Дмитрий Казаков - Коллекционер
– Ха-ха, я скоро, – сказал Эрик, поднимаясь. – Ты жди, никуда не уходи.
По дороге к выходу он о чем-то переговорил с хозяином таверны и даже вручил тому несколько монет.
Ингера выждала, пока пограничник скроется из виду, а затем перебралась за столик к Олегу.
– Скучаешь, красавчик? – спросила она игриво и даже подмигнула, но тут же голос ее стал серьезным. – Насколько давно и хорошо ты знаешь этого типа, друг?
– Мы общаемся много лет… А что?
– Не понравился он мне, – сказала Ингера, откидываясь на спинку стула. – Мерзкий. Навидалась я таких… Снаружи приятный и вежливый, а изнутри весь гнилой, до дна.
– Да ну, нет. – Олег махнул рукой. – Может быть, он и берет взятки, и что с того? Если наш друг-инквизитор воплотит замыслы в жизнь, то никакого корпуса Пограничной стражи не будет, его ликвидируют за ненадобностью, а офицеров – кого к делу приставят, кого тоже… ликвидируют.
Девушка поморщилась, отхлебнула из стакана.
– Я бы на твоем месте отсюда свалила, перебралась бы хоть в соседнюю таверну. – Она кивнула в сторону стены, за которой располагалось другое заведение. – И там ждала. Вернется твой друг один, как положено, так и отлично, это ты сразу увидишь, если же что пойдет не так, то появится шанс улизнуть.
– Нет, я обещал. – Он произнес это достаточно твердо, чтобы Ингера прекратила настаивать.
– Как знаешь, – бросила она и вернулась за свой столик.
Тут же к ней подскочил Джани, что-то затараторил, нахваливая, похоже, фирменные блюда. Девушка заулыбалась, затарахтела в ответ, жестикулируя яростно и красноречиво, не хуже уроженки Цада. Олег невольно заулыбался, покачал головой.
Таверна понемногу заполнялась – приходили мастеровые с соседних улиц, поесть перед тем, как приступить к работе; заскакивали торопившиеся на рынок купцы опрокинуть стаканчик «на удачу»; брали кувшин на троих почтенные матроны, что сейчас отправятся за покупками.
Джани и его помощники носились как угорелые, таскали подносы и едва успевали собирать сдачу. За каждым столом болтали, причем вполне в лирморских традициях, то есть громко, не думая о том, что тебя слышат соседи.
Непонятно как, но во всем этом гаме Олег услышал, как в очередной раз открылась дверь. Повернул голову, чтобы посмотреть, кто явился на этот раз, и ощутил, что его словно приморозило к стулу.
Четверо могучих монахов в черных рясах, подпоясанных белыми кушаками.
Орден Взыскующих Истины, а если судить по тому, что кисти на кушаках ярко-алые, то эти парни несут службу при храме Факела Еретиков, где пасутся силовики городской инквизиции, прекрасно обученные тому, как «хватать и не пущать».
Случайно зашли? Очень хочется в это верить…
Но надежды Олега испарились мигом, точно попавшая на стенку раскаленной печи капля воды. Инквизиторы двинулись к нему, без спешки, но очень грамотно рассредоточившись по залу.
И к двери не пробьешься, и на кухне не скроешься.
– Вам, достопочтенный, придется пройти с нами, – тихо сказал самый могучий из монахов, остановившись у стола: кулаки пудовые, костяшки намозолены вовсе не перелистыванием страниц, за кушак заткнута короткая дубинка с петлей, чтобы не выскользнула из потной ладони. В Лирморе такую зовут «доводом богослова».
– А что случилось? – спросил Олег.
Он, честно говоря, не слишком испугался – стоит им сделать ему больно, как один прыжок, и Соловьев окажется на родной Земле, где никакие инквизиторы его не достанут, по крайней мере – быстро.
Ну а Ингера сама о себе позаботится, о том, что они вместе, никто…
Хотя нет, Джани видел!
И о чем же это хозяин таверны беседует с появившимся в дверях пятым монахом?
– У Ордена Взыскующих Истины есть к вам несколько вопросов духовного толка, – проговорил инквизитор терпеливо. – Если что, мы не постесняемся использовать силу.
Ну да, «вразумлять грешников» эти парни умеют, такие слухи о них среди горожан ходят, что о-го-го!
Пятый монах выслушал Джани, кивнул, отступил в сторону, пропуская мимо себя еще двоих громил в рясах. И вот эти без тени сомнений направились туда, где сидела, равнодушно прихлебывая вино, Ингера.
Что же делать? Бежать?
– Эй, ты, белобрысая! – рявкнул один из инквизиторов, что нацелились на девушку. – Вставай! С нами по…
Он не договорил, согнулся с утробным стоном, получив удар ногой в нижнюю часть живота. Второй выхватил дубинку, с грохотом отшвырнул в сторону вставший на пути стул, в глазах его появился злобный блеск.
– Сопротивление не… – вновь заговорил подавший голос первым монах.
Олег схватил со стола недопитый кувшин и выплеснул прямо в рожу инквизитору. Тот попытался увернуться, но без особого успеха, закашлялся, лицо его покрылось алыми брызгами, так похожими на кровь.
Сам вскочил, краем глаза увидел, что Ингера уклонилась от удара дубинкой, рванулась к дверям.
– Вяжи их! – заорали так, что Олег на миг оглох.
Прицелился ударить в рожу второму монаху, не обращая внимания на боль в ноге. Но тот оказался ловок, и кулак зацепил лишь пустоту, зато ответный выпад пришелся прямо под ложечку.
Дыхание вылетело из груди с хрипом, горло словно перехватило, перед глазами потемнело.
– Вот так, вяжи дуру, только аккуратно… – донеслось издалека, и Олег понял, что Ингеру одолели.
Сообразил, что сам стоит на коленях, что руки его весьма недружелюбно завернули за спину, вот-вот из плеч выдернут, и еще что-то делают с запястьями, непонятное, но болезненное.
– Поднимите его, – велел, судя по голосу, тот самый первый монах.
Физиономию он вытер, мокрые следы остались лишь на воротнике черной рясы. Выражение же этой физиономии ничуть не изменилось – ни следа злости или удивления, гнева или радости, спокойная деловитость и даже, пожалуй, смирение. Вот уж воистину ничего личного, человек просто исполняет свой долг.
– Мешок, – велел монах.
На лицо Олега опустилась темная шершавая завеса, но в последний момент успел заметить, что Ингера стоит, гордо выпрямившись, что руки ее скованы за спиной наручниками, а на голову ей надевают мешок из плотной ткани.
– Ведите к повозке, – распорядился командовавший операцией инквизитор и заговорил громче: – Нет оснований для беспокойства, достопочтенные граждане и гости королевства, к этим людям у нашего ордена есть несколько вопросов духовного характера…
«И задавать их будут, используя дыбу и другой палаческий инструмент», – подумал Олег.
От стыда хотелось провалиться сквозь землю – это он, только он виноват в том, что они угодили в лапы инквизиции; надо было и вправду перебраться в соседнюю таверну, откуда, увидев гостей в рясах, они могли спокойно уйти.
