Фриц Лейбер - Странник
Почти в восьмидесяти километрах к северу-востоку от Уолкера к вулкану на Ометепе присоединился вулкан на соседнем острове Мадера, и они вместе начали выбрасывать вверх огненные столбы дыма и лавы, похожие друг на друга, словно близнецы. Хотя дон Гильермо и перестал уже на что-то рассчитывать в эту сошедшую с ума ночь, не далее чем в полутора километрах от себя он увидел два мигающих красных огонька, которые, как и обещали ему братья Аранза, должны были указать ему путь к лодке. Карамба! Больше уже никогда он не будет подозревать ни одного брата-латиноамериканца в легкомыслии или в коварстве!
Отражение Странника в черном озере неожиданно задрожало и двинулось на него. Дон Гильермо увидел приближающиеся грозные массы воды, похожие на широкие ступени. Он едва успел направить на них свой самолет. Старый гидроплан, разбрызгивая воду, с трудом преодолел первую волну. Пожалуй, в самом деле где-то произошло землетрясение или обрушилась лавина!
Глава 11
— Даже если мы в нескольких шагах от Пляжных Ворот, все же предлагаю хоть немного отдохнуть, — тяжело сопя, произнес Рудольф.
Он осторожно опустил свой край кровати на песок, что заставило остальных мужчин сделать то же самое, и присел. Руку он положил на колено, опустил голову на грудь и открытым ртом ловил воздух.
— Разврат дает себя знать, — с легкой насмешкой в голосе заметил Хантер, а потом, обращаясь к Марго, шепнул: — Дадим отдых старому Казанове.
— Я мог бы заменить его, — охотно предложил свою помощь молодой парень с худощавым лицом, который приехал на симпозиум из Оксфорда вместе с Войтовичем.
— Нам всем не помешает немного отдохнуть, Гарри, — сказал Войтович и тут же обратился к Хантеру: — Господин профессор, по-моему, Луна снова замедлила ход, возвращаясь к прежней скорости.
Все, кроме полной женщины, посмотрели на западную часть неба. Даже Рудольф, продолжая сопеть, поднял голову. Не было ни малейшего сомнения в том, что черный перешеек между Странником и Луной больше не расширялся.
— Мне кажется, что Луна уменьшается, — заявила Анна.
— Мне тоже, — сказал Додд.
Он присел, обнял Рагнарока и успокаивающе гладил его большую черно-коричневую морду, одновременно поглядывая на небо.
— Я знаю, что это звучит совершенно неправдоподобно, — добавил он, — но у меня такое впечатление, что Луна становится овальной, сплюснутой вверху и внизу и выпуклой по бокам. Может быть, у меня просто устали глаза, но я мог бы поклясться, что она принимает форму яйца, особенно тот ее конец, который обращен к Страннику.
— Да, да! — закричала Анна. — Кроме того. — такая тоненькая черточка вертикально бежит через весь диск!
— Черточка? — переспросил Додд.
— Да, как будто трещина, — объяснила девочка.
«Треснувшее яйцо знаменует рождение Хаоса, — думал Дылда. — Исполняется мое предсказание. Испан-Змея оплодотворяет, а Белая Дева готова родить».
— Я должен признать, что не вижу никакой черточки, — удивился Додд.
— Нужно хорошо присмотреться, — объяснила Анна.
— Я верю ей на слово, — вмешался Войтович. — У детей прекрасное зрение.
— Если там есть трещина, которую видно даже отсюда, то она должна тянуться на многие километры, — оживился Рудольф.
— Мне кажется, — медленно и с напряжением произнес Хантер, словно ему было трудно говорить, — что Луна переходит на орбиту вокруг новой планеты в районе зоны Роше… Рудольф, в зоне Роше твердые тела распадаются?
— Этого никто не знает, — пожал плечами Брехт.
— Вскоре узнаем, — заявил Бородач.
— Мы тоже скоро узнаем, что чувствуют муравьи, когда кто-то начинает ворошить их муравейник, — добавила Рама Джоан.
— Неужели… Луна должна рассыпаться? — ужаснулся Войтович.
Марго схватила Пола за рук.
— Пол? — крикнула она. — Боже мой, Пол, я совершенно забыла о Доне!
Когда Странник впервые показался на небе, он находился в сорока тысячах километрах от Луны, то есть был в девять раз ближе к Ней, чем она к Земле. Поэтому его воздействие на Луну, вызвавшее деформации лунной поверхности и «лунотрясения», было в тысячу раз сильнее, нежели воздействие Земли на Луну. Нелишне напомнить, что воздействие одного тела на другое обратно пропорционально расстоянию, возведенному во вторую степень, и тогда масса Солнца вызывала бы на Земле значительно более мощные приливы, чем Луна, в то время как реально лунные приливы примерно в два раза сильнее, чем солнечные.
Когда Луна, которую теперь разделяли со Странником четыре тысячи километров, вышла на орбиту вокруг него, то она оказалась в сто раз ближе к новой планете, чем к Земле Поэтому влияние гравитационного поля Странника на Луну, как на ее кору, так и на ядро, стало в миллион раз сильнее земного.
В тот момент, когда на экране Бабы-Яги появилась Земля, Дон наконец-то пришел в себя.
Поступление в кабину свежего кислорода из резервуаров привело к тому, что космонавт проснулся бодрым и полным сил. Он два раза оттолкнулся от пола, один раз перевернулся — и уже сидел в кресле пилота, застегивая ремни безопасности.
Картинка на экране поменялась, и в поле зрения возникли белые кратеры Луны, явно выраставшей на глазах. Среди блестящих новообразованных скал внезапно разверзлась вертикальная пропасть, кажущаяся бездонной, а еще через мгновение в самой глубине пропасти засияла узкая полоска желто-фиолетового света.
Дон Мерриам сориентировался и понял, что он находится максимум в двадцати пяти километрах над поверхностью Луны и что он падает вниз со скоростью полтора километра в секунду. У него было слишком мало времени, чтобы, включив главный двигатель, остановить падение.
Чисто автоматическим движением Дон включил коррекционные двигатели и остановил кувыркание Бабы-Яги. Как экран, так и он сам, находились теперь прямо над бездной.
Единственную призрачную надежду давали ему постоянно меняющиеся цвета. За Луной он увидел что-то фиолетово-желтое, светящееся с невероятной силой. Внезапно фиолетово-желтый шнур проблеснул в темноте сквозь овал Луны. Может быть, он видит сквозную трещину?
Луна, треснувшая, словно спелый арбуз? Но ядра небесных тел не должны лопаться! Они должны быть текучими!
Стены свежерасколотых скал мчались на него. В детстве Дон читал «Богов Марса» Эдгара Райса Берроуза. В этом научно-фантастическом романе Джон Картер, лучший космический пилот двух миров, вместо того чтобы позволить поднимать себя силе вытеснения лучевых резервуаров, вылетел на марсианском корабле прямо в узкую многокилометровую шахту, ведущую в космос, и вместе со своими товарищами убежал из обширного вулканического подземного мира Черных Пиратов Барсума с их отвратительным культом кровожадных богов. Картер отказался от единственно правильной линии поведения, но именно этот безумный полет к звезде, видневшейся в конце вертикальной шахты, спас жизнь ему и его товарищам.
