Эдгар Берроуз - Вне бездны времени
— Тому были две причины, — объяснил Брэдли. — Ты сама говорила мне о городах Вьеру, лежащих на противоположном конце острова. Пролететь над одним из них означало навлечь на наши головы тысячи этих тварей. К тому же здесь, неподалеку, должны находиться мои друзья — до форта, о котором я тебе рассказывал, отсюда не больше двух переходов. Мой долг вернуться к ним. И если они еще живы, мы обязательно найдем способ доставить тебя домой.
— А как же ты? — спросила девушка.
— Я выбрался из У-уху, — ответил Брэдли. — Совершив невозможное однажды, я постараюсь совершить невозможное вторично — выбраться из Каспака!
Делая свое заявление, Брэдли не смотрел на девушку и поэтому не мог видеть ее омрачившегося лица. Когда же он вновь взглянул на нее, она уже улыбалась.
Они отправились на юг берегом моря, где идти было легче всего, стараясь, однако, всегда находиться неподалеку от деревьев на случаи нападения хищников, столь многочисленных в этих местах. Было уже далеко за полдень, когда девушка внезапно схватила Брэдли за руку и указала на что-то, темнеющее у самого берега.
— Что это? — прошептала она. — Я никогда не видела таких ящеров.
Брэдли взглянул туда, куда указывал тонкий девичий пальчик, потом протер глаза и опять взглянул. Затем схватил девушку и увлек ее за ближайший куст.
— Что это? — повторила она.
— Это самый страшный ящер, когда-либо бороздивший воды этого мира, ответил Брэдли. — Это германская подводная лодка!
Лицо девушки озарилось пониманием.
— Я помню! — воскликнула она. — Это та самая штука, о которой ты мне рассказывал. Она плавает под водой, а в брюхе у нее сидят люди, да?
— Она самая, — кивнул Брэдли.
— Тогда почему же ты прячешься? Ты же говорил, что теперь она принадлежит твоим друзьям.
— Прошло уже много месяцев, и я не знаю, что с моими друзьями. Они уже давно должны были убраться отсюда и именно на этой штуке. Я просто не понимаю, почему она находится здесь, и не собираюсь показываться, пока не выясню этого. Когда я покинул форт, германцев на "У-33" было больше, чем моих друзей, а насколько я их знаю, за этой нацией требуется глаз да глаз. Сомневаюсь, что за ними как следует приглядывали без меня.
Прячась в растущих близ береговой линии зарослях, они незаметно подкрались к стоящей на приколе "У-33". Брэдли узнал это место: здесь неподалеку находилось нефтяное озеро. Они затаились в кустах почти напротив судна и стали наблюдать. Все люки были закрыты, никаких звуков с субмарины не долетало. Минут через пять Брэдли принял решение подняться на корабль и осмотреть его. Он уже выпрямился во весь рост, собираясь претворить свое намерение в жизнь, когда до его ушей донесся настоящий залп немецких ругательств, среди которых наиболее часто повторялось "Englische schweinehunde". (Английская свинская собака.)
Грубый угрожающий голос доносился, однако, не с "У-33", а с поросшей лесом возвышенности к югу от стоянки субмарины. Продолжая прятаться, Брэдли пополз в том направлении и вскоре увидел в просвет между кустами небольшой отряд, спускавшийся к морю.
Шестеро германцев во главе с бароном Фридрихом фон Шенворцем, все вооруженные, конвоировали пятерых англичан: Ольсона, Брейди, Синклера, Уилсона и Уайтли.
Брэдли, естественно, ничего не знал ни об исчезновении Боуэна Тайлера и мисс Ларю, ни о предательстве германцев, захвативших лодку и обстрелявших форт, но он совсем не был удивлен открывшейся его глазам картине. Отряд медленно приближался. Пленные англичане еле двигались, то и дело спотыкаясь под тяжестью навьюченных на них канистр с нефтью. Шварц, один из младших офицеров немецкой команды, отчаянно ругаясь, без разбора подгонял их ударами деревянной палки. Фон Шенворц шел сбоку и чуть сзади, со смехом подзуживая Шварца к дальнейшей жестокости. Дитц, Хайнц и Клатц, похоже, тоже получали удовольствие от страданий пленников. Лишь двое — Плессер и Хиндль — хмурились и старались не смотреть на издевательство.
Кровь Брэдли закипела при виде такого подлого отношения к его друзьям. За тот короткий промежуток времени, потребовавшийся отряду, чтобы миновать место его засады, он успел выработать план действий, хотя и понимал, насколько он ненадежен.
— Оставайся здесь, — прошептал он на ухо девушке, — а я должен напасть на этих скотов. Если меня убьют, не показывайся и не сдавайся им живой. Эти люди более жестоки, трусливы и отвратительны, чем даже Вьеру.
С побелевшим лицом девушка прижалась к Брэдли.
— Иди, если тебя зовет твой долг, — прошептала она. — Но знай, если умрешь ты, умру и я. Без тебя я не смогу жить.
Глаза их встретились.
— О Боже, какой же я идиот! — простонал Брэдли. — Я ведь тоже не смогу жить без тебя, малышка. А теперь — прощай!
С этими словами Брэдли крепко обнял ее и поцеловал в губы. Затем он заставил себя оторваться от нее и, осмотревшись, увидел удаляющийся от него конец колонны. Тогда он вскочил на ноги и бесшумно выпрыгнул на тропу.
Идущий в арьергарде фон Шенворц вдруг почувствовал чью-то руку у себя на горле, в то время как другая рука выхватила пистолет из его собственной кобуры. От неожиданности он испуганно заорал. Шедшие впереди обернулись и увидели полуголого белого человека, мертвой хваткой держащего их командира и целящегося в них из пистолета.
— Бросайте оружие! — приказал пришелец на превосходном немецком. Бросайте, или я сейчас продырявлю череп вашему барону!
Германцы растерялись, переводя взгляды то на фон Шенворца, то на Шварца, бывшего его заместителем, ожидая от кого-нибудь приказаний.
— Это английский пес Брэдли, и он один! — воскликнул Шварц. — Не бойтесь, ребята, взять его!
— Бери сам! — огрызнулся Плессер. Хиндль приблизился к нему и что-то зашептал на ухо. Плессер кивнул. Вдруг фон Шенворц вывернулся и обеими руками схватил Брэдли за запястье руки, сжимающей пистолет.
— Быстрее! — закричал он. — Хватайте его!
Шварц и еще трое бросились вперед, а Плессер и Хиндль остались на месте, поглядывая на английских пленников. Затем Плессер заговорил.
— Эй, англичане, — позвал он негромко, — бросайтесь на меня и Хиндля и отберите у нас оружие. Мы не будем особенно сопротивляться.
Не долго думая, Ольсон и Брейди поспешили воспользоваться столь любезным предложением. Они достаточно насмотрелись на жестокость и издевательства фон Шенворца в отношении своих же людей; причем особенно изощренно он издевался как раз над Плессером и Хиндлем, так что их слова не вызвали у англичан особого удивления. Спустя мгновение оба немца были обезоружены, Ольсон и Брейди побежали на подмогу Брэдли, но было совершенно очевидно, что они опоздали.
