Игорь Васильков - Тайна двух сфинксов
— Виктор, мумия оживает!
Виктор Петрович так быстро вскочил, что не мог сразу понять, где находится. А Андрей уже тащил его за руку в лабораторию.
Мумия лежала в ванне по-прежнему неподвижно, и Виктор Петрович в недоумении посмотрел на Андрея. Тот все что-то говорил и совал ему в руки какой-то предмет, а Виктор Петрович, разоспавшийся и огорошенный криком Андрея, никак не мог понять, чего от него хотят. Тогда Андрей насильно наклонил голову Виктора Петровича к мумии и подсунул ему к глазам большую лупу. И только теперь Виктор Петрович ясно увидел то, о чем говорил Андрей. Раньше у мумии ничего подобного не было — это Виктор Петрович прекрасно помнил.
— Это волосы? У него растут усы и борода? — удивленно спросил Виктор Петрович, словно не доверяя себе.
— Что там усы и борода! Ты посмотри лучше, ведь даже шевелюра на голове отрастает, — весело ответил Андрей. — Как видишь, мы все же пробудили искру жизни в мумии. Твой Мересу становится красавцем!
— И это только начало? — с надеждой в голосе вновь спросил Виктор Петрович.
— Я думаю, что это все, чего мы смогли добиться от твоего архитектора. Впрочем, можно проверить.
Андрей подошел к прибору с раствором, питающим ткани мумии, и переключил рычажок на сосуд с адреналином. Потом они оба сели на пол и уставились на пробирки, куда по-прежнему мерно падали капли жидкости. Прошло несколько секунд, и вот в пробирках, собирающих раствор из сосудов пальцев, темп падения капель резко замедлился. Разница в темпе была настолько очевидна, что не оставляла места сомнению.
Не поднимаясь, Андрей обнял Виктора Петровича и прижался небритой щекой к его щеке.
— Сосуды пальцев реагируют на адреналин — они сузились, значит они живы. Мы победили, Виктор! Подтвердилось предположение, что мумификация — это лишь разновидность анабиоза тканей. Оказалось верным и то, что жизнь в скрытом состоянии может сохраняться очень долго!
Андрей поднялся и помог подняться Виктору Петровичу.
— Это важное открытие, и за него я обязан благодарить тебя и еще, — добавил он весело, — нашего общего приятеля архитектора Мересу!
Андрей заглянул в глаза Виктору Петровичу и прочел в них немой вопрос. Тогда он сказал уже серьезно и сдержанно:
— Мне не хочется вторично разочаровывать тебя, Виктор, но большего мы действительно не добьемся. Есть ткани и органы, способные переживать организм в целом. Ведь общеизвестно, что после смерти еще долго растут волосы и даже ногти. Если бы мы занялись мумией архитектора Мересу три тысячи лет назад, мы, наверное, добились бы больших результатов. Ведь мумия лежала не в идеальных лабораторных условиях. Поэтому скрытая жизнь, способная вновь пробудиться, сохранилась только в наиболее стойких тканях — в коже и пальцах. Но разве этого мало?
— Поздравляю тебя, — почти равнодушно проговорил Виктор Петрович. — А теперь разреши мне, я пойду, — добавил он и вышел из лаборатории.
Андрей пошел провожать друга. Они вместе, стараясь не шуметь, прошли через комнату, где на диване спала Верочка. По-детски положив маленькие кулачки, она чему-то улыбалась во сне.
— Ты не беспокойся, Виктор, я покажу результаты нашего опыта товарищам по институту, потом высушу мумию так, что она приобретет прежний вид, — прошептал Андрей.
Виктор Петрович промолчал.
Только когда они подошли к двери, он спросил:
— Сколько времени продлится засушивание?
— Через неделю можешь прислать за мумией.
Виктор Петрович пожал Андрею руку и посоветовал:
— Ты бы, батенька мой, выключил аппаратуру и лег спать. У тебя вон синяки под глазами.
Андрей открыл дверь в темный коридор, соединявший отдельные лаборатории и кабинеты института. В самом конце коридора горела одинокая лампочка, скупо освещавшая первые ступени широкой лестницы. Андрей почувствовал, что ему неудобно перед Виктором Петровичем за отнятое у него время, за бессонные ночи. Правда, их эксперимент в конце концов завершился очень удачно и, несомненно, вызовет большой интерес в научных кругах. Но ведь ему-то, Виктору, все это было не нужно. Захотелось сказать товарищу что-то очень теплое.
Андрей открыл дверь в темный коридор и полузакрытыми глазами смотрел на собственную тень, четко легшую на полу коридора в ярко освещенной полосе, протянувшейся из открытой двери.
Было так тихо, что Андрей услышал, как тикают часы на руке у Виктора Петровича. Потом где-то далеко хлопнула дверь. Кто-то в этот поздний час поднимался по лестнице, и звук его шагов эхом отдавался в конце коридора.
И вдруг из лаборатории послышался какой-то легкий всплеск.
Виктор Петрович нервно схватил Андрея за рукав.
Андрей прислушался.
Странный звук повторился. Теперь он окончился шипящим звуком, словно кто-то отдувался.
Друзья бросились в лабораторию, и по дороге Виктор Петрович толкнул Верочку. Она вскочила и, еще не поняв, в чем дело, побежала за ними.
Андрей так торопился, что сбил с тумбочки стеклянную колбу, она разбилась и залила пол чем-то жидким. Остановившись около ванны с мумией, он несколько секунд молча наблюдал, потом весело рассмеялся.
Но Виктор Петрович не слыхал этого смеха. Он замер в дверях и напряженно вслушивался в шипящие, хрипящие, хлюпающие звуки, несшиеся из ванны.
Андрей повернулся к аппарату, регулирующему давление в приборах, потом наклонился к подогревателю. И в лаборатории сразу наступила тишина.
— Ну вот и все, — спокойно сказал Андрей.
— Это ничего, — сразу же откликнулся Виктор Петрович, должно быть как-то по-своему понявший слова Андрея. — Ничего, я все слышал и понял!
Андрей хотел ответить, но в этот момент послышалось тяжелое дыхание в темном провале дверей, ведущих в коридор…
На пороге стояла Нина, бледная, с широко открытыми глазами.
— Кто это? — спросила она, показывая глазами на стол.
К ней подбежал взволнованный Виктор Петрович, он тянул ее за рукав и кричал прямо в лицо:
— Вы знаете, что сказал Мересу? Он произнес свои последние слова, те последние слова, которых не хватало в папирусе! Подумайте, какая удача!
Виктор Петрович выхватил блокнот и, облокотившись на подоконник, принялся что-то записывать.
— Значит, вы все-таки будете оживлять мумии? — спросила Нина у Андрея скорее встревоженным, чем удивленным голосом.
— Нет, Нина. Это невозможно!
— Но ведь он говорил? — и Нина издали посмотрела на мумию. Темная фигура в ванне внушала ей страх, и она не решалась подойти.
— Он ничего не говорил и не мог сказать. Просто мы оба, я и Виктор, проспали весь вечер и оставили приборы без присмотра. Они наделали здесь немного шума.
