Генрих Гаузер - Мозг-гигант
— Боже вас упаси! — воскликнула она. — Во-первых, Говард сейчас занят свыше сил: положение о Мозговом тресте, его проект, на будущей неделе будет рассмотрено конгрессом. Было бы просто нечестно внести в его жизнь новые осложнения как раз в момент величайшего напряжения всей его энергии. Кроме того, Говард предубежден против всего, от чего попахивает мистикой. У вас нет доказательств, Семпер, а потому лучше ни с кем не делиться. Что делать? Продолжать то же, что делали, и собирать доказательства, неопровержимые, конкретные факты. Не забывайте, что «мозг» — это трехмиллиардное капиталовложение американских налогоплательщиков и оплот нашей обороны. Не забывайте и своей присяги! Будьте до предела осторожны! Малейшая ваша ошибка, поверьте, — это самоубийство. Обещайте мне, ради бога, не совершать опрометчивых поступков и хранить ваши открытия про себя!
Ли импульсивно схватил девушку за руку, словно подкрепляя этим свое обещание, но тут в радиофоне послышался резкий вызов и Уна высвободила руку, чтобы протянуть ее к приемнику.
— Алло, Уна! Говард говорит. Увидел твой вертолет над каньоном.
— Где ты? — спросила девушка.
— Как раз за тобой, — прозвучал голос Скривена. — Устраиваю смотрины своему новому вертолету. Сегодня пригнал его из Лос-Анжелеса, прямо с конвейера. Великолепная машинка! Слушай, Уна, не хотелось бы портить тебе вечер, но надо кое-что обсудить, Не выберешь ли для меня минутку? Очень тебе это неудобно, а? Слушай, кто это с тобой?.. Если не секрет, конечно?..
— Какой там секрет! Со мной доктор Ли.
— До чего же удачно. Именно тот, кто мне до зарезу нужен! Не желаете ли перейти на коктейль ко мне в вертолет? Сесть можем, пожалуй, на крыше Дворца Мозгового треста… Это все-таки удобнее, чем в воздухе, да и все твои материалы там будут под рукой… Ну, как, согласны?
Прикрыв рукой микрофон, Уна спросила тихо:
— Как по-вашему, Семпер?
— А вы не против, чтобы я к вам присоединился?
— Честно говоря, нет, — сказала она серьезно. — Ему нужна ваша помощь, он как раз попал в неприятную историю.
Свое неудовольствие и разочарование он попытался замаскировать улыбкой.
— Ну, что ж, если так, то разумеется… Она сняла руку с микрофона.
— Хорошо, Говард: значит, сейчас встретимся.
— О’кэй! Звоню в диспетчерскую, инспектору…
…Окрыляющее чувство взаимопонимания уже не вернулось к собеседникам: большая машина Скривена держалась всего на расстоянии нескольких миль от вертолета Уны. Словно серая скатерть, раскинутая под вечерним небом и освещенная прожекторами, встретила их огромная крыша Дворца. Едва только воздушные корабли, почти крыло в крыло, сели на открытой площадке у палеолитического домика, из тени тотчас же вынырнули неизбежные детективы. Как всегда, они были на высоте: шестеро навели автоматические пистолеты на Ли, а седьмой, отвесив доктору учтивый поклон, подверг его обыску.
Ли терпеливо выдержал всю эту процедуру, а про себя подумал: «Эх, не такой представлял я себе родину! Никто из нас и вообразить не мог, сражаясь с врагом, что такова будет завтрашняя Америка! Даже у „мозга“ своя особая армия. Странно, ведь я давно это знаю, но как-то до сих пор не бросалось в глаза».
Скривен дружески взял его под руку.
— Мне очень неприятно, Ли. Разумеется, все это-бред и глупость. Сам-то я плевал на эту чрезвычайную охрану, но правительство настаивает. Не обвиняйте ни меня, ни этих ребят — они только выполняют приказ… Ну, ладно, а теперь — долой этот прожекторный свет, перейдемте на мой «Корабль грез». Кажется, я уже слышу оттуда приятный звон бокалов!..
Действительно, привычная к быстрой смене ситуаций и очень находчивая, Уна Дальборг уже распоряжалась на чужом корабле. Когда мужчины подошли, она встретила их в дверях. Кубики льда и сбивалки для коктейлей поблескивали на стойке маленького бара в салоне. По замыслу самого Скривена просторный салон был оформлен, как правительственные каюты старого парусника ост-индской компании: деревянные стенные панели, небольшой камин, старомодные иллюминаторы и судовые фонари на шарнирных подвесах.
— Твой корабль мне нравится, Говард, — сказала Уна. — Сейчас, во время бриза, его даже чуть покачивает на амортизаторах — кажется, будто и правда находишься в бурном море.
— Спасибо, Уна. — И Скривен глубоко вздохнул. — Ты даже не подозреваешь, увы, насколько ты права! Мы находимся именно в бурном море и, можно сказать, идем ко дну. Я иду ко дну. Если вы меня не спасете, ты и доктор Ли.
Уна рассмеялась да и Ли не смог подавить улыбки: уж очень по-детски комичным было растерянное выражение этого характерного лица.
— Входи же, тебе надо немного подкрепиться, — сказала ему девушка.
Алюминиевые ступени и диванные пружины заскрипели под внушительной тяжестью хирурга.
— Немного! — воскликнул он. — Нет, немного делу не поможет! Нынче вечером, — добавил он жалобно, — простительно напиться до одурения!
Ли спрашивал себя, не воспользовался ли хирург этим правом уже в Лос-Анжелосе, настолько поразила его перемена в этом человеке. Однако бокал, поданный Уной, очевидно, вернул Скривену доброе расположение духа. Он с облегчением вздохнул и начал рассказывать:
— История в двух словах такова. На самолетостроительном заводе я носом к носу столкнулся с генералом Вандергейстом. Он лично присутствовал на испытаниях нового самолета и сделал мне некий намек… На нас готовится нападение, Уна. Самое настоящее вторжение… целой комиссии депутатов конгресса.
— Милосердный боже! — простонала девушка. — Неужели ты не мог отвертеться? В конце концов, есть у нас дела полезнее, чем…
Жестом отчаяния Скривен отверг этот упрек.
— Знаю, все знаю! Но не забывай, что «мозг» — предприятие военное, а я всего лишь научный руководитель. Разумеется, я пытался протестовать, и даже горячо протестовать, но… — он передернул плечами. — Сама знаешь, каковы эти военные! Трудно себе представить, с какой дьявольской изощренностью они выдвигают на передний план нашего брата, ученого, как только в конгрессе начинается драка за новые ассигнования.
Он осушил рюмку и обратился к Ли:
— Хочу ввести вас в курс дела. У нас начато сооружение так называемой «грудной клетки». Это грандиозная пещера под «мозгом», точная аналогия человеческой грудной клетки. Само собой, постройка строго секретная. Но, поскольку вы любезно взялись мне помочь, я, все расскажу вам. В «грудной клетке» разместятся моторные органы «мозга». Уже готовы (на крайний случай) жилые помещения для Генерального штаба, инженеров ремонтной службы, для охраны и т. д. Там, кроме того, разместятся наши первые полностью автоматизированные фабрики для изготовления запасных частей: они сделают «мозг» независимым от внешнего мира на случай военной опасности. Со временем там возникнет много новых смежных производств, например гогов и магогов, как я их называю, — очаровательных маленьких созданий, правда еще только начатых разработкой… Эти чудесные твари пока еще, так сказать, сосут соску… Впрочем, я отклонился от дела…
Итак: для постройки и оснащения «грудной клетки» нужны новые миллиарды долларов, а для ввода ее в строй требуется специальное постановление конгресса об увеличении прав и полномочий Мозгового треста. Ведь все виды транспорта в стране, имеющие стратегическое значение, а также вся без исключения военная промышленность должны быть со временем поставлены под контроль «мозга», — если наша страна хочет выиграть атомную войну. Само собою разумеется, военное министерство заботливо придало всему этому проекту внешне безобидную, мирную видимость, чтобы он казался всего-навсего улучшением транспорта, усовершенствованием технологии и т. д.
Короче говоря, чтобы быть откровенным до конца: у нас есть все основания опасаться, как бы любая из глупых, слепых мышей, выбранных нами на роль законодателей, нечаянно не наткнулась на краешек правды и не подняла ужаснейший визг.
Вот потому-то и предстоит вторжение, потому-то хочешь не хочешь на передний план выдвигают меня. Наши господа генштабисты предусмотрительно прячутся в блиндажи, возложив свою защиту на меня! Словом, голову подставлять под удар приходится, как всегда, мне. Просто на стену полезешь со злости!.. Пожалуйста, Уна, налей-ка еще!
Ночной ветер рывками налетал с гор. Корпус летучего «пенителя морей» вибрировал, как виолончель. Машина вздрагивала на своих резиновых колесах, время от времени чуть пригибаясь на шарнирных сочленениях и масляных амортизаторах… Почти в такт с резкими порывами ночного ветра в голове у Ли проносились отчаянные мысли.
Значит, у «мозга» уже имеются некоторые моторные органы! У него уже есть средства осуществлять свою волю! Значит, не беспочвенна его мечта о полной автоматизации, которая должна привести даже к воспроизводству машин машинами? Но что особенно заставляет задуматься — почему «мозг» умолчал об этом в разговоре с ним, своим учителем и поверенным, — умолчал о работе, которая уже в течение месяцев, а возможно, и лет ведется в этой таинственной «грудной клетке», вместилище моторных органов? Не иначе как из-за… Ведь, если бы не случайная встреча со Скривеном, которому коктейль развязал язык, он ничего бы и знать не знал до тех пор, быть может, пока не стало бы слишком поздно… Уна тоже отводит глаза… Значит, она была в курсе дела… и все же промолчала, когда сам он уже во всем ей признался…
