Майкл Муркок - Узники неба
Казалось, это было очень давно. Фаустафф кивнул.
— Полагаю, ничего нового?
— Единственная полученная нами информация — они располагали собственным туннеллером — или, по крайней мере, каким-то иным способом перемещения сквозь подпространственные уровни. Два агента класса Эйч проследовали за ними в Л.A. до коттеджа, который они использовали в качестве базы на З-3. Они больше не покидали коттеджа, а проверка показала, что их там нет. Агенты сообщили, что обнаружили электронное оборудование, назначение которого им неизвестно.
— Это согласуется с тем, что я сам выяснил, — сказал Фаустафф и поведал Махону о своих встречах с теми двумя. — Если бы мы только могли принудить их дать нам больше информации, то получили бы гораздо больший шанс на разрешение проблем.
Махон согласился.
— Может быть, лучше всего нам отправиться в этот их коттедж, если выкроим время. Как вы думаете?
— Не уверен, — возразил Фаустафф. — Реальнее предположить, что они уже успели прибрать свою аппаратуру.
— Верно, — сказал Махон. — Забыл об этом. Сейчас мы не можем разбрасываться на то, чтобы послать кого-нибудь и посмотреть.
Фаустафф поднял металлический ящик. В нем содержалась информация о З-Ноль. Махону он сообщил, что идет к себе на квартиру и будет держать связь оттуда.
Он провел свой «бьюик» по солнечным улицам Сан-Франциско, и наслаждение атмосферой города на сей раз было омрачено его необычайно хмурым настроением.
И только когда он вошел к себе в квартиру и увидел, как аккуратно она прибрана, он вспомнил о Нэнси Хант. Сейчас ее не было. Он гадал, не бросила ли она его и ушла, хотя заметно было, что это лишь временное отсутствие.
Он прошел к своему столу и приступил к работе, поставив перед собой телефон. По мере изучения данных он сообщал посетившие его идеи своей команде в «Золотые ворота».
Нэнси вернулась около полуночи.
— Фасти! Ты выглядишь ужасно. Где ты был? Что-нибудь случилось?
— Кое-что. Можешь сделать мне кофе, Нэнси?
— Конечно.
Рыженькая побежала на кухню и через некоторое время вернулась с кофе и пончиками.
— Хочешь сэндвич, Фасти? Есть датская салями, ливерная колбаса, ржаной хлеб и немного картофельного салата.
— Сделай несколько. Я и забыл, что голоден.
— Значит, для этого есть очень важная причина, — сказала она, поставив поднос на стол рядом с ним, и вернулась на кухню.
Фаустафф размышлял, что возможен путь создания новой модели искривления подпространства, нечто, о чем они думали в прошлом, но отказались, не найдя адекватных методов. Он позвонил в «Золотые ворота», обсудил это с Махоном и велел ему найти все заметки, сделанные в это время. Он понимал, что, прежде чем что-нибудь получится, понадобится несколько дней хорошенько попотеть, и еще больше времени уйдет на постройку туннеллеров. Но у него хорошая команда, хоть и поредевшая, и если что-то можно сделать, они сделают.
В голове у него все поплыло, и он понял, что должен сделать некоторую передышку в работе и расслабиться. Когда Нэнси вернулась с сэндвичами, он подошел и сел подле нее на кушетку, поцеловал ее и принялся за еду. Затем откинулся назад, уже чувствуя себя лучше.
— Чем ты тут занималась, Нэнси?
— Крутилась на подхвате, поджидая тебя. Сегодня сходила, посмотрела кино.
— Про что?
— Про ковбоев. А ты чем был занят, Фасти? Я беспокоилась.
— Путешествовал. Неотложные дела, знаешь ли.
— Ты мог бы позвонить.
— Оттуда, где я был — нет.
— Ладно, а сейчас давай ляжем в постель и наверстаем потерянное время.
Он почувствовал Себя еще несчастнее: — Не могу, — сказал он. — Я должен уйти, продолжать работать. Прости меня, Нэнси.
— Да что с тобой, Фасти? — Она сочувственно погладила его по руке. — Ты по-настоящему расстроен, верно? Это не связано с бизнесом?
— Да, я расстроен. Хочешь услышать историю целиком? — Он понимал, что нуждается в утешении Нэнси. Теперь не будет особого риска, если он расскажет ей всю историю. Он кратко обрисовал ситуацию.
Когда он закончил, она посмотрела на него с недоверием.
— Я доверяю тебе, — сказала она, — но я не могу — не могу всего этого допустить. Итак, мы все должны умереть, верно?
— Разве что я не придумаю, как помешать этому. И даже тогда большинство из нас будет уничтожено.
Затрезвонил телефон. Фаустафф снял трубку. Звонил Махон.
— Привет, Махон. Что у вас там?
— Проверяем новую теорию искривления. Похоже, в ней что-то есть, но я не поэтому звоню. Наверное, лучше сразу сказать вам, что на З-14 и З-15 — тотальное разрушение. Вы были правы. Враг пошел в наступление. Что мы можем сделать?
Фаустафф приступил к указаниям.
— Дайте приказ нашим командам эвакуировать всех, кого возможно, с отдаленных миров. Несомненно, враг действует систематически. Остается надеяться, что мы сможем объединиться здесь и на З-2 и принять бой. Лучше приказать перебросить все адъюсторы на З-2 и З-3 и развернуть их здесь. Тогда у вас будет шанс. Мы должны драться.
— Еще кое-что, — сказал Махон. — Помните, Мэй организовывал экспедицию на З-4 да того, как вы покинули З-1?
— Верно. Они собирались бомбить штаб-квартиру Орелли. Они преуспели?
— Они ее не нашли и вернулись.
— Но они должны были ее найти — ее невозможно пропустить.
— Все, что они нашли — кратер во льду. Выглядел он так, будто целый собор исчез — переместился. Вы говорили, что там был Стеффломеис, и они захватили двоих У-легионеров и деструктор. Легко предположить, что Стеффломеис помогает Орелли. Вероятно, он знает возможности деструктора. Или, может быть, они в чем-то ошиблись и собор каким-то образом был уничтожен. Единственное, что можно с уверенностью утверждать — они исчезли.
— Не думаю, что они сами себя уничтожили, — отвечал Фаустафф. — Считаю, что мы их встретим в ближайшем будущем. И комбинация «Орелли — Стеффломеис» нам многим грозит.
— Я не забуду. И я должен еще подготовить план эвакуации. У вас есть для нас дополнительные указания?
Фаустафф почувствовал себя виноватым. Он потратил слишком много времени на разговор с Нэнси.
— Я дам вам дополнительные указания позже, — сказал он.
— О’кей, — Махон положил трубку.
— Теперь придется продолжать, Нэнси. — Фаустафф пересказал ей услышанное от Махона, уселся за стол и снова принялся за работу, делая заметки и вычисления в лежащем перед ним блокноте. Завтра ему необходимо будет вернуться в центр, чтобы воспользоваться компьютером.
Пока он работал, Нэнси снабжала его кофе и готовила ему перекусить. К восьми часам следующего дня он почувствовал — что-то получилось. Он собрал свои записи, сложил их в папку и уже собрался попрощаться с Нэнси, когда она сказала:
