Юрий Ильченко - Терминатор III
Подъехав к дому Сары, Айзэк не сразу вышел из машины. Он волновался. Ведь то, о чём раньше можно было лишь читать в фантастических романах, оказалось реальностью. И сейчас его ждёт встреча с женщиной, которая была в самом центре всех этих невероятных и трагических событий. Он был взвинчен, и потребовалось несколько минут, чтобы заставить себя успокоиться. Наконец Айзэк вылез из машины, держа в одной руке горшок с орхидеей а в другой дипломат, и захлопнул дверь машины ногой. Он подошёл к двери обыкновенного скромного американского коттеджа, поднялся на небольшое крыльцо и нажал носом кнопку звонка.
Когда Айзэк Ньютон отправился к Саре с орхидеей в горшке, он сильно волновался. Изучив добытые им материалы, он кое-что понял. Сара была совершенно уверена в том, что никто, кроме неё и Джона, не в состоянии поверить в то, что всё, происшедшее с ней — правда. И для этого были все основания. Кто из соприкоснувшихся с теми событиями смог понять, что она не бредит?
Самоуверенный зазнавшийся выскочка Зилберман, издевавшийся над ней в дурдоме? Отупевшие от бытовухи полицейские, не допёршие до сути дела даже тогда, когда их убивали пачками? Даже когда факты просто лезли в глаза, их не видели. Или не хотели видеть того, что выходит за рамки обыденного понимания вещей. Или ещё что-нибудь…
Если бы Сара, узнав, зачем Айзэк явился, закрыла перед его носом дверь, она была бы по-своему совершенно права. И всё же он очень надеялся на то, что приехал не зря, и что эта решительная женщина не наденет ему на голову принесённый им же цветочный горшок.
В доме послышались шаги, и Сара открыла дверь. Улыбнувшись при виде орхидеи, она сделала шаг в сторону и пропустила Ньютона в дом.
— Здравствуйте, мисс Коннор! — вежливо сказал Айзэк. — Надеюсь, я не оторвал вас от какого-либо важного занятия.
И стал оглядываться в поисках места, куда бы поставить горшок. Конечно, это было нехитрым психологическим приёмом, одним из тех, которые служат для облегчения установления контакта между людьми и действуют безотказно. Айзэку было немножко стыдно, но было необходимо заранее нейтрализовать могущую возникнуть неловкость. Сара поспешила взять у него орхидею и, пройдя вглубь гостиной, сказала:
— Присаживайтесь, мистер Ньютон, а я пока найду подходящее место для вашего приношения.
Ньютон уселся в кресло и поставил дипломат на пол рядом с ногой. Сара тем временем пристроила горшок с орхидеей на каминную полку между большими песочными часами и гипсовым бюстом неизвестного мужчины с внушительной бородой.
— Скажите, Сара, — обратился к ней Ньютон, — кто это там на камине?
— Не знаю, — ответила она беспечно, — но выглядит умным и важным.
Ньютон улыбнулся, а Сара, подойдя к бару, спросила:
— Виски, джин, водка?
— Конечно, виски!
И Айзэк потёр руки, изображая из себя завзятого выпивоху.
Теперь улыбнулась Сара. Шутка была принята.
Пока Сара звякала бутылками и стаканами, Айзэк разглядывал гостиную. Обычная комната, ничего особенного.
В это время из глубины дома послышалось:
— Мама, я пойду к Полу, у него сегодня собираются все ребята!
— Валяй, — по-свойски ответила Сара. — Только не очень поздно.
В гостиную ворвался худой темноволосый мальчишка лет тринадцати и, мимоходом сказав Айзэку: «Здрасьте», выскочил на улицу.
— Это мой сын Джон, — сказала Сара.
— Да, я знаю, — машинально ответил Айзэк и тут же понял, что ляпнул не то.
Сара бросила на него быстрый удивлённый взгляд, но ничего не сказала.
Наконец выпивка была готова и Сара поставила поднос на столик перед Ньютоном. Она села напротив него, откинулась на спинку кресла и без улыбки посмотрела Айзэку прямо в глаза.
— Итак, мистер Ньютон…
Взгляд у неё был твёрдым, если не жёстким. И Айзэк понял, что ему следует говорить с ней совсем не так, как он предполагал. А может, оно и к лучшему.
— В общем… Простите, Сара, вам не трудно будет называть меня Айзэком, а не мистером Ньютоном? А то как-то..
— Или Исааком, если мне так удобнее?
— Совершенно верно.
— Хорошо. Итак, Айзэк, какую захватывающую историю вы хотите мне рассказать?
Ньютон помедлил секунду и, взглянув Саре в глаза так же твёрдо и серьёзно, как она ему минуту назад, задумчиво сказал:
— Да, я расскажу вам историю.
Он решил отказаться от роли нерешительного и мягкого человека, которым он на самом деле не являлся, и говорить с Сарой на равных.
— Я расскажу вам историю, которую вы и так знаете, но считаете, что знаете её лишь вы одна. Не считая, конечно Джона.
Сара сидела неподвижно, как статуя.
— Вы позволите? — произнёс Айзэк и взял стакан, в котором кубики льда болтались в хорошей порции виски.
— Единственное, о чём я вас прошу, — сказал он, пригубив из стакана, — так это выслушать всю историю до конца. Поверьте, для меня набраться решимости и придти к вам было не так просто.
Сара слушала Айзэка, не шелохнувшись, и продолжала смотреть ему прямо в глаза.
— Я прошу уделить мне несколько часов, потому что история длинная и здесь, — он постучал по стоявшему на полу дипломату, — находятся видеоплёнки, фотографии, магнитофонные записи и прочие документы. И если вы до сих пор не выперли меня из своего дома, то теперь должны терпеть до конца.
Сара положила ногу на ногу и взяла со столика бокал с коктейлем. У Айзэка было ощущение, что она уже знала, зачем он пришёл и что принёс в своём дипломате.
«Да-а, крепкая девушка», — подумал он и, отпив ещё немного, поставил стакан на столик.
Потом он поднял с пола дипломат, открыл его и, не найдя подходящего места, положил на пол рядом с креслом.
Сара сидела в своём кресле, держа в руке бокал с коктейлем, и с любопытством разглядывала Айзэка. Похоже, она уже приняла решение и чувствовала себя совершенно спокойно.
— Поскольку я уже упустила подходящий момент, чтобы спустить вас с крыльца, то давайте вашу историю и делайте всё сами.
И она, опять улыбнувшись, указала ему на телевизор и окружавшую его опутанную проводами кучу сопутствующих устройств.
У Айзэка камень с души свалился.
На радостях он сделал из стакана приличный глоток и начал вытаскивать из дипломата его содержимое.
Закончили они в пять часов утра. Джон так и не вернулся от приятеля, оставшись там ночевать. Просмотр всех материалов занял три часа, причём Сара не проронила ни слова, а всё остальное время они увлечённо беседовали, болтали, разговаривали и вспоминали, не забывая прикладываться к своим стаканам. За эти несколько часов им удалось сблизиться так, как не всяким удаётся за годы.
