Коллектив авторов - Полдень, XXI век (май 2012)
– Так вот о призраке! – выпалила она, ухватив его за руку и таинственно раздувая зрачки. – Ни с какого он ни с того света… И нечего на меня так глядеть! Да, представь себе! Он из параллельного пространства…
Ярослав Петрович осторожно вынул стакан из ухваченной Манечкой руки. Хорошо не расплескал. Мог бы, кстати, и сам догадаться, что внезапное благодеяние вызвано не столько сочувствием, сколько желанием высказаться на заветную тему. Ничуть за полтора года не изменилась. Помнится, в отделе её так и звали – Манька-эзотеричка.
– Ну вот представь! – Манечка опасно ткнула наманикюренными коготками. – Вот идёт история. Вот она идёт до точки бифуркации…
– Вообще-то бифуркация – это разделение реки на два рукава, – недовольно заметил Ротмистров.
– Ну так а я о чём? Река, время… Всё течёт!
– Ты мне выпить дашь или нет?
Манечка рассердилась, но выпить позволила.
– Ну?.. – мрачно подбодрил Ротмистров, жуя бутерброд.
– Ну и вот! А призрак – из параллельного пространства! Из другого рукава истории, понимаешь?
Призрак из рукава… Вспомнилась прыгающая с лязгом по бетонным ступеням железяка, отрубленная полупрозрачным пальцем Андрея Андреевича Шкарина.
– Из рукава… А почему он всё дырявит?
Манечка отшатнулась.
– Ой! – в мистическом ужасе выдохнула она. – Знаешь, что сегодня было на мосту?
– А что было на мосту?
– Маршрутка на него налетела! Вся вдрызг! Семь трупов, остальные в реанимации! А ему хоть бы хны!
Труп из маршрутки задумчиво почесал бровь.
– И как ты это объяснишь?
– А что тут объяснять? – оскорбилась она. – Призрак – это дыра в тот мир! Всё, через что он здесь проходит, оказывается там, у них!
Несколько мгновений Ярослав Петрович сидел неподвижно. Вникал в услышанное.
– Хм… – с сомнением вымолвил он наконец. – Сама придумала?
Манечка подскочила на табурете.
– Думаешь, такое впервые, да? Как, по-твоему, древние египтяне пирамиды строили?
Ротмистров крякнул, допил водку, зажевал остатком бутерброда. Трудно было следить за головокружительным полётом Манечкиной мысли.
– Гранитные блоки!.. – в запальчивости продолжала она. – Гладкие, ровные, один к одному… Чем они их вытёсывали? Медным зубилом?.. Не смеши! – загадочно помрачнела, пригубила розовое винцо. – Это им такие же призраки гранит резали, – сообщила она, понизив голос. – Ниткой. Знаешь, как сливочное масло ниткой режут? Ну вот и они также…
– То есть нитку призраки с собой приносили? С того света?
– Да не с того света! Из параллельного мира!
– Хорошо, из параллельного… А потом они куда делись?
– Кто?
– Призраки.
Манечка вскинула руку, пощёлкала пальчиками, подзывая официанта.
– Ещё пятьдесят грамм!.. Закусь нужна?
– Нет, – сказал Ротмистров. – Так куда они потом делись? Те, что египтянам гранит резали…
– Н-ну… н-наверное миры разошлись, разъехались… вот и… А ты думал, с чего пирамиды строить перестали?
– А теперь, значит, снова бифуркация?
– Конечно!
Официант принёс стопку. Манечка попросила счёт, давая тем самым бывшему сослуживцу понять, что на халяву ему больше рассчитывать не стоит.
Ярослав Петрович выпил, пригорюнился.
– Знаешь, Мань… – уныло молвил он. – А ведь там, представь, та же хрень, что и у нас…
– Где там?
– Ну в этом твоём параллельном пространстве. И со справками точно так же накалывают, и вообще…
– Ну а как иначе? – удивилась она. – Два варианта одного и того же мира…
– Так-то оно так… – вздохнул Ярослав Петрович. – Только, знаешь, всё равно тоскливо. И сокращение штатов у них, оказывается, точно такое же… и отдел по разводке лохов…
– С чего ты взял?
– Призрак сказал, – меланхолически сообщил Ротмистров.
У Манечки окаменело лицо. Со стуком отставила фужер, встала.
– Пошёл ты к чёрту! – отчеканила она в сердцах. – С ним о серьёзных вещах, а он дурака валяет!
* * *Мистику Ярослав Петрович не любил – за некритичность, за интеллектуальное неряшество, считал её религией домохозяек. Забавно, однако даже знакомство с призраком не слишком пошатнуло его убеждения, хотя, казалось бы, какие ещё нужны доказательства? Но в том-то всё и дело, что, возникнув в реальности, призрак утратил непостижимость и обернулся частью окружающего мира. А мистика такими явлениями не занимается. Она занимается лишь тем, чего нет.
И всё-таки следовало воздать Манечке должное: среди словесного мусора, вытряхнутого на голову Ротмистрова, блеснула довольно-таки изящная мыслишка. Движущаяся дыра между мирами. Движущаяся, жестикулирующая, разговаривающая… Этакий ходячий обменный пункт. Скажем, наносит Шкарин полупрозрачным своим пальцем удар по торчащей из перил железяке – и та её часть, сквозь которую, проходит разящий перст, просто-напросто оказывается в том мире, откуда Андрей Андреевич явился. А остаток прута с лязгом скачет вниз по ступеням…
Да, но таким образом запросто можно переправить отсюда туда любой не слишком крупный предмет. А поскольку оба мира практически одинаковы, то это, между прочим, прямой путь к незаконному обогащению… Кстати, почему незаконному? Покажите хоть один закон, касающийся пришельцев из параллельного пространства! Предположим, прошёл ты сквозь кассу в супермаркете – и денежки уже в той реальности… Как, интересно, насчёт номеров на купюрах? Совпадают, нет?.. Минутку, минутку… Чепуха получается! Если и та, и другая касса находятся, условно говоря, в одном и том же месте… Хотя нет, миры же ещё движутся…
И потом! Не окажется ли наш предмет, попавший в их действительность, точно таким же призраком? Скажем, лежит на тротуаре полупрозрачная пачка денег. К ней бросаются, хватают сгоряча… и лишаются пальцев…
Трудно сказать, от чего именно шла кругом голова Ярослава Петровича Ротмистрова: то ли от ста пятидесяти принятых граммов, то ли от натужных попыток уяснить физическую картину явления. В сгущающихся помаленьку сумерках он переступил порожек зарешёченной арки и оказался в своём дворе.
– Ярослав Петрович! – негромко окликнули его из-за плотных нестриженых кустов у второго подъезда.
Ротмистров всмотрелся в смутный мужской силуэт, обрадовался.
– А-а, – негромко вскричал он. – Милости просим гостёчка дорогого! Что ж вы в прошлый-то раз так по-английски слиняли?
– Вы пьяный? – неприязненно осведомились из-за кустов.
– Да не то чтобы пьяный – так, слегка…
– Плохо… – прозвучал суровый приговор.
– Ну это кому как, – с достоинством возразил Ярослав Петрович. – Мне, например, хорошо…
