Ллойд Биггл - «Если», 2002 № 02
— Не-ет, ты просто ни хрена не понимаешь!
Миранда рассмеялась и плюхнулась к нему на колени.
— Лучше поцелуй меня, Найдж. Уже завтра нас ждет новый мир! Мы изменим все! Илкья говорит, что производство афто-аспро — это демократическая электроника. Она даст беднякам всего мира то, что раньше могли позволить себе только богачи. Афто-аспро не убивает — оно помогает. Илкья сказал, что умрет только старый капиталистический строй. Экономика будет существовать, но мы освободим ее от банков и миллионеров. Илкья сказал…
— Плевать мне, что сказал твой Илкья! — Финчли резко вскочил, столкнув ее с колен. Миранда тяжело упала на пол, стукнувшись головой об угол коктейль-бара красного дерева.
Похоже, только сейчас она поняла его состояние, и в ее взгляде отразилось замешательство.
— Я-то думала, у нас с тобой любовь…
— Не смеши меня!
Ее замешательство переросло в обиду. Обеими руками Миранда убрала упавшие на лоб волосы. Ее глаза были мокры от подступивших слез.
— Могу дать тебе хороший совет, Найдж, — сказала она. — Напоследок… Не спеши продавать свои золотые часы, свою ручку с золотым пером, золотую заколку для галстука и золотую цепочку, которая у тебя на шее. Они тебе понадобятся. Кредиту тоже придет конец, а ведь ты и тебе подобные живут, в основном, в кредит, не так ли? Нам-то никто никогда не давал кредита…
С этими словами она исчезла, а Финчли стоял неподвижно, наверное, целых пол минуты.
— Проклятье!..
Сорвавшись с места, он выбежал на площадку, но двери лифта уже закрывались.
— Удачи тебе, Миранда! — прокричал он ей вслед. — Я хочу пожелать тебе много, очень много удачи!
* * *В теленовостях только и говорили, что про афто-аспро. Добрая половина программы, начавшейся в половине девятого, была посвящена новой промышленной революции. Рьяные молодые репортеры с пристрастием допрашивали счастливых обладателей чудесного вещества. Комментаторы в телестудиях осторожно высказывались о возможных последствиях его широкого применения. Замедление темпов индустриализации, переход к натуральному обмену в глобальном масштабе, конец конкуренции, экологически чистые технологии…
— Чушь собачья! — выругался Финчли, выключая телевизор и швыряя в угол пульт дистанционного управления. В том, что деиндустриализация — не выход, он ни минуты не сомневался. Финчли привык доверять своим инстинктам, выработавшимся у него за несколько лет внимательного исследования существующей экономической системы.
Потом он взял портативный компьютер, включил, подумал немного и начал что-то быстро набирать на клавиатуре.
* * *— Нужно срочно сбросить все акции электронных компаний, какие у нас только найдутся, — сказал на следующее утро Финчли Остину Сент-Клеру.
— Ты что, спятил? — удивился инспектор. За стеклянными стенами его офиса творилось что-то невообразимое. Повсюду торчали пустые стулья, на которых никто не сидел; брокеры стояли, метались по проходам, кричали друг на друга и размахивали руками, словно букмекеры на скачках. Золото продолжало расти. Правительства распространяли заявления и прогнозы один оптимистичнее другого, но на них никто не обращал внимания. На информационных табло настойчиво мигали багровые цифры и строки — рынок электроники падал.
— Если мы продадим сейчас, то потеряем четверть миллиарда, — добавил Остин. — Это вне моей компетенции, Найдж. Если я допущу что-то подобное, я никогда больше не буду работать в торговом зале — я буду его подметать.
— Если мы не избавимся от этих акций сейчас, то потеряем намного больше.
— Я уверен, что ситуация скоро стабилизируется. Действительно, сейчас положение выглядит хуже некуда, но в конце концов все всегда возвращается на круги своя. «Интел» и «Фуджитсу» уже объявили о начале производства афто-аспро, вскоре и остальные последуют их примеру.
— Это уже не имеет значения. Крупные компании уходят в прошлое, Остин. На строительство заводов по производству чипов ушло пятьсот миллиардов, но через пару лет появятся микросхемы нового поколения, и производство снова придется модернизировать. Именно поэтому чипы производят только самые богатые страны. Но для афто-аспро никаких капиталовложений не требуется. Любой черномазый или дебил может производить его в развалюхе, которая кишит тараканами. Пойми же наконец, Остин, электронной промышленности больше не существует! Она исчезла точно так же, как в свое время исчезли керосиновые лампы и виниловые пластинки.
— О Боже! — Остин с силой ударил кулаком по столу, ушибся и тут же засунул пальцы в рот. — Боже мой, Найдж!..
— Это пока не конец, Ости, мы еще можем вытащить фирму. Скупай акции тяжелой промышленности, чем тяжелее — тем лучше. Нам нужны предприятия, которые производят большие железные машины: корабли, строительные краны, шагающие экскаваторы, зерноуборочные комбайны, конструкции мостов, цементовозы, паровые катки, вагоны… Да, черт побери, даже посудомоечные машины на девяносто процентов — механические! Афто-аспро никогда не сможет их заменить! Кроме того, акции этих предприятий сейчас стоят достаточно низко — все так увлеклись технологиями будущего и компьютерами, что забыли о главном, об основе основ. Но если сейчас мы будем поворачиваться очень резво, то сумеем компенсировать то, что потеряли на электронике. Только это и надо делать сейчас, Остин. Рынок среагирует быстро, и капиталы снова хлынут в традиционные отрасли. Но если мы будем достаточно умны, мы сумеем стать первыми!
* * *Через пять месяцев почти все его предсказания сбылись. Электронная промышленность прекратила свое существование. А благодаря широко распространившимся эмаксам тихо скончались нефтедобыча и нефтепереработка.
Появление афто-аспро положило конец засилью устаревших технологий на всей территории Великобритании. Новые отрасли почти повсеместно вытеснили устаревшие производства и технологии вчерашнего дня. Соломенные, черепичные и сланцевые крыши заменялись панелями солнечных батарей, автомобили укомплектовывались электролитическими регенераторами, которые превращали выхлопные газы обратно р бензин, но это была только временная мера. На заводах и фабриках уже появлялись новые производственные линии по переделке автомобилей на питание непосредственно от эмаксов. Естественным следствием этого явился поголовный возврат к строгому стилю первых автомобилей Генри Форда, только теперь кузова покрывались не лаком, а тонким слоем блестящего черного гелиоколлектора.
Излишне говорить, что в основе всего этого лежало афто-аспро, однако реальная, физическая переделка требовала огромного количества квалифицированного и полуквалифицированного ручного труда. Спрос на рабочую силу был огромным. Люди теряли прежнюю работу и без труда находили новую. Общий уровень безработицы возрос на мизерных два процента.
