Грег Бир - Корпус-3
Мне прекрасно видно, что происходит в контейнере. Великолепное зрелище: огромный объем жидкости реагирует на раскрутку. Пузыри пытаются слиться друг с другом в центре, но течения постоянно их разделяют, бросают к стенкам. Пузырьки отскакивают от стен и снова плывут к центру. Содержимое контейнера превратилось в громадный водоворот. Хорошо бы увидеть такую картину перед смертью: вода, словно торнадо, окружает большой воздушный «карман»…
Я смотрю по направлению к центру Корабля — вверх — и снова вижу пятно: оно стало больше и продолжает увеличиваться. На поверхности запутанного лабиринта из стекловидных волокон вращается красная точка; блестящие соломинки сгибаются, движутся в разные стороны. Это существо похоже на сеть блестящих палочек, связанных друг с другом синими узелками.
На его поверхности мигают узкие концентрические круги неярких цветов — синие, черные, зеленые. Они расширяются, сужаются, кружат то в одном направлении, то в другом, притягивая взгляд.
Чарующее зрелище.
Существо прекрасное, призрачное — и, надеюсь, быстрое и сильное. Я примирился. Должно быть, это один из больших «убийц» — если судить по книге, не худший способ умереть.
Блестящий луч бронзового света летит по комнате и режет существо пополам. Две части извиваются. Цветные полосы бледнеют, появляются черные пятна. Луч мигает еще раз и рассекает существо на четыре части. Куски вспыхивают ярким синим пламенем. Я чувствую запах карамели и кислоты. На тело и лицо, шипя, медленно падают жгучие капли.
Я издаю вопль — правую руку пронзает копье. Я хватаюсь за привязанный к копью шнур и лечу прочь от горящих фрагментов, вращаясь по часовой стрелке.
Останки стеклянного красноглазого стога с хлюпаньем врезаются в стену.
Меня тянут; я уже на полпути к открытому люку. Пытаясь не закричать снова, одной рукой ослабляю мучительное давление древка. За люком, в оранжевой полутьме, виднеется силуэт — голова и торс. Я вижу лицо. Большие удивленные глаза.
Это девочка. Одна из девочек.
Явно раздосадованная.
— Иди сюда! — рычит она, втаскивая меня в люк.
Поклон
Я вижу большого человека — желтого с зелеными пятнами. Две мускулистые руки, две ноги, напоминающие бревна, — по местным меркам он похож на человека. А цвет и структура кожи — желтой, покрытой оспинками — вызывает в памяти лимон. У него большая голова на короткой шее, широкие плечи, широко расставленные глаза, маленький нос и узкие, почти как у куклы, губы. Я говорю «у него», но это, разумеется, всего лишь догадка.
Человек осторожно меня хватает, затем нажимает на конец древка, и шипы втягиваются внутрь. Он быстро вытаскивает наконечник из моей руки и смазывает кровоточащую рану каким-то веществом, которое достал из серого мешочка на поясе. Ладони огромные, но он действует быстро и деликатно, словно ювелир. Кровь останавливается, и боль тоже почти уходит.
— Он Учитель, — говорит девочка Желтому Великану. — Я добыла его за шлюзом, — добавляет она, подкрепляя слова жестом.
— Он точно тот самый? — спрашивает Желтый Великан.
Девочка смотрит мне в глаза.
— Помнишь меня?
Я отстраняюсь, оберегая раненую руку. Глаза щиплет, губы горят — на лицо попали капли едкой жидкости.
— Я тебя знаю, — говорю я девочке. — Двух тебя.
Из своего мешка девочка достает бутылку с водой и протягивает мне.
— Умойся. Там, дальше, мы тебя заштопаем. Остальные скоро вернутся.
Я уверен, что она уже видела меня — данного, конкретного меня. А я видел ее.
— Это ты вытащила меня из мешка?
Она кивает. Этот жест кажется мне удивительно человеческим, а значит, что я уже — хоть и не знаю почему — считаю девочку кем-то иным.
— Акушерка, — говорит Желтый Великан. У него сочный голос. Я бы хотел услышать, как он поет, с удовольствием послушал бы музыку — все равно какую. Забавно, что сейчас в голове у меня мысли о музыке. Я поднимаю бутылку над головой и промываю глаза. Вскоре жжение проходит, да и губам становится полегче. Я делаю пару глотков и возвращаю бутылку.
— Оставь себе, — говорит девочка. — Я бросила свою книгу. Ты ее нашел?
— Да, нашел — в пакете, но ее украла какая-то серебристая фигура…
— Их не существует, — сурово отвечает девочка.
— Точно. В шахте я видел рисунок — кровью. Думаю, его нарисовала такая, как ты. Что он означает?
Негодование уступает место смущению.
— Осторожно, — предупреждает меня Желтый Великан. — Она твой опекун. Она тебе нужна.
С этим я могу смириться — пока что.
— А тот монстр, бесформенный «стог»?
— Фактор, — говорит Желтый Великан. — Никогда такого не видел.
— «Убийца», — поправляет его девочка.
— Что стало с Собирателем и Сатмонком?
Девочка качает головой.
— Они сильные и дружелюбные, но надолго их не хватает.
— А твоя сестра?
— Не спрашивай, — предупреждает меня Желтый Великан.
Девочка вопрос игнорирует.
Я потираю руку. Растянутые мышцы болят сильнее, чем сама рана. Я еще легко отделался — копье могло пробить кость.
— Из чего ты меня подстрелил? — спрашиваю я.
Желтый Великан поднимает аппарат — изогнутый кусок пружины, перетянутый крученым черным волокном. Наконечник — тонкая полая трубка, шипы — кусочки металла на пружинах, уложенные в грубые выемки на конце. Если правильно потянуть за шнур, шипы убираются. Желтый Великан помахивает передо мной луком. Оружие сломано пополам.
— Нашел в куче мусора. Теперь он уже ни на что не годен.
— Извини.
Великан ухмыляется.
— Нужно найти другой.
Комната, где мы находимся, похоже, приспособлена для долговременного проживания людей — в отличие от камер без удобств или даже «дома» мальчика, оборудованного по его вкусу. Здесь больше стиля, порядка; комната не такая обезличенная, ее даже можно назвать симпатичной. На сетках, протянутых вдоль стены, расставлены стекловидные объекты разных размеров и цветов. Изогнутый потолок расписан деревьями и облаками, словно мы сидим в тенистой беседке. В памяти всплывают обрывки воспоминаний о поэзии и ботанике.
Желтый Великан и девочка медленно подпрыгивают на кончиках пальцев, внимательно наблюдая за мной. Ждут моей реакции. Я пытаюсь улыбнуться.
— Здесь мило.
Мелкие штрихи и детали выглядят притягательно-приятно. Кто-то долго жил здесь — но, кажется, не мои нынешние хозяева. Центробежная сила здесь такая же, как и у резервуара с водой. Я, словно балерина, поворачиваюсь на носочке, слегка отталкиваюсь, вытянув руки в стороны, взмываю, затем опускаюсь на пол. Прыгать приятно. Мне нравится.
