Андрей Бельтюков - Секта
Энни нажала кнопку регулятора звука. Санни Войс в сопровождении четырех черных девиц изгибался на блик-сцене, одетый лишь в плавки, стилизованные под рыбью чешую:
Моя любовь - как водопады крови...
Энни вздрогнула, переключила канат. Еще раз. Еще.
Теперь приемник был настроен на волну местной телекомпании. Передавали хронику. Внезапно -это было до того неожиданно, что Энни непроизвольно отшатнулась назад, - она увидела на экране человека, который посадил ее в машину. И теперь уже не требовалось вспоминать имя, потому что диктор повторил его трижды. А затем - телефон полиции. Полиции штата Пенсильвания.
Она одевалась очень быстро, многое еще оставачось неясным, но основные эпизоды уже склеились в картину, и картина эта была страшной.
Энни понимала, что положение серьезно - дальше некуда; недавний испуг, что кто-то изнасилован ее, пока она была под кайфом, показался жалким и почти постыдным. Схватив наспех упакованную сумку, она подбежала к двери. И тут ее ждал сюрприз.
Заперто.
Бессильные слезы хлынули из глаз. Она была в ловушке, - оставалось только ждать, когда портье, не выключавший портативный "Sony", вспомнит лицо мужчины, с которым она сюда прибыла, и дозвонится в полицию.
"Если не дозвонился уже".
Ее взгляд упал на телефонный аппарат, стоявший отчего-то на подоконнике. В мотелях, где клиенты то и дело теряют ключи от своих номеров, прислуга часто кладет дубликат там, где его легко обнаружить.
"На гвоздике возле двери. Или под телефоном".
Стена была совершенно пуста, если не считать сального пятна над выключателем. С бьющимся сердцем Энни подошла к подоконнику. Приподняла аппарат - там лежал небольшой ключ с биркой из тисненой кожи.
Стараясь производить как можно меньше шума, Энни отомкнула замок и выскользнула в коридор. Метров через семь ей пришлось повернуть и дальнейший путь проделать на одном дыхании.
Первый этаж. Голоса.
Энни осторожно выглянула в холл. За стойкой, спиной к ней, стоял портье и отрывисто, сдавленно говорил в трубку. Он повесил ее на рычаг прежде, чем Энни успела решить: достанет ли времени пересечь холл до того, как портье обернется. И когда трубка со стуком легла на свое место, Энни быстро отступила назад. Она опоздала. Она все-таки оказалась в мышеловке.
Потому что сила этих людей была выше сил человеческих.
Конечно, ему приходилось испытывать чувство страха ранее. Но точнее то было бы назвать испугом. Он уходил, когда так или иначе разрешалась опасная ситуация. Но сейчас - сейчас он чувствовал, что где-то, в самой глубине его существа, появился кристалл, который будет расти, превращая в ледяное ничто его кровь, его дыхание, самою его жизнь. И он не видел способа, чтоб уничтожить это, вонзившееся в его душу, словно осколок кривого зеркала троллей.
Лангелан очнулся в знакомом ему кабинете.
Пусто.
Где-то вдали слышались голоса, из которых было невозможно разобрать ни слова. На столе Банниера отщелкивали секунды часы с крутящимся золотым маятником.
Стивен лежал в довольно неудобной позе: лицом вниз на коротком угловом диване. Лодыжки и кисти рук за спиной были накрепко стянуты скотчем. Запах дорогой кожаной обивки, в иной ситуации способный показаться даже приятным, сейчас был тошнотворным.
"Дерьмо! Вырубился, просто вырубился - и без посторонней помощи. В самый неподходящий момент. И неизвестно, расценивать ли как благо то, что жив до сих пор, -учитывая особые способности этих ребят".
А также пару трупов, которая никак не входила в их замыслы.
Освободиться от скотча нельзя. Любые попытки только осложнят ситуацию. Но по крайней мере можно постараться принять более удобное положение.
Ему удалось выпрямиться и сесть прямо как раз в тот момент, когда открылась дверь и доктор Банниер появился на пороге.
- А-а, я вижу, вам лучше. Впрочем, неважно. Мы ведь вполне понимаем друг друга, верно? - Он подошел к столу и сел на него, касаясь носками туфель пола, улыбающийся, уверенный в себе.
- Да, мне лучше. Который час?
Виктор Банниер расхохотался.
- И это первый вопрос? Чудесно! Нет, это впрямь замечательно!
- Возможно, - сказал Лангелан. - Но вы ошибетесь, если сочтете, что вместе с возможностью двигаться лишили меня заодно и памяти. Я хорошо помню, о чем мы говорили, пока...
- Пока ты не грохнулся на пол, словно беременная школьница, в обморок. В принципе это ничего не меняло, но ты сам упростил задачу. Все верно: деск достал меня.
Банниер по-прежнему смотрел на него и улыбался, но это была не та улыбка.
Что-то изменилось. Стивен не сознавал, что именно, однако был уверен, что чувства не подводят его.
- Который час? - повторил он.
- Последний, - коротко ответил Банниер, покачивая ногой.
Лангелан видел, как в докторе растет напряжение, но не мог доискаться причины.
"Может, он собирается употребить меня, перед тем как прикончить?" Вновь отворилась дверь в комнату, пропустив знакомого уже "санитара".
- Автобус подошел, сэр, -сказал он, глядя на Банниера.
- Начинайте, - коротко бросил шеф клиники, не отрывая глаз от Лангелана.
- Но... с этим? - "Санитар" переступил с ноги на ногу. Ему явно не хотелось оставлять своего патрона наедине с пленником.
- Я же сказал: выводите пациентов и рассаживайте в автобус. Отправляйтесь без меня. Я задержусь... не более четверти часа.
- Слушаюсь, сэр, - вымолвил "санитар", не трогаясь с места.
- Так отправляйтесь! - крикнул Банниер и, соскочив со стола, уставился на подчиненного. Щеки доктора порозовели. "Санитар", пятясь, спиной открыл дверь и выскользнул в коридор.
Они остались вдвоем в кабинете. Сквозь малиновые плотные занавеси отчетливо пробивался дневной свет, и Лангелан понял, что пробыл без сознания не менее трех часов.
Но возможно, гораздо, гораздо больше.
"Сколько сейчас? Одиннадцать? Или уже перевалило за полдень?" И автобус, если верить рассказам журналистки, доставлявший пациентов этой юдоли скорби в Фиолетовый дом, никак не мог помочь определить время. Кто поручится за ИХ расписание?
- Вот что, - сказал Банниер, подходя ближе и останавливаясь напротив.
- Скажи, когда ты ехал на своей паскудной машине из города в мою клинику, ты видел где-нибудь на дороге указатель "Наемным убийцам сюда"?
Стивен хмыкнул, осторожно вращая за спиной затекшими кистями.
- Я тебя спрашиваю: ты видел такую надпись?! - Банниер покраснел сильнее, и внезапно Лангелан увидел у него в руках свой собственный "люгер".
"С парнем определенно не то. Не стоит его злить".
Это была трезвая мысль, но рожденная в душе, где набирал силу страх, и Лангелан ничего не мог с этим поделать.
