Питер Гамильтон - Дракон поверженный
– Мы могли бы процветать, получив в пользование нанотехнологии Драконов. Но, с другой стороны, мы могли просто уничтожить себя. Технология отличается огромной разрушительной энергетической мощностью.
– Подобное говорилось о многих новых вещах, которые мы создали. При их появлении современное поколение приходит в ужас, однако спустя два поколения никто не может понять, почему давнее открытие так перепугало их предков. Мне не нужна религия в качестве опоры. Я и в судьбу даже особенно не верю. Верю в человека как в мощный биологический вид. Мы впитаем новое знание, как раньше впитали все прочие знания, и будем двигаться вперед к удивительным свершениям. На нашей стороне история.
– На сей счет не слишком обольщайтесь. Разве вы не понимаете, что это дает нам возможность меняться пусть не сразу, но хотя бы постепенно. Нам даже не нужно превращаться в те самые биологические виды, в которые вы так верите.
– Я имею в виду не только историю человечества, но и историю Империи Кольца. Ее обитатели добились своего и оценили достигнутые ими успехи. Подобная окультуренная красота – именно то, к чему мы стремимся. Удивительное разнообразие и является прекрасным стимулом, который мог бы послужить нашим интересам. Ведь это замечательно – прекрасное общество, заселившее четверть галактики и существующее более миллиона лет.
– И где же оно теперь, это общество? – спросила Дениза.
– Оно повсюду вокруг нас. Это те самые Драконы, если ты не забыла. Это могло бы быть величайшим примером сохранившихся перемен. Драконы выросли в гармонии с окружающей средой, космическим пространством вблизи красных гигантов. Возможно, когда-нибудь нам тоже посчастливилось бы присоединиться к ним. Мы сделались бы достаточно разумными, чтобы извлечь уроки из ошибок, имевших место в истории Империи Кольца. Мы смогли бы понять, что жизнь не статична, а постоянно изменяется.
– Ты мечтатель, Лоренс. Ты оторван от реальности. За нами охотится Родерик, который непременно извратит не только твои идеалы, но и мои тоже, и обязательно превратит их в какую-нибудь гадость.
– Может быть, это судьба. Как знать, возможно, он поработит половину человечества. Не всех, всех-то людей он не заставит жить по своей указке. Вас он не заставит, верно? Вам и вашей генетической оболочке удастся создать новую чистую расу где-нибудь на другом краю галактики.
Дениза посмотрела на него так, будто увидела инопланетянина.
– И тебя это нисколько не тревожит?
– Это тревожит не меня, а мой унаследованный от далеких предков дух морализаторства. Да и кто вы такие, чтобы судить, что получится в результате такой вот искусственно форсируемой эволюции? Зачем предполагать, что результат будет обязательно отрицательным? Лучше не торопиться с выводами и подождать какое-то время. В конце концов, Родерик верит в то, что поступает правильно. И даже если он сотворит некое зло, то вряд ли это зло будет существовать вечно. Эволюция снова повернет на правильный путь.
– А меня это беспокоит потому, что слишком много страданий может возникнуть за время, пока зло будет существовать.
– Таково твое понимание страданий. Я уже рассказывал, что бывал на Санта-Чико. Женщина, с которой я там познакомился, верит в то, что страдают, потому что живу слишком долго, более тридцати лет. Как думаешь, Дениза, она права?
– И все равно мы не можем допустить, чтобы Родерик заполучил нанотехнологии Дракона.
– Вы не сможете помешать ему. Но ты не волнуйся, когда настанет срок, я помогу вам укомплектовать боевые станции и вывести из строя «Норвелль», если, конечно, это будет в моих силах. Что касается конечного результата, то он меня не слишком интересует. Последние двадцать лет жизни я посвятил борьбе против других противников, воевал во имя того, чего я просто не понимал. Для человечества это не играло никакой роли. Отдельные люди не способны властвовать над событиями. Нам лишь кажется, что такое возможно.
– Это совсем другое дело.
– Для вас и для него. Но не для меня. Я сражался в битве, которая имела огромную важность для меня, и я ее выиграл – я на этом космическом корабле, здесь и сейчас. И на этом корабле я отправляюсь туда, куда больше всего хочу. К себе домой.
За две недели до того, как они, согласно полетному графику, должны были достичь Альдебарана, Лоренс решил проверить техническое состояние одного из инженерных шаттлов. Если все будет хорошо и Драконы решат забрать своего потерявшегося и сильно поврежденного товарища, его придется извлекать из грузового отсека «Сяньти». Поэтому Лоренс забрался в крошечную кабину и проверил основные системы и технические процедуры шаттла. «Прайм» и Дракон вполне смогли осуществить такой непродолжительный полет, однако помощь человека с навыками опытного пилота окажется явно нелишней в незнакомой и враждебной обстановке. Баки с горючим были продуты и снова заполнены. Манипуляторы роботов проверены и приведены в состояние готовности. Лоренс дал им несколько тренировочных заданий и остался доволен.
– Дела вроде бы обстоят неплохо, – сказал он три дня спустя. Шел уже восьмой час тренировочного полетного времени. – Надеюсь, самого опасного нам удастся избежать.
– Наша близость к фотосфере подвергнет серьезному испытанию системы теплового контроля, – сообщил Дракон. – Однако для кратковременного полета они вполне сгодятся.
– Ты и это способен предчувствовать?
– Я не уверен в том, что обладаю эмоциональными состояниями, равными вашим.
– Неужели ты обладаешь хоть какими-то эмоциональными состояниями? – удивился Лоренс.
– Мои мыслительные процессы не подвержены воздействию внешних факторов, и мне трудно об этом судить. Зато мне абсолютно точно не знакомы эмоциональные крайности, типичные для вас.
– Существует традиционный аргумент, характерный для Искусственного Разума, который имеет отношение к тестам Тьюринга. Знать что-то и испытывать что-то – две разные вещи. Либо ты испытываешь гнев, либо имитируешь его.
– Понятие гнева для меня бессмысленно. У людей гнев стимулирует многие химические процессы в рамках присущего им метаболизма. При возникновении угрозы, страха или гнева ваши рефлексы усиливаются, до известной степени придавая вам физическую силу. Эти эмоции также могут на время устранить высшие мыслительные процессы, превращая вас в созданий, действующих исключительно по воле инстинктов. Полезное свойство, позволяющее сохранять жизнь, доставшееся вам в наследство от примитивных предков, которое сильно изменилось в результате эволюции. Но поскольку меня никогда не преследовал на просторах саванны саблезубый тигр, мне никогда не нужно было испытывать гнев или страх.
