Владимир Фирсов - Срубить крест
Время тянулось медленно. Чтобы как-то отвлечься, я открыл один из ящиков. В нем лежали книги и рукописи, все очень ветхие. Я выбрал наиболее сохранившуюся, сдул с нее пыль, уселся в кресло и начал читать. Вначале архаический язык раздражал меня, но постепенно я увлекся. Это был сборник каких-то легенд. Меня поразило, что в легендах упоминались древние старцы и старухи. И тогда я понял, что читаю запрещенную и изъятую литературу тех времен, когда люди доживали до старости! На Изумрудной умирали молодыми. И я не мог поверить, чтобы кто-то сумел выдумать такие подробности, как ноющие кости, слепнущие, слезящиеся глаза, выпавшие зубы... Нет, все это было явно списано с натуры!
Время от времени Петрович докладывал мне о ходе поисков. Он уже примерно определил, где я нахожусь, и обследовал несколько подвалов, хотя не имел еще ясного представления о плане подземных коридоров.
- Когда же ты его будешь иметь? - спрашивал я, потому что время шло и беспокойство грызло меня все сильнее.
- Точно сказать не могу, - отвечал Петрович. - Здесь под землей целый лабиринт. Но я уже где-то рядом.
Это "где-то рядом" продолжалось так долго, что я совсем распростился с надеждой попасть на Ристалище... Но вот раздался гулкий удар в дверь Петрович все же нашел меня. Я взглянул на часы. До начала схваток оставалось меньше тридцати минут.
- Петрович, ты сможешь выломать дверь? - спросил я с тревогой. Только теперь я вспомнил, как старательно гремела засовами и замками Леннада.
- Отойди в угол и стань спиной к двери, - скомандовал робот. Раздалось шипение, запахло горячим железом, в спину мне ударили крошки камня. Через несколько секунд дверь распахнулась.
- Опять сюрприз из пальчика? - спросил я, глядя на перерезанные замки. Петрович кивнул. У него был очень довольный вид.
- А теперь скорей на Ристалище! Мне еще надо надеть броню.
И тут я вспомнил, что не послал никого к Фею. Значит, первый бой придется вести на Росинанте...
На Ристалище мы явились минута в минуту. Первым делом я взглянул в судейскую ложу. Наш приятель с напыщенным видом сидел в глубине, а вход в ложу охраняли десять до зубов вооруженных кавалеров.
- По-моему, судья очень разволновался, - сказал Петрович.
Действительно, тот выскочил из-за своего столика и растерянно метался по ложе, показывая в нашу сторону какому-то человеку. Тот тоже посмотрел на нас и кинулся куда-то бежать.
- Знаешь, Петрович, у меня такое впечатление, что наше появление их поразило. Может быть, они пронюхали о проделке Леннады? Или еще проще - она выполняла их задание?
Тогда я еще не догадывался, что причиной переполоха были не мы, а тихоня Росинант, который стоял рядом со мной, растопырив для устойчивости ноги. Об этом я узнал гораздо позднее, а сейчас мое внимание привлек знакомый мне предмет на судейском столе. До ложи было довольно далеко, но все же я мог поклясться, что этот предмет мне знаком. Я попросил Петровича дать его крупным планом и включил экран браслета. Петрович нацелился в ложу своим телеглазом, и я увидел во весь экран стоящий на столе приборчик с крестовидной антенной, точь-в-точь такой был в руках у Рюделя на пляже.
Я не знал, для какой цели служит этот аппарат, но прекрасно помнил, что Летур погиб в то самое время, когда Рюдель вертел такой же прибор в руках, и это совпадение мне очень не понравилось. Я шепотом напомнил об этом Петровичу и попросил не спускать с судьи глаз.
- Я не спущу с него глаз, - серьезно ответил робот. - Мне такие совпадения тоже не нравятся.
Но тут птицеголовый схватил прибор и, сложив антенну, стал яростно запихивать его себе в карман. Затем он дал сигнал, и я поехал вперед - мой бой был самым первым... Свалив противника, я подъехал к конюшне, где уже вертелся Юлик, и послал его к Фею. Я все же решил поменять коня - из опасения, что Росинант однажды оплошает и свалится от старости посреди атаки.
Через полчаса Фей привел Заката. Петрович внимательно осмотрел его, затем за дело принялся я - даже пощупал копыта, не теплые ли. Но лошадь была здоровехонька. Я успел немного погарцевать на ней - она была превосходно выезжена, и, не существуй Баязета, я сказал бы, что это лучшая боевая лошадь во всей Галактике.
Впервые я почувствовал радость боя. Своих предыдущих соперников я побеждал по необходимости и лишь теперь, сидя верхом на Закате, ощутил играющую во мне силу. Моим соперником оказался тот драчливый кавалер, который пытался избить Петровича. Я сразу узнал его по забинтованным пальцам правой руки - из-за бинтов кавалер не смог надеть боевую перчатку.
Я ударил его так, что мое копье разлетелось на мелкие щепки. Он рухнул с коня и не вставал, несмотря на попытки помочь ему. Выбежавшие служители унесли беднягу.
Бросив взгляд на судейскую ложу, я заметил, что в ней царит суматоха. Неподалеку стоял Петрович, с флегматичным видом взирая на происходящую кутерьму.
- Твоя работа? - спросил я, подъехав поближе.
- Моя, - подтвердил он и рассказал, что случилось. Подчиняясь моему приказу, он не спускал с судьи глаз и сразу увидел, когда тот извлек из кармана свой прибор и снова поставил перед собой.
- Тогда я вспомнил старую пословицу: береженого бог бережет. И решил, что не будет беды, если этот прибор простоит без дела, для чего бы он ни служил. И я сделал вот так...
Он многозначительно вытянул вперед палец.
- Нехорошо поступать с человеком, как с лошадью! - с деланным недовольством воскликнул я. - И долго он теперь проспит?
- Праздничный сон - до обеда, - безмятежно ответил Петрович. - Зато он проснется с хорошим самочувствием, бодрый и веселый.
Но я позволил себе не поверить Петровичу. Вряд ли мог чувствовать себя бодро и весело главный судья, проспавший соревнования.
Глава 15. Короткая жизнь - благо?
Леннада встретила меня на ступеньках дворца. Она протянула мне букетик цветов, которые, как я уже знал, назывались здесь столетником и были символом долгой, счастливой жизни.
- Поздравляю кавалера с победой, - грустно сказала она. В ее глазах стояли слезы. - Воистину для него не существует непреодолимых препятствий. Я начинаю думать, что он сумеет победить кавалера Рюделя.
Сегодня на ее лице не было никакой косметики, и девушка выглядела еще привлекательней.
- Прошу простить меня за испорченную дверь, - Извинился я. - Кстати, ты не знаешь, для чего служит подвал, в который ты меня так старательно запирала?
Леннада сердито сверкнула глазками, но все же ответила мне.
- В нем когда-то хранилась королевская казна, а потом архив Черного совета. Но его вывезли много лет назад, когда я была еще девчонкой. Это случилось в ту ночь, когда убивали кавалеров, поэтому я все запомнила.
![Владимир Фирсов - Срубить крест[журнальный вариант]](/uploads/posts/books/107865/107865.jpg)
