Владимир Петров-Одинец - Лабиринты Гипербореи
– Дрон, возврат сорвался по твоей вине! И прекрати обвинять всех. Тебе говорили, что надо не пентаграмму, а семиконечную. Тогда мы справились бы с силобором, а не он с нами…
Этот голос принадлежит синеглазой, несомненно. Славка запомнил его ещё с Совета. Только у неё получалось так звонко чеканить слова. А вот густой голосище Боруна:
– Гера права. Пригласи ты ещё волхвов на подмогу, того же Олена и Пана, и вместо пустопорожнего выброса земли мы отправили бы детей…
– Нет! Это слабеет не наша сила, а истощается жила земная, на которой стоим. Зря мы ушли так далеко, надо возвращаться, проситься назад к Нараде. Ариям не выжить без твердой руки!
И снова голос Боруна:
– Не меняй тему. Мы собрались исправить ошибку, допущенную Советом в единственном общем деле, проведенном за два десятилетия, а ты кручинишься о потере власти. Возмечтал о человеческих жертвах на алтаре? Их больше не будет!
Кто-то бормотнул:
– Олен знал, как вызвать или предупредить взрыв силобора, я помню точно. Мы с ним вулкан гасили, так земную жилу расплели вширь, мелким трясом отделались…
Гера и Борун одновременно воскликнули:
– Ты почему молчал на Совете, Аген? А ты, Дрон, если знал про опасность пустого прорыва, почему не позвал Олена?
– Олен, Олен! Одни выдумки и пустопорожние идеи. Вулкан они погасили, как же! Это по силам Нараде, а та гора сама затихла. – Старейшина Совета скрипел голосом, словно сухое дерево.
Его становилось слышно все лучше. Скорее всего, Дрон направлялся к двери. Славка испугался. Если застукают, как подслушивал, позору не оберешься. И не только позора. На глаза попалась лестница, ведущая в проем на потолке. Прочная и устойчивая, даже не скрипнула, пока мальчишка карабкался вверх.
– Прекрати, – отчеканила Гера. – Тебе не стыдно смотреть в глаза детям, которым мы собирались помочь? Забыл, что волхв, не сдержавший обещание, уходит от мира? Если тебе, Дрон, нечего сказать, то мы созовем большой Совет сами. Выбор за нами. Мы вернем детей в их время. Или уйдём. Все пятеро.
– Вместе с тобой, уважаемый старейшина Дрон Гай, – внушительно продолжил Борун. – Вместе с тобой…
Тут кто-то из молчаливых членов Совета опять негромко забубнил. Борун воскликнул:
– Конечно! Именно к Нараде! Для быстроты использовать витые раскладки. На Тенгри или Железной горе. Оттуда в три перемещения до Коло доберемся.
– Вот сам и веди, – буркнул старческий голос, – а мы здесь нужны.
Гера поддержала:
– Я сто лет витками не ходила и ещё сто не пойду. Не женское дело.
– Но мне нужна помощь, – возмутился Борун. – Отряду семь дней прямо и три – крюк делать. А вдруг на Железной горе витки разрушены? Тогда назад, и ещё десять до Тенгри…
Совет зашумел, забубнил, возвышая голоса. Славка понял, никто не рвался помогать. Всё норовили отсидеться. Внезапно света в сенцах стало много – вышла Гера. «Оба-на! Влетел! Сдаться самому, что ли? Тогда простят ведь, – мелькнула истерическая мыслишка, но не справилась с упрямством Быстрова-младшего, угасла под напором другой. – А вот фиг вам! Сначала поймайте!»
Шаги волшебницы приблизились.
Глава 20
Большая рыбалка
По счастью, со света волшебница не углядела мальчишку, затаившегося на последней перекладинке лестницы, у самого потолка. Да, собственно, она и не намеревалась разглядывать потолок в сенцах. Гера шагнула наружу, позвала кого-то с улицы. Вернулась, опять не заметила, хлопнула дверью, отсекая звуки.
Славка осторожно пробрался по чердаку до наружной лестницы, тихонько спустился и побежал к дому Ворона. Забрался на сеновал, куда они со Жданом вчера свезли последние пять копен духовитого лугового сена. Лёг под самой крышей и только тогда принялся переживать – могли же и застукать!
Гораздо позже заявился сам наставник. Славка на оклик Ждана не отозвался, приворился спящим. Но сон опять не шёл. Слишком много мыслей бродило в голове. Их все предстояло передумать, чтобы не повторилась ошибка, чтобы он и Русана вернулись в свой мир. Забылся под утро. Из-за этого день тянулся долго, утомительно. Вялый Славка всё норовил приткнуться в укромном уголке, вздремнуть, да разве в школе руссов такое возможно!
Но даже такие дни кончаются. Солнце сползло к горизонту, недоросли отправились по домам, а дружинники выстроились на плацу, выслушивая оценки и замечания воеводы.
– Отбой! Дозорные, по вышкам! Караульные, по коням! Марш на заставы! – Скитан разогнал учеников, ткнул в Ждана со Славкой:
– Завтра на кухню. Утром жарёха, на обед – отварная, – и дождался дружного ответа:
– Исполним, учитель!
Школьный плац опустел. Копыта коня, уносящего Скитана в догон за караульщиками, глухо простучали по дорожной пыли, оставив недолговечный шлейф. Парень с мальчишкой остались одни.
– Ух ты, на рыбалку пойдём! Я умею, – Славка нашел в себе силы обрадоваться и похвастал, – у меня такая удочка есть, закачаешься. Пойдём, покажу!
С видом знатока Ждан потрогал жало крючка, попробовал леску на прочность, пощёлкал пальцем поплавок:
– Славная уда. Для путника или гонца – в самый раз. А на школу два мешка рыбы требуется, вручную столько не наудить. На плёсо ловушки вечор поставлены, их и потрясём. А пока, давай-ка дрова приготовим, жаровни да казаны проверим. И корчагу с постным маслом. А ну, не хватит? Позору не оберемся! Хороши кухари, скажут, люд голодом морят…
Славка немного обиделся, что его снасть не пригодится. Наверное, от этого и затеялся спорить, что говорить надо «плёс», ведь там рыба плескается! Пока напарник согласился, что можно и так и этак, минуло часа два. Мальчишка и не подозревал, насколько сложна работа повара. Зато времени для дурацких мыслей не осталось, и уснул Быстров-младший мгновенно. Ему показалось – только лёг в постель, как Ждан поднял его:
– Побежали, рыба заждалась!
В казарме царил почти полный мрак. За окном рассвет чуть окрасил даль розовым цветом. Быстро натянув штаны и рубашку, Славка замешкался, нашаривая кроссовки. Парень недовольно шепнул:
– Оставь, босому сподручней!
Согласно кивнув, Славка прошлёпал до крыльца. Ждан подхватил плотный сверток, махнул рукой, поспешай, мол. И помчался через луг, оставляя за собой темный след. Мальчишка припустил за ним. Сначала роса обожгла, намочила порты до колена. Но затем пришло ощущение тепла и лёгкости. Он мчал по росистой траве вслед за Жданом, высоко взбрасывая ноги. Открылся вид на реку. Ганга-Июс спокойно нес воды, в зеркале которых отражалось светлеющее небо. Рассвет набирал силу.
– Ну, разоблачайся, полезем морды вынимать.
