Фрэнк Герберт - Дракон в море
Гарсия потерял над собой контроль.
— Почему командир так бушует? Он зол как никогда!
Рэмси в общих чертах обрисовал новое расписание.
— Что за издевательство! — вырвалось у Гарсии. — Как будто мы и без этого недостаточно спятили!
Рэмси удивленно воззрился на него. «Это странная реакция для офицера-механика, — подумал он. — Другое дело, для психолога. Но не для Гарсии».
Сидя в своей каюте, Спарроу писал: «Я должен быть уверен, что ни у кого не будет возможности активизировать шпионский сигнал, когда мы подойдем к скважине». Он расписался, поставил дату и время, закрыл журнал и спрятал его в тайник.
Транслятор автотаймера в его каюте показывал семь дней, девятнадцать часов и двадцать три минуты с момента отплытия.
Спарроу медленно встал и вышел из комнаты, тщательно закрыв за собой дверь. Повернувшись, направился к кают-компании. Проходя мимо рубки, он услышал голос Рэмси:
— Это стабилизирует скорость вращения приемной катушки. По-моему, здесь все в порядке.
Во время следующей вахты они выпустили за борт ретранслятор. Спарроу заметил время — семь дней, двадцать часов, сорок восемь минут с момента отплытия — и занес эти данные в вахтенный журнал. Добавил координаты, снятые с ультразвукового монитора: шестьдесят один градус, пятьдесят восемь минут северной широты, семнадцать градусов, тридцать две минуты восточной долготы. На ретрансляторе установили четырехчасовую задержку.
— Отлично, Джонни, — произнес капитан. Но в его голосе не было теплоты.
— Сделали то, что должны были сделать, — произнес Рэмси.
— Помолимся, чтобы это сработало, — произнес Спарроу и взглянул на Гарсию. — Но не будем особенно на это рассчитывать.
— Оно должно сработать, — пожав плечами, ответил Гарсия. — Только вот кто его услышит.
И он холодно взглянул на Рэмси.
«Джо его подозревает! — подумал Спарроу. — О, Господи! Если Рэмси — шпион, он мог настроить этот ретранслятор на длину волны, которую прослушивают патрули Восточного Альянса. Они прочитают сообщение, узнают, что мы распознали их шпионский передатчик, и усилят патрулирование!»
— Я свободен? — спросил Рэмси.
— До своей вахты, — ответил Спарроу и долго смотрел ему вслед.
Оказавшись в своей каюте, Рэмси достал коробку дистанционного измерителя и проверил ленты. Резкие колебания, указывающие на сильные эмоции, сразу же бросились ему в глаза. Теперь Спарроу реагировал. Но как! Лента самописца напомнила Рэмси запись колебаний с обратной связью. Каждый последующий всплеск имел амплитуду больше предыдущего. С момента обнаружения шпионского сигнального устройства сплошняком шла запись колоссального беспокойства.
Казалось, каюта сжалась вокруг Рэмси, сдавливая его со всех сторон.
«Спарроу теряет контакт с реальностью. Я должен что-то предпринять. Но что именно?»
Он глубоко вздохнул, чтобы успокоиться, усилием воли заставил разум начать мыслить упорядоченно.
«Я уже неделю со Спарроу. Наблюдал его в разных стрессовых ситуациях. К настоящему времени в моем распоряжении информации достаточно для того, чтобы составить план действий. Что мы должны теперь делать?»
Он начал систематизировать свои наблюдения.
«В начале рейса был обнаружен жесткий самоконтроль.
Впоследствии оказалось, что он может эмоционально реагировать на окружающее.
Это может указывать на религиозную паранойю.
Тенденции параноидального типа, которые ранее выявил Обе.
Но некоторые проявления явно не соответствуют этому типу.
В стрессовой ситуации, когда должен произойти срыв, он мыслит ясно.
Явно выраженный мужской тип. Лидер.
Но не деспотичный, хотя в некоторых ситуациях действует именно так.
Прекрасный подводник. Временами кажется, что лодка — часть его или наоборот. Будто он — встроенный узел лодки: Командир, подводник, тип: номер I, портативный».
Рэмси резко выпрямился.
«Часть лодки. Механическая. Как еще лучше можно описать жесткий самоконтроль?»
Он вспомнил собственное мимолетное ощущение синхронизации и слияния с лодкой. Всего одно мгновение, которое ушло безвозвратно. Больше ни разу не удалось еще раз поймать его.
«Это должно быть мощнейшим способом адаптации с целью выживания».
«Командир, подводник, тип: номер I, портативный. Возможно, это ближе к истине, чем я предполагал».
Почувствовав жжение в глазах, Рэмси потер их и взглянул на часы. До его следующей вахты оставалось два часа, а он с трудом превозмогал усталость. Убрав дистанционный измеритель, он прилег на койку и сразу же провалился в глубокий сон.
Ему снилось, что над ним склонился огромный хирург с лицом Спарроу. Коротенькие проводки. Нервы. Один там, один здесь. Еще немного, и его встроят в лодку. Офицер-электронщик, подводник, тип: номер I, портативный.
Шла вахта Гарсии.
Автоматический таймер отсчитывал время: восемь дней, четыре часа, девятнадцать минут с момента отплытия. Боннетт клевал носом, сидя на высоком табурете напротив пульта системы слежения. «Таран» шел с крейсерской скоростью в двадцать узлов.
Гарсия лениво стоял, опираясь на поручни напротив ведущего блока управления клапанами, лениво скользя взглядом по приборам, то и дело посматривая на индикатор автопилота.
С блока локатора послышался звуковой сигнал. Боннетт поднял голову, взглянул на зеленый экран стоявшего слева от него осциллографа и нажал переключатель, автоматически выключающий двигатели «Тарана». Теперь лодка бесшумно дрейфовала.
— Что это? — спросил Гарсия.
— Металлический предмет. Большой. Идет нам навстречу.
— Один?
— Пока не знаю.
— Восточный Альянс?
Повернув рукой регуляторы, Боннетт взглянул на стоящий перед ним прибор.
— Цель одиночная. Идет быстро, будто один во всем океане. В этих водах так ходят только суда Восточного Альянса. Доложи командиру.
Гарсия нажал на пульте кнопку вызова.
Через некоторое время Спарроу присоединился к ним: высокому и худому командиру пришлось пригнуться, проходя через дверь. По дороге он застегивал ремень.
Боннетт кивнул на пульт локатора.
По мере того как «Таран» терял скорость, он медленно кренился на правый борт. Лодка начала задирать нос, крен усилился настолько, что Спарроу пришлось схватиться за поручни.
— Сколько до дна? — взглянув на пульт искателя, поинтересовался он.
— Слишком далеко, — ответил Боннетт.
— Надеюсь, что вы сообразите, что нам делать, прежде чем мы перевернемся как черепаха, — держась одной рукой за поручни у пульта управления клапанами, произнес Гарсия. — Мы практически стоим на месте.
