашали кудато, то ли что-то предлагали. Было также окончание, обозначающее движение, но корень был Джиму неизвестен. Джим ответил вопросительным символом, надеясь, что марсианин повторит свои слова. За него ответил Виллис.
– Пошли, Джим, – хорошее место!
“Почему бы и нет?” – подумал Джим и ответил: – Хорошо, Виллис.
Марсианину он ответил символом согласия и чуть не надорвал глотку, воспроизводя тройной гуттуральный звук, совершенно нечеловеческий. Марсианин повторил его в обратном порядке, втянул ближнюю к ним ногу и зашагал прочь, не оглядываясь. Пройдя ярдов пять, он заметил, что за ним никто не последовал, быстро вернулся и произнес общий вопросительный символ, обозначающий “Что случилось?” – Виллис, – поспешно сказал Джим, – я хочу, чтобы он нес Фрэнка.
![Роберт Хайнлайн - Дверь в лето [с рисунками]](/uploads/posts/books/116820/116820.jpg)
![Роберт Хайнлайн - Дверь в лето [с рисунками]](/uploads/posts/books/117083/117083.jpg)
